Пережитых годов этажи

Или другие:

Уже коммунизма сверкающий берег
встает перед взором на светлой волне,
поскольку процесс отмирания денег
в кармане моем завершился вполне.

Старость тоже не повод для оптимизма, но и на эту серьезную тему у Якушева рождаются стихи, трогающие какой-то игривой смешинкой:

Загрустится иногда —
мало дней осталось.
Неужели навсегда
наступила старость?

Слушай, милый человек,
говорю уверенно:
старость – это не навек,
старость – это временно.

Николай Михайлович Якушев 1950-1980-х годов – это тот человек, который поднял рыбинскую поэзию на достаточную высоту. Он был примером для нескольких поколений, настоящим наставником, который учил не только словами, но и поступками, своим поведением, запоминающимся образом.

Николай Михайлович успел написать, к сожалению, сравнительно немного. Причины этого кроются в непростой судьбе поэта. И всё же, несмотря на тяжелейшие испытания, Николай Якушев оставался жизнелюбом. Об этом говорят строки его стихов.

Образы родной природы лучше всего выражали состояние души поэта с юных лет. Вот стихотворение Якушева 1934 года:

За окнами цвело
и розовым, и белым.
Бессильное стекло
зарю сдержать не смело.

Она прошла насквозь,
и цветом спелых вишен
по стенам разлилось
вечернее затишье.

А вот другое, написанное в конце жизни (1983):

Апрель…
И почва подопрела,
и почки пухнут в тишине…
Земля заметно подобрела
по отношению ко мне.
Не в этом суть,
что снова строчки
пути наметили мои,
что под ногой пружинят кочки,
подстилка умершей хвои.
Мне это всё давно знакомо,
мне важно перейти межу,
где по неписаным законам
в природу я перехожу.

Во втором стихотворении Николай Якушев становится провидцем своей судьбы, ведь ушел из жизни он именно в том апреле.

А между этими стихами было немало других, в которых природа являлась поводом для раздумий, как, например, в стихотворении «Это было на речке Кулой»:

Это было на речке Кулой.
Мне теперь не припомнить фамилий.
По старинке – лучковой пилой
мы в делянке сосну повалили.
………
Видно, падать обидно для всех.
И она свилеватое тело,
опираясь ветвями о снег,
от земли оторвать захотела.
………
В час, когда скараулит конец,
не покинь нас, желанье простое:
независимо – сколько колец,
умереть обязательно стоя.

Обычный факт действительности – спиленное дерево – воплощается в художественном обобщении, определяющем жизнь заключенного, да, впрочем, и любого человека. Для поэта природа – мудрый друг, собеседник, сострадатель.

В стихах Николая Якушева много сокровенного, личного. Он очень тонко и образно говорит о своем прошлом. Людям, знакомым с Николаем Михайловичем, в его строках раскрывается весь тот смысл, который, может быть, не сразу прочитывается другими.

Всё в снегу – в густой скрипучей вате,
как и в том провьюженном краю…
Вот опять мне папирос не хватит,
чтоб припомнить молодость свою.

Только зная его судьбу, можно догадаться, какие именно события вспоминает поэт. Или еще:

Что мне вторая половина дня
и приближенье неизбежной даты?
Я не страшусь – давным-давно когда-то
уже однажды не было меня.

Да, Николая Якушева могло не быть уже в 1937-м или чуть позже… Но он выстоял. Его предавали, пытались оклеветать, задушить в нём творческие порывы. Вопреки всему Николай Михайлович стремился жить яркой, полной жизнью. Он сам сказал об этом удивительно светло и точно:

Время талых апрельских потоков.
Небеса беспредельно ясны.
Я опять в напряженье, под током
кровеносной и шалой весны.

Мне за всё воздавалось сторицей.
Хоть тобой не насытился всласть,
жизнь, тебе благодарен, столикой,
за любую твою ипостась.

Лишь не будь равнодушно-жестокой —