– Пиши: «Создателю Первой конной армии товарищу Сталину. Буденный».
Буденный так и сделал.
– Давай я тебе тоже подарю мою фотокарточку, – с задумчивой иронией сказал вождь, достал фото и надписал:
«Подлинному создателю Первой конной армии товарищу Буденному. Сталин».
И. В. Сталин бранит своего сына за очередную проделку. Василий позволял себе лишнего и, хотя отличался многими положительными качествами, характер имел импульсивный и порой вел себя как беспутный удалец. Иосиф Виссарионович гневно спрашивает понурого Василия:
– Ты думаешь, ты – Сталин? Нет! Ты думаешь, я – Сталин? Нет!
Картина с портретом Сталина в День Победы
Берет свой фотопортрет, показывает на него и внушительно произносит:
– Вот, кто Сталин, он – Сталин!
О реконструкции Красной площади в Политбюро докладывал Л. М. Каганович. Он передвинул на макете площади собор Василия Блаженного. Однако вовсе не потому, что собор решено было снести, а просто для того, чтобы показывать было удобнее. Тем не менее Сталин пыхнул трубкой и, как бы давая знать присутствовавшим нечто важное, сказал: «Лазарь, поставь, где взял».
Звонил Сталин:
– Товарищ Тарле, Вы читали сегодняшнюю «Правду»?
– Нет, еще не успел.
– Ну и хорошо, и не читайте. А то я не доглядел.
Тарле, разумеется, тут же кинулся к почтовому ящику и обнаружил в газете разгромную статью о его последней книге. Друзья жалели историка, многие коллеги выражали сочувствие, и все удивлялись, что Тарле довольно спокойно переносит столь беспощадную критику. Справедливость восторжествовала очень быстро: в «Правде» появилась еще одна статья о книге академика, положительно оценивавшая труд ученого.
Однажды метеорологи докладывали Сталину о своих успехах и неудачах. Было заявлено, что новые методики и приборы позволяют предсказывать погоду с вероятностью 40 процентов (имелся в виду процент точных прогнозов).
– Хотите повысить показатели своей работы, причем без всякого труда? – заговорщически спросил Сталин. И предложил нерасторопным метеорологам: – Говорите наоборот, что вероятность равна 60 процентам.
Наркома сельского хозяйства Украины вызвали в Москву на Политбюро. Он спросил у Сталина: как я должен докладывать – коротко или подробно?
– Как хотите, можете коротко, можете подробно, но регламент три минуты.
В начале 30-х годов во время обсуждения хлебопоставок руководитель одной из областей деловито обосновал, что его область не в состоянии поставить требуемое количество зерна. А в конце сострил:
– Как говорят французы, даже самая прекрасная женщина не может дать больше того, что у нее есть.
Сталин поправил:
– Но она может дать дважды.
Одного раскритикованного работника Сталин спросил:
– Вы партийный?
– Нет, – как бы виновато ответил тот.
– Ну ничего, я тоже когда-то был беспартийным.
Проживающий в США профессор-историк Гровер Ферр написал книгу «Антисталинская подлость», в которой назвал доклад Хрущева на XX съезде КПСС плодом мошенничества. Опровергая расхожие антисталинские домыслы, он приводит очень интересные документы. В частности, записи из дневника Георгия Димитрова.
Сталин и Димитров, сканированная страница книги
В 1937 году праздновался двадцатилетний юбилей Великого Октября. Был обед на квартире Ворошилова. Взяв слово для тоста, Димитров принялся рассуждать о Сталине как продолжателе дела Ленина:
– …Нельзя говорить о Ленине, не связывая его со Сталиным.
Все дружно подняли бокалы, Сталин:
– Я очень уважаю товарища Димитрова. Мы друзья и останемся друзьями. Но я не согласен с ним… Для победы дела необходимы соответствующие условия, а вожди найдутся.
Пресс-конференция. Сталин отвечает на вопросы иностранных корреспондентов. Один из них, желая лягнуть советскую действительность, раскритиковал газетные и книжные публикации.
– Как у вас пишут о женщинах и сами женщины, какая скука: «Даешь работу по-стахановски», «Как я стала пятисотницей», «По трудовому почину сестер Виноградовых», «Девушки, на трактор!»…
– Ну да, серо, безлико, – поддержал вождь. – То ли дело новая книжка вашей коллеги, американской журналистки, «Как найти мужчину своей мечты, и что потом делать с этим подонком?»
Говорят, что замечательный, любимый многими поколениями кинозрителей фильм «Чапаев» могла ожидать печальная судьба. После первого же просмотра некий критик Херсонский написал, что лента плохая, ибо в ней мелкобытовое заслоняет эпохальное и что герои гражданской войны, которых он лично знает, совсем другие. Соратники Чапаева тоже высказались неодобрительно: и пулемет у Анки не тот, и орудия показаны не те, и вообще все было не так. Даже родственники Чапаева уверяли, что актер не похож на прославленного комдива.
Помолчал Сталин, попыхтел трубкой и изрек истину, имея в виду придирчивого критика, скептических соратников и недовольных родственников: – Врут, как очевидцы.
Драматург В. М. Киршон написал пьесу, по которой был поставлен спектакль «Хлеб». Сталин и другие члены Политбюро посетили театр и посмотрели спектакль. Автор ждал, что его пригласят в правительственную ложу, однако этого не произошло. На следующий день Сталин был в гостях у Максима Горького, где оказался и Киршон. Он подошел к Сталину и при всех спросил:
– Как вам понравился спектакль «Хлеб»?
– Не помню такого спектакля.
– Но вы же вчера смотрели спектакль «Хлеб». Я автор и хотел бы знать о впечатлении.
– Повторяю, не помню. В тринадцать лет я смотрел спектакль Шиллера «Коварство и любовь» – помню. А вот спектакль «Хлеб» не помню.
Сталин пригласил к себе четырех ведущих кинематографистов страны и спросил, что им нужно для успешной работы.
М. И. Ромм пожаловался на чисто коммунальные трудности: ютится в маленькой комнате, жена болеет – нужна квартира.
– Хорошо. Будет вам квартира.
В. В. Пудовкин объяснил, что атмосфера столицы мешает ему сосредоточиться, он может творчески работать только за городом – нужна дача.
– Хорошо. Будет вам дача.
И. А. Пырьев сказал, что дача у него есть, но добираться туда трудно, он устает – нужна машина.
– Хорошо. Будет вам машина.