Жулики. Книга 7

– Член Совета по проблемам демографии Яатахыперта Нелуг, – одет свиноподобный член Совета, был в черную мантию, как и положено, и сидел на коврике, поджав ноги.

– Давай, "Упертый", рассказывай со всеми подробностями, что за точки ты создал в Альпах и на Кавказе. Координаты, безопасность, комплектация оборудованием и т.п,– потребовал Мишка. "Упертый", возражать не стал и принялся докладывать о проведенных им мероприятиях.

Поработал "Упертый" от души. Две точки, созданные им в Альпах и на Кавказе оказались неравнозначны. На Кавказе это скорее был резервный "черный" ход. С одним комплектом оборудования и с минимумом наворотов. А вот Альпийская точка представляла из себя маленькую копию мазаришарифской пирамиды и хоть была всего в три рабочих уровня, несла в себе огромную информационную задачу, разместив в базе данных аппаратуры все достижения допотопной науки и техники. Не было только запасов металлов и произведений искусств. Зато была вся информация о существующих точках на земном шарике.

– Если бы эти технологии попали в 42-м немцам, то история последних 50-ти лет была бы совсем другой. Ну, давай демонстрируй пороги безопасности, Нелуг.– проход ко второй ловушке оказывается нужно было еще найти. Проникшие без санкции злоумышленники, пройдя первый, попадали в туннель, по которому можно было бродить бесконечно, так как был он закольцован и диаметр имел метров сто. Проход открывался пинком в нижнюю часть. Сливающийся с ландшафтом и не имеющий явных геометрических очертаний, он вполне мог быть обнаружен при исследование на обнаружение пустот простукиванием. Зато когда распахивался, то включалась система безопасности, наполняя кольцевой тоннель в течение пару секунд какой-то дрянью отравляющей. От которой не спасал даже противогаз, отрава проникала в организм через поры кожи.

– Как минимум нужна химзащита,– сделал заключение Мишка.

Следующее помещение было и вовсе издевательством над исследователями. Оно было полностью заполнено нефтью. Глубина была, правда, всего сантиметров пятьдесят. По колено. И в автоматическом режиме убиралось в течение пары минут.

– Ну, при достаточном количестве людей можно и ведрами вычерпать за пару дней,– усмехнулся Мишка.– В чем прикол?-

«Прикол» оказался в том, что когда уровень нефти понижался до 10-ти сантиметров, она самопроизвольно вспыхивала и благодаря сложной системе подачи кислорода выгорала досуха, вместе с любопытствующими. Зато следующий проход искать нужды не было, он был прямо в центре бассейна и представлял из себя квадратный люк с массивным кольцом. Сдвигался люк в лучших традициях допотопья – в сторону, но Мишка на месте исследователей тысячу раз почесал бы затылок, прежде чем к нему прикоснуться и дернуть. Потому что включался 4-ый порог. Что-то вроде ультразвука, который моментально превращал всех в радиусе – 50-ти метров в "деревенских дурачков". Мишка наблюдал, как скачут, впав в детство, мультяшные злодеи и передернув плечами, скомандовал:

– Дальше давай. Пятый порог.

Пятым порогом оказалась примитивная "хлопушка" но более мощная и скоростная. Хлопнула и вернулась на исходную позицию она с такой скоростью, что глаз не успел ее зафиксировать.

– Ну. Это мы видели. Шестую давай.

Шестой проход опять нужно было искать. В лабиринтах разбегающихся в разные стороны проходов числом 66-сть. Нужно было ходить и стучать, чтобы найти пустоту. Пинать, короче. Проход, как правильно и предположил Мишка, оказался в проходе №6-ть, но вот пинать опять же было чревато. Проход открывался, включая последний порог безопасности. По всем радиальным тупикам проносился вихрь плазмы, выжигая все живое.

– Молодец, хорошо поработал. Давай теперь бункер показывай.

Бункер оказался трехуровневым с переходом из одного в другой по нормальной лестнице, с высеченными в скальной породе ступенями. Решили что лифт при таких объемах ни к чему. Верхний уровень был жилым, метров на 200 квадратных, со всеми теническими помещениями, типа санузла и ванны с кухней. Два нижних были рабочими. Быстро прогнав Нелуга по всем трем и, не увидев для себя что-либо новенького, Мишка просмотрел и Кавказский вариант, который оказался действительно "резервным" входом и имел всего лишь небольшую рабочую камеру, размером три на три метра. Зато доступ к этой камере был так же обставлен на все 100%. Парочка шаровых молний, микроволновка и хлопушки, такова система порогов и преодолеть ее любопытному было очень не просто.

– Ну, что ж, Кавказ пока оставим, хотя там сейчас весело, но мы и не собираемся соваться непременно сегодня. Займемся Альпами. Как они там называются в этом месте? Баварские. Вот туда и отправимся.

Серега, услыхавший про Йогана Вернера готов был отправиться немедленно в 1942-ой, чтобы лично взглянуть, как эта "морда фашистская" будет ломиться в допотопные "закрома". Даже про свадьбу предстоящую забыл.

– Ладно, женись сначала и, сразу отправимся. Тебе вообще-то медовый месяц положен. Куда думаешь отправиться?– напомнил ему Мишка.

– Думаю куда нибудь, где тепло.

– Ты что хочешь сразу Анну огорошить?

– А чего тянуть? Подключу Екатерину к процессу. Дня за два подготовлю теоретически, ну и потом целый месяц будет на адаптацию.

– Рискованно. Психика может не выдержать. Получишь психопатку жену.

– Так что мне ее до свадьбы туда-сюда потаскать? На случай если свихнется? Ничего, у нее здоровья душевного столько, что у нас с тобой у двоих столько нет. Ну и ты на крайняк "перстами пошуршишь". Вон как ловко этого "децибила" подлечил. Мамаша его прямо не нарадуется. Недавно ее встретил, светиться вся. Он уже в "мухе" на первом курсе. Силиверстович посодействовал, ну а я кой-какие документы выправил. Так что рисует парень маслом.

– Не рисует, а пишет. Быстро, однако, он разрыв ликвидировал.

– Ну вот, если что, то посодействуешь реабилитации бедной Аннушки. Я на тебя надеюсь, как на психотерапевта. Катюша с ней уже начала разговоры на эту тему. Она здесь последние несколько дней со свадьбой помогает.-

Свадьбу сыграли, как положено и прошла она без скандалов и поножовщины, чего Мишка опасался, так как слухи до него дошли, что обиженный на семейство Силиных предыдущий жених Путятин, грозился якобы "кровищу пустить всем".

"Кровищу пустить"– это конечно он сгоряча, осерчав, обещался, а вот устроить скандал вполне мог, испортив гостям настроение. Поэтому охрана была у новобрачных с самого утра, как у олигархов. Не считая троих братцев Аннушкиных, рядом находился постоянно сам Мишка и еще десяток крепких ребят из "кадетов", которые приняли участие в свадебных "забавах" с удовольствием. Без курьезов, правда, не обошлось. Только расселись за столы и успели крикнуть первое "Горько", как заявился вдруг этот самый Путятин с "кувшинным рылом", припер огромный тюк мануфактуры в подарок и долго распинался в преданности всему семейству Силиных.

Пришлось усадить его за стол. Гнать было не за что хоть и не зван, а стало быть, "хуже татарина". Сидел Путятин смирно, заливая "рыло кувшинное" медом и вином заморским в бутылках, которые выстреливали пробку в потолок, когда их открывали и чем приводили присутствующих в восторг необыкновенный. И ведь усыпил бдительность подлец своим смирением. И когда гости пошли в пляс, да так что швейная мастерская, в которой это происходило, затряслась, выбрал подлец момент и увел невесту.

Что он там ей наплел, но вышла Аннушка с ним своей волей, а через минуту спохватившийся Серега уже рвал и метал. Украли невесту. Позор для жениха ну и естественно позор для братьев, вычисливших моментально виновника этого позора. А виновник, понимая, что уйти ему далеко не дадут, бежать и не думал. Заперся в мастерской белошвеек на засов и требовал выкуп за невесту. Вообще-то обычаями русскими такая ситуация вполне допускалась и пришлось заплатить шустряку с "кувшинным рылом". Выкуп – перекрывший стоимость принесенной в дар ткани раз в сто.

Получив заверение, что деньги приготовлены Путятин выпендриваться не стал и засов сдвинул, получив сразу и выкуп, и четыре удара в челюсть. Повезло ему несказанно, что шустрее всех оказался младший из братьев и таким образом отделался подлец только ссадиной. Поплевался полчаса кровью и довольный "гешефтом" убрался со свадьбы.

Дальше все прошло без происшествий. Пили, пели, плясали. Отправили молодых почивать и опять пели и плясали. И так три дня.

А через три дня Серега с Аннушкой собрались и уехали в свадебное путешествие.

Братьям было сказано, что в Рязань, на родину жениха, чтобы не беспокоились, а на самом деле Серега пошел по той же протоптанной уже Мишкой тропинке. Сначала перебросил жену в Федоровку в избенку Силиверстовича, где Тихоновна постаралась своим присутствием сгладить эффект переноса во времени, объясняя Аннушке все своим языком, который оказался гораздо доходчивее и понятнее для девушки из века 18-го. Телевизор, так же как и на Катюшу произвел на Аннушку самое ошеломляющее впечатление. Она испуганно смотрела на изображение и никак не могла понять, почему в этом коробе все живое, а выйти из него не может:

– Волшебство,– шептала Аннушка, крестясь. А Серега щелкал пультом, переключая каналы, убавляя и прибавляя звук. Пытаясь пояснить, что это всего лишь машина. Вроде швейной, только посложнее чуток.

– Ну да?– тряслась Аннушка,– не веря его объяснениям и не понимая их. Пока за дело не взялась Тихоновна. Она попросту выдернула шнур из розетки, отключив телевизор и пояснила, показывая штепсель:

– Вот и все волшебство. Вставил, вынул. Включил, выключил. Ящик и ящик. Ничего страшного. Картинки живые показывает. Эка невидаль. Не пахнут и потрогать нельзя. Да любой цветочек у меня на огороде волшебнее этого телевидения. И потрогать, и понюхать, и даже сорвать можно,– слова Тихоновны оказались настолько убедительными, что Аннушка перестала шарахаться от "чудо короба", а через пару дней уже с удовольствием смотрела мультики. Особенно Аннушке понравился мультфильм про "Цветочек Аленький", даже всплакнула над бедной долей заколдованного красавца.

Ну а уж после знакомства с телевизором все остальное было опять же проще. В Питере ее встретили знакомые лица Катюши, Нины Андреевны, Мишки, Петра Павловича и Федора Леонидовича. Адаптация прошла даже лучше чем у Катюши. Плакать Аннушка вообще не стала, сразу поняв, что время оно Божье, а люди живут в нем временно, когда Он им укажет. И все по Воле Его.

Серега, услыхав такую формулировку, возражать не стал и неделю таскал жену по всему городу. А потом увез на Канары.

Вернулись они перед самым Новым годом и дни до Рождества пролетели как всегда со скоростью необыкновенной. Мишка за это время соваться в Альпы не стал. Разобрался с Кавказом, ликвидировав точку и стерев в буквальном смысле даже малейшие следы ее на местности. Пара цилиндров – это все что там было и, теперь они стояли в холле резиденции Рерюфа, рядом с таким же из нулевого уровня.

Серега, просмотрев видеозапись с порогами безопасности, даже присвистнул несколько раз:

– Мне не проломиться в этих Альпах. Выбрасывать будет после каждого порога сюда. Шесть раз умереть, чтобы попасть. Это удовольствие конечно незабываемое. Что предлагаешь?

– Да нам-то нафиг по этим порогам шляться? Проскочим сразу в "бункер", два аппарата автономных в распоряжении есть. Хотя если хочешь поиграть в "кошки-мышки" со смертью, то возражать не имею право. Дело твое. "Шок – это по-нашему", как тут долбят постоянно в одной идиотской рекламе.

– Нет "шок" мне нахрен не нужен. Давай в "бункер" сразу. Там видеонаблюдение есть?

– Обижаешь. По камере на метр квадратный. Солидно все обставлено. Чуток от времени подзакисло, но восстановить получилось.

– Значит, сможем во всех подробностях наблюдать, как эта "морда фашистская" из "Анэвербэ" будет ломиться?

– Без проблем. Он в феврале ломиться примется. Рапорт от 5-го числа. Появимся там 4-го. Так что шоу это по любому не пропустим.

Четвертое Февраля 1942-го года в Восточных Альпах на высоте 1484 метра выдалось снежным и ветреным.

Подразделение "Анэвербэ" в количестве роты копошилось на этой вершинке, называемой народом окрестным, почему то "Чертовой", уже вторые сутки. Именно здесь предполагалось организовать работы по постройке охранного периметра, который должен был охватить комплекс бункеров условно именуемых "Альпенфестунг"– Альпийская крепость и предназначение которой никому известно не было.

Рядом с городишком Оберзальцбургом уже были организованы пара лагерей для военнопленных, как грубой рабочей силы, которые должны были в самые кратчайшие сроки произвести огромный объем работ, по выемке скального грунта. Военнопленных даже кормили в этих лагерях почти нормально, рассчитывая таким образом сэкономить на подвозе свежих.

Полковник Йоган Вернер, родившийся в Гамбурге, не любил горы. Он любил море и не понимал, как можно любить нагромождения каменных глыб с этим снегом, летящим в лицо.

Вот и сейчас он сидел в палатке у походной печурки и грел об ее бока замерзшие руки. Обер-лейтенант, командовавший ротой выделенной Вернеру, прибежал с докладом о том, что обнаружен солдатиками вход в пещеру явно искусственного происхождения. Старлей топтался при входе, не решаясь войти внутрь, закончив доклад.