Думы Бэрга

– А чем ему «теперешняя» твоя личность не угодила? – теперь уже Бэрг наслаждался блином.

– Может все и ничего, да только вот греховная она у меня, – проговорил Эрик.

– Это в каком таком смысле? – спросил Бэрг уминая блин, – Что значит «греховная»?

– В том смысле, что все наши хотения, желания – все ложны. От них надо освободиться. А это только через послушание ему. И никаких разговоров! Хотел я как-то физически позаниматься, так такой хай поднял! Да как это так, да без его ведома. И понес, и поехал направо и налево. Дескать, ему надо было сказать. А я что, раб ему, что ли?

– Выходит, что раб, – произнес Бэрг делая смачный глоток из стакана.

– Я уже и так потерял свое «Я». Со мною порою творится ну хрен знает что! Ничего в жизни путевого не сделал. Одно только в голове и крутится – подчиняйся, подчиняйся, подчиняйся!

– А ты можешь выбросить эту заезженную пластинку? – спросил Бэрг.

– Вы хотели сказать, «ликвидировать»? – Эрик посмотрел на Бэрга.

– Ну к чему такие высокие слова, «ликвидировать», было б чего! Да просто взять и выбросить на помойку! И дело с концом!

– А я от этого не пострадаю? – тихо спросил Эрик.

– От правильных мыслей возвращается и рассудок, который хотели у тебя украсть, чтобы превратить в раба, – произнес Бэрг, – ну у тебя, малый, не все так плохо! Ты только что произнес то слово, от которого тебя так пытались избавить!

– Не понял? – Эрик внимательно смотрел на Бэрга,– Какое слово?

– То слово, которое состоит всего из одной единственной буквы. Кажется, ее несправедливо поставили в самый конец словаря. Однако, она его и держит, весь наш словарь. Ты только что произнес целое слово – «Я»! Ты только что утвердил свою личность. Что ты не какое-то там эфемерное существо, а личность. Человек! И ты испугался, что не пострадаешь ли? Отвечу тебе так, если ты, принося пользу, умрешь как зерно пшеницы, взамен отдав десяток, не пострадаешь. А если зароешь свой талант, вот тогда дело плохо. Каждый человек выполняет здесь свою определенную роль, задачу. Одному вполне достаточно быть землекопом, другому необходим ученый склад ума, третьи – творческий люди. И каждому дан свой талант. Так вот он его и должен развивать. А этот твой «гуру» тебя только рабом и сделал, но только не для Истины, а для себя! Кстати, где это он?

– Ой, – опомнился Эрик, – а действительно, где он?

– Вот так, мой дорогой Эрик! Учил он тебя, учил, а в трудную минуту испугался и попросту бросил. Да видел я его. Пулей выскочил он из сего заведения! От страха сбежал, только его задница и скрылась в толпе. Про тебя и думать позабыл. Вот и все его «Я».

– Не может быть… – Эрик почувствовал брезгливость к своему «наставнику», – бросил, от страха сбежал…

– А ты ничего, – Бэрг подмигнул Эрику, – не просто не испугался, да еще и пошел смотреть, а что это там такое постреливает? Ха-ха!

Бэрг рассмеялся, глядя на растерянного Эрика. А тот просто моргал глазами.

– Простите, – произнес он, наконец придя в себя, – можно Вам задать один вопрос?

– Всего один? – вновь рассмеялся Бэрг, – Что ж! Посмотрим, как это у тебя получится! Задавай! Всего один!

– Скажите, а почему Вы не испугались? – вопрос был, как говорится, «в лоб»!

На это Бэрг, глотнув из стакана, произнес:

– А чего мне бояться собственное детище?

Эрик превратился в камень. Он перестал моргать. Бэрг смотрел прямо ему в глаза, но поняв, что немая сцена слишком затянулась, провел рукой перед глазами Эрика. Тот вышел из состояния оцепенения. Крупные капли пота выступили у него на лице. Но речь была еще парализована. Бэрг, поняв, что немного переборщил с таким сиюминутным откровением, потер себе пальцами глаза.

– Ну, давай, приходи же в себя, – произнес он, – а то пиво теплое будет.

– Что это было? – выдавил он, наконец, – Кто ВЫ?

– Вот, последний вопрос более верный. Стив Бэрг! К Вашим услугам!

– Я знаю, что Вы Стив Бэрг, – ошарашенный Эрик не верил своим ушам, – но кто Вы? Откуда?

На это Бэрг, взглянув на Эрика, произнес:

– Иммунологический андроид от времен аж египетских пирамид!

***

– Нэя, выпей таблетку! Тебе врач прописала, – сердобольная бабушка пыталась напичкать внучку тем, что прописала врач.

– Бабуля, меня от этих ваших таблеток, уже тошнит! – пыталась сопротивляться совершеннолетняя внучка.

Бабушка ну ни в какую не хотела мириться с тем, что внучка уже взрослая и сама вполне отвечает за свои поступки. Бедная бабушка, она, в свою очередь, тоже «сидя на таблетках» уже давным-давно превратила свой организм в ходячий «овощ». Забыла она, что когда сама была внучкой для своей бабушки, то та никогда не кормила ее всякой этой дрянью. Чуть что – отвары. Банька. Чай с медом. Ее бабушке было уже много лет, когда она покинула этот бренный мир, и ушла в Мир Иной. Причем отличалась всегда здравым умом, без всяких предрассудков. Да к тому же была еще и верующей. Никакой старческий маразм к ней и близко не приближался. А внучка осталась без ее патронажа. Но жизнь идет, время не ждет. Умершие покоятся на кладбищах, а живые стараются жить. Так же и эта внучка, после школы пошла в институт и успешно закончила его. А, закончив его, совсем позабыла уроки своей давно умершей от глубокой старости бабушки, ведь понахваталась в институтах хрен знает чего. Конечно, были и весьма серьезные специалисты, которые читали лекции. Конечно, было интересно и поучительно. Конечно, не все так плохо. Но в целом… уже к полсотни лет стала чувствовать она немоготу. А уж потом и больницы пошли. Мышцы атрофированы, шейный остеохондроз, и это только начало всего букета, вмещавшегося кое-как в организм. Конечно, попробуй, посиди дни и ночи в библиотеке, не так еще согнет. Бабушкины средства были теперь выветрены из ее головы навсегда. Хорошо, еще наследственность, то бишь генетика, была хорошая. Вот этой-то генетики и доставалось потом от ее хозяйки, прямо скажем – мама не горюй! То ли документы свои хотели подтвердить, то ли еще чего, да только как пришли в ее жизнь таблетки, так с тех пор и прописались к ней, в ее квартиру, насовсем. Сына своего тоже ими поначалу угощала. Но тот, повзрослев и став умнее, стал потихоньку отказываться от столь подозрительного «меню», а потом и вовсе перестал их потреблять. И вот теперь внученька вовсю пыталась отбрыкиваться. Но то ведь внученька, золотко для бабушки, цветочек, все что в туалет одуванчиками не ходит. Но уже поздно, девочка взрослая, но только не для бабушки! Так вот встав с постели, аккуратно взяв переволновавшуюся бабушку под руки, внученька-цветочек, кое-как умудрилась вывести ее из комнаты своей и далее повела ее в ее комнату, насквозь пропахшую медикаментами. Усадив бабушку в старое, давно вышедшее из моды, кресло, и укрыв ее ноги пледом, внученька произнесла голосом, просящим пощады:

– Бабуленька, миленькая, дай мне спокойно поболеть!

Затем, выйдя из бабушкиной медикаментозно-коматозной комнаты, она наконец-таки позволила себе сделать глубокий вдох. И хотя в коридоре было не то, чтобы немного душновато, а то, что именно на этом его пятачке сильно несло из уборной, она облегченно произнесла:

– Хоть глоток свежего воздуха!

***

– Если и существует в мире хоть какое-то биологическое оружие, то это скорее всего отечественная медицина, – произнес Бэрг, – вернее те ее «мозги», которые уже не переделать.

– Но ведь, наверное, не все же так грустно? – Эрик умоляюще смотрел на Бэрга.

– Ну разумеется не все, – произнес тот, глядя на Эрика, – если бы все было именно вот так, то, наверное, и меня бы не было. Однако, как видишь, я тут. Да еще и над народом похулиганил – так, самую малость.

– Кстати, – Эрик посмотрел в окно, – эта вот штуковина, она где сейчас?

– Ты имеешь в виду эллипс? – Бэрг с некоторой усмешкой смотрел на Эрика.

– Ну да, этот эллипс. Но больше, надеюсь, стреляться молниями не станет? – теперь Эрик с некоторой усмешкой взглянул на пришельца.

Уловив взгляды друг друга, они от души рассмеялись.

– Да, Бэрг, – произнес Эрик, – мне судьбою была уготована такая встреча. Встреча с Вами! Иммунологическим андроидом! Да еще и таким древним! Простите. Но выглядите Вы, прямо скажем… Или это что, опять ментальная анастезия уже моего мозга? Энергия Каута! Не так ли, Бэрг?

– Что мне в тебе нравится, – произнес Бэрг, глядя на Эрика, – так это твой юмор! А значит, хорошее настроение.

– А, по-вашему, юмор может быть только при хорошем настроении?

– Но я же говорю о добром юморе, а не о черном, – ответил Бэрг, – вообще, я черный юмор как-то вообще не приветствую. А вот добрый юмор – другое дело! Вообще, анекдот – это маленькая поучительная история. Как бы концентрат событий.

– А хотите анекдот, достаточно «бородатый», но замечательный! —глаза Эрика уже блестели этим анекдотом.