Думы Бэрга

Молодой человек уселся. Эрик отправился за пивом и закуской.

– У нас самообслуживание, – проговорил Бэрг, – в том плане, что продавцов тут нет. Эрик сейчас все принесет.

И вот на столе красовались пластиковые стаканы, наполненные доверху пивом. Молодой человек хотел было отдать деньги, но Эрик сказал:

– Сегодня бесплатно.

Молодой человек, пожав плечами, приступил к угощению.

– Как зовут гостя? – спросил Бэрг.

– Даниил, – ответил молодой человек. – Говорят тут сегодня днем чего-то такое было, что всех напугало.

– Люди склонны к фантазиям и преувеличениям фактов, – ответил Бэрг. – Такое водится среди людей. Каждый их эксперимент ставится ими в свою пользу. А иначе им нельзя.

– Почему? – спросил Даниил.

– Потому, что тогда обнаружится их ложь, – Бэрг потягивал пиво.

– Интересные у Вас суждения, – молвил Даниил, – и кто же Вы по профессии?

– Был я по профессии, а теперь на пенсии! – отшутился Бэрг. – Мы говорим, что Новая эра уже началась. Что без осознания элементов фактически будет невозможно обойтись. Не боги горшки обжигают. И тогда слышен ответ: типа, мы надеемся на Истину, Она поможет. Я что, против что ли? Но выходит, что по такому поводу индивидууму и думать не надо. Я говорю, что она, Истина, всегда будет Истиной, и ложь не одолеет Ее. Многие высокоорганизованные твердят это и… тут же нарушают все!

– Каким образом? – спросил Эрик.

– Занимаясь Истиной, тут же отправляют индивидуума в случае его болезни к медицине! И опять-таки продолжают твердить, что она, медицина, дана Истиной! При чем оперируют высокопоставленными авторитетами. Дескать, все они были медиками, ну и так далее. И после этого, чтобы Система все это изуверство и наглую ложь терпела? Но индивидуум и сам виноват. Страх, животный страх заставляет его обращаться не по адресу, тем самым нарушая все. Иммунная система призвана не только к защите организма, но у нее есть и вторая функция – это продвижение индивидуума к более высокому уровню осознания. Осознания совершенства. При этом о каких-то медикаментах даже говорить противно.

– Ну а почему они индивидуума отправляют к медикам? – спросил Эрик.

– А это все, что они могут сделать, – ответил иммуноандроид. – А что бы ты стал делать, находясь на их месте? Да это и проще. Ответственности нет. Живи дальше без головной боли. Ну, кто против них попрет? Вернее, против их мнения? Да никто! А вопрос – нужно ли? В этом случае индивидуум сам должен для себя решить этот вопрос. И никто не властен им командовать. А доказывать что-то обратное – только воду в ступе толочь. Как бестолочь. Для себя надо самому решить. А от правильного решения зависит многое. Тебя уже никто с толку не собьет. И ты сам не свернешь с правильного пути, ведущего к Истине. А что касаемо медицины, то полностью отвергать ее функцию было бы невежеством. Сколько она жизней спасла, не перечесть. И медикаменты есть прекрасные. Ну, а скажем, отравление индивидуум получил. Причем тяжелой формы. Медицина поможет. Я ведь не против ее вмешательства, а против абсурдного отношения к ней. Здоровье она, конечно, не даст, не ее это профиль, а вот стабилизировать организм вполне может. Это как раз в ее компетенции.

***

Квартира, как и обычно, встретила Нэю запахом медикаментов, доносившийся из бабушкиной комнаты. После разговора с Изодой, чувствовалась перемена в душе. Нэя уже не так остро реагировала на все происходящее вокруг нее. Только теперь она почувствовала, как ей не хватает отца. Мать бросила его, когда он начал пить. Ни дня не обходилось без алкоголя. Правда, водку отец не любил, пивом только баловался, а вот шампанское потягивал аж из бутылки. Нравилась ему эта кисло-сладкая жидкость расслабляющего действия. Любил вина, но не десертные. Любил коньяк. Но, насколько знала Нэя из маминых разговоров, что якобы раньше он вообще не пил. Причем категорически. Знала она, что много работ он сменил. При чем работал весьма хорошо. Добросовестно. Отзывчивым человеком был. За то, может, и страдал. Нэя помнила отца. Помнила его сильные, немного узловатые, крепкие, но такие нежные руки. Выстирав белье и приведя себя в порядок, Нэя вошла в свою комнату и плюхнувшись на диван продолжила вспоминать прошлое. Она помнила, как папка купал ее маленькую в ванне. Ее накупает и сам весь мокрый и веселый. А она только и визжала от радости и простого, самого простого и обыкновенного детского счастья – видеть отца и мать. Тех единственных, неповторимых, которые подарили ей жизнь, любя друг друга. Нэя прослезилась. Она как в детстве слышала голос отца, когда они были в ванной:

– А ну-ка, давай-ка, плыви! Вот молодец ты у к меня какая! Давай, давай, давай!

Нэя барахтаясь в воде, брызгалась ею, как могла. Брызги летели аж до самого потолка! А отец только смеялся. Если вода остывала, то подливал еще горячей. Нэя отплевываясь от попавшей в ротик воды, визжала от радости и счастья. Прыгала, брызгалась, барахталась!

– Эй! Чего удумали? – говорила пришедшая в ванную мать, – того и гляди соседей затопите. Нэя! Ну перестань барахтаться! Визг подняла! Оглушила прямо!

Нэя немного виновато смотрела на мать. Но отец был на стороне Нэи.

– А каких соседей затопим, снизу или сверху?

– Да не только их, вы всех скоро затопите! Давайте скоро вылезать из ванной! – мать ушла.

И это надо так! В самый разгар! Но папа поддержал Нэю:

– Дочь, давай заканчивать. А то нам обоим влетит от мамы. Еще немного и вылезаем. А пока – веселись!

И снова брызги, снова веселье! Но вот, наконец, пришла мама с самыми серьезными намерениями:

– Так, ну что? Набарахтались? Навеселились? А теперь быстро намыливаемся, смываем мыло и вытираемся!

Вот чего не любила Нэя, так это мылиться! Мыло! Ужас! Вместо смеха теперь из ванной раздавался рев. Это означало лишь одно – мама брала власть в свои руки! Мама не папа! У нее не побалуешь! Не забалуешь! Папа, подчиняясь маме, только вздыхал, сочувствуя Нэе. А та, не унимаясь, ревела, кое-как выговаривая слова и растирая выступившие сопли:

– Ааа, мыло в глаз попало! Не хотю мыться! Аааа….

Но мама даже и слушать не хотела ее речей:

– Да стой ты, в конце-то концов, и прекращай реветь! Вся в соплях! Отпарились! Из носа повытекали! Стой, тебе говорят! Ну а ты чего, как не живой? – обращалась она к мужу, – помоги, что ли? Да в конце-то концов, стой! Тебе говорю!

Наконец, наревевшуюся Нэю она брала в полотенце, кутала ее и несла в постель.

– Так, все, баи. Спать! – звучал вечерний материнский приговор!

Ох, как не хотелось Нэе спать! Если б кто из взрослых это мог знать! Да еще эта пижама! Мешается, как всегда! И жарко! Очень! Нэя хочет откинуть одеяло, но мама строга:

– А ну под одеяло! Все, спать!

Нэя лежит. Она слышит разговор взрослых.

– Ну чего, уложила ты ее?

«Это бабушка», думает Нэя.

– Да, все, мать. Давай тоже ложись. Костя, ты когда ляжешь?

«Это мама», думает Нэя.

– Да, сейчас тоже лягу, чуть позже, – отвечает отец тихим, спокойным голосом.

«Это папа», думает Нэя, и вот здесь она в предвкушении путешествия в страну сказок. Тех самых сказок, коими живут дети. Папа всегда читает Нэе сказки. Нэя не ошиблась. Папа тихонько заходит в комнату, гасит свет и зажигает настольную лампу с зеленым абажуром. И тут комната из самой обыкновенной, простой, превращается сразу в волшебную. Папа усаживается рядом с Нэей и открывает книгу сказок, в коих добро всегда побеждает зло.

Бабушка легла спать, папа уселся читать сказки дочери. Бедная мама, ей приходится ждать папу! Но она находит выход из положения. Пока посмотрится на ночь в зеркальце, пока разденется, пока накинет на обнаженное тело просторную ночную сорочку, видавшую все прелести интимной близости – время и подойдет. Вновь наступают часы для взрослых, когда дети наконец-то уснули, а старики уже давно спят. Это время, когда на циферблате настенных часов возможно и отражается в виде ночных небесных светил Вечность!

Ну а пока Нэя в волшебной сказке! Папа читает ей сказку про Волшебника Изумрудного города. И вновь Нэя встречает своих сказочных друзей, как это хорошо. Элли, Тотошка, Страшила, Железный Дровосек и, конечно же, Трусливый Лев! Они тоже пришли к Нэе из страны сказок и взяли ее в сказочную страну! Им и Нэе предстоит победить злую волшебницу Фиолетовой Страны – Бастинду! Ой, как страшно! Но ничего! Ведь они ни с кем-нибудь, а с сами папой! Он-то победит ее точно! В конце концов поможет! Нэя, уткнувшись в подушку и слушая, как папа читает, одной рукой держится за него. А папа читает, видать, сам слегка увлеченный этой историей. И вот перед закрытыми глазами Нэи «оживают» герои. Нельзя сказать, что душа ребенка – это театр или кино, но это то, где маленький человечек сам становится персонажем среди своих сказочных героев. И улетает с ними ребенок в их сказочную страну!

Тихое посапывание Нэи говорит о том, что девочка уснула. Папа целует ее в лобик и тихонько уходит к маме, которая ждет не дождется своего мужа.

Время воспоминаний подходило к концу. Нэя чувствовала сильную усталость. Она понимала, что в жизнь ее пришла перемена. Взрослая жизнь – далеко уже не сказка, но те герои детских сказок навсегда остаются и со взрослыми. Нэя решила лечь в постель, да, ту самую постель, постель своего детства. «Странно», подумала Нэя, «эта постель знала меня еще ребенком, а вот теперь я взрослая. И только сейчас мне подумалось об этом». Нэя провела рукой по постели. Постель ничуть не изменилась. Нэя вздохнула: «Ну вот и дожила. Раньше с боем укладывали спать, а теперь сама ложусь, без всякого боя». Лишь в середине ночи Нэя, проснувшись, поняла, что заснула в одежде. Раздевшись, она вновь улеглась. Сон быстро овладел ею, подарив красивые видения.

«Нас утро встречает прохладой!» – поется в песне, поэтому выспавшаяся Нэя принимала горячий душ. Позавтракав, она позвонила Изоде. Та подняла трубку и обе договорились встретиться и пойти в спортивный зал.

***

– Значит, Бэрг, Вы говорите, что иммунная система не только защищает нас от внешних и внутренних волнений, но так же и способствует духовному росту индивидуума, постепенно превращая его в личность. Я так понимаю? – спросил Даниил.