Жулики. Книга 2

– Смена у нас в 9.00,– Кирилл, уплетая за обе щеки домашний борщ, не забывал о том, что он на службе и знакомил подопечных с распорядком дня.– Сменщиков тоже четверо. Познакомлю завтра. Борщец у вас, Нина Андреевна, как у мамы моей. Даже дом вспомнился родной.

– А ты откуда сам, Кирюша,– Нина Андреевна сидела напротив, подперев подбородок кулаком.

– Курские мы. Курчане, Нина Андреевна,– шмыгнул носом Кирилл и голос его, перестав быть вдруг гундосым, зазвенел тенором.

– Ох, соловьи там у вас говорят какие,– Нина Андреевна подлила без спросу всем бойцам и Мишке по половничку борща.– Ни кто, даже из вежливости, возражать не стал.

– Да-а-а. Соловьи у нас!– Кирилл ложкой орудовать перестал и вдруг сложив как-то по-особенному губы, выдал такую трель, что все, даже его сослуживцы, замерли с открытыми ртами.

– Ну, команди-и-р!– протянул восхищенно водила по имени Евгений.– Талант такой скрывал от народа.

– Да какой там талант?– засмущался Кирилл.– Вот вы бы батяню моего послушали. Вот уж кто кренделя высвистывать мастер. Соловьи замолкали, послушать. Вот те крест не вру.

– Да верим, верим, Кирюша. Вы ешьте, ешьте. У меня еще котлетки приготовлены,– Нина Андреевна засуетилась у плиты.– Вот и будете теперь нас по утрам трелями соловьиными будить. Как услышим, значит, вы пришли. Договорились?

– Да чего там? Мне не трудно. Теперь про порядок охраны. Велено по бойцу у каждого человека держать. Сопровождать неотлучно всюду. Вне дома конечно. Оружие табельное нам выдано, но закона о, охране людей у нас нет пока, поэтому нам нужно с вами заключить договора об охране имущества или денежной суммы. Имущества личного. Часы, например, или сапоги. Все что угодно, хоть носки. Тогда мы в правовом поле РФ.

– Дурь какая-то,– высказал свое мнение Петр Павлович.– Давай бумаги. Где там чего написать? Пишу; часы и трусы. Годится?

– Годится,– загудел опять Кирилл.– Дурь, конечно, а что делать, если закона о телохранах нет? Об имуществе есть. Вот по нему и работаем. Зато можем оружие даже применять для его защиты. Чтобы не пострадало от рук злыдней. Киллер-то может не в лоб попасть клиенту, а в имущество, ну вот как у вас скажем в часы или, извиняюсь в трусы, и испортить целостность имущества. Ну, а тут мы и прикроем его. Имущество. А по возможности и злодею головенку открутим, если убежать не успеет.

– Так значит работаете? А разрешение на ношение оружие есть у вас?

– Обижаете, товарищ полковник. Мы фирма солидная. Все как положено. И справки с печатями, и номера в удостоверения вписаны.

– Кирюша хорроший,– своевременно влез в разговор попугай Кирюха, рассмешив всех сидящих за столом.– Давай, налливай,– продолжил Кирюха, сидя на плече у Федора Леонидовича.

– Ой, действительно. Мальчики, кто что будет? Чай, кофе растворимый? Сок есть.

– Мы чай, Нина Андреевна, если можно?– Кирилл, как старший в группе сделал выбор за всех.

Из-за стола телохранители еле выползли, загруженные борщом, котлетами и чаем с вареньем и печеньем.

– Ну, спасибо вам, Нина Андреевна, как домой все равно в отпуск съездил. Очень у вас все вкусно. Только вы уж в другой раз не беспокойтесь. Мы с собой бутерброды берем и чай в термосе, а потом что-то и в городе перехватываем. Мы же понимаем. Такую ораву каждый день кормить если, то сами без продуктов останетесь,– Кирилл – попугаев тезка, смущенно переминался в прихожей, с ноги на ногу. – Да и начальство наше строго к таким вещам относится. Нарушение это, правил установленных.

– Да что вы, ребятки. Какая тягость? Мужики мои хорошо теперь зарабатывают. А мне, что на троих готовить, что на десятерых. По времени то и не очень дольше. А если кто из вас еще и по магазинам пробежится, так и вовсе еще и время мне сэкономите. Опять же за мной таскаться не надо сзади охвостьем и часы мои ржавые сторожить. А начальству вашему мы докладывать ничего не будем.

– А часы у тебя положим не ржавые, а совсем даже наоборот золотые,– обиженно пробурчал Петр Павлович.– Чего это ты, мать, меня перед служивыми позоришь?

– Ну, золотые, золотые. Извини, золотко. Пошутила я. Ребята же понимают?

– Понима-ем,– дружно закивали бодигарды, вываливаясь на лестничную площадку.

– Вот и хорошо. Значит, завтра утром жду вас к нам на чай утренний, я таких блинчиков напеку, что вы не только мам своих вспомните, но даже и бабушек.

– Хорошо-о,– опять дружно закивали бойцы.

Утром Мишка проснулся от соловьиных трелей и запаха свежеиспеченных блинов. Сладко потянувшись, он взглянул на часы – 8.00.

– Ма-а-а, это там не Кирилл заливается под окном?– из кухни выглянула Нина Андреевна.

– Какой талант!!! Батюшки!!! В человеке!!! Минут уже пять заливается и ни разу не повторился!!!

– Ну, так и стимул-то какой?– Мишка выпрыгнул из постели и помчался в ванную.

– Какой?– Нина Андреевна успела спросить, но Мишка уже включил воду. И только через десять минут, когда он уже сидел за столом, повторила ласково:

– Так что там за стимул у «соловья»?

– Да блины я думаю твои, разрекламированные вчера на прощанье. Кого они там вспомнят, когда их отведают? Бабушек своих покойных?

– Типун тебе на язык. Да разве я покойниц имела в виду? Они же все парни-то молодые. Чуток тебя постарше и бабушки у них значит тоже молодые. Дурачок!!– Нина Андреевна постучала Мишке кулачком по лбу.– Зови-ка давай гвардейцев, завтракать пора. Хватит им этого?– у Мишки чуть глаза на лоб не полезли.

– Да ты что, ма, в пять утра, что ли встала? Башня Вавилонская из блинов. Да тут на роту.

– Ну, не в пять, а в шесть и никакая не башня. Просто вы с отцом малоежки. Я с вами всю квалификацию растеряю. И уж пусть лучше останется, чем не хватит. Зови,– Мишка открыл окно и рявкнул:

– Эй, парни, поднимайтесь сюда срочно, помощь требуется. Все,– соловей сразу щелкать перестал и через минуту в прихожей уже толпились вчерашние четверо и новая смена. Всего восемь человек.

– Ну вот, а ты говоришь «башня». Мальчики, к столу,– мальчики, стесняясь и тихо здороваясь, прошли на кухню, и расселись вокруг стола,– Мишка прыснул по-мальчишечьи, наблюдая, как здоровенные мужики, наверняка воевавшие в Афгане или в других горячих точках, краснеют, как дети и прячут под стол свои грубые, солдатские руки.

– Да вы не стесняйтесь,– Нина Андреевна поставила «Вавилонскую башню» из блинов на середину стола. Вон мой оболтус сомневается, что вы такое количество осилите. Что тут есть? Вот сметанка, масло сливочное. Чайничек, заварочка. Сами распоряжайтесь, а мы с Мишаней вам мешать не будем. Тарелки, чашки, вилки. Через полчаса прихожу и уже чтобы, блинов не было. Время пошло,– и на часы свои посмотрела, время засекая.– Пошли, Мишаня,– вышли, прикрыв кухонную дверь.

– Отец сказал, что уезжаешь сегодня?– Нина Андреевна вздохнула.– Когда ждать?

– Через две недельки буду. Да ты не переживай, ма. Хорошая командировка. На природе, в лесу в основном. Под Муром едем. На родину Ильи Муромца.

– Муромца говоришь? Ох, Мишутка, не нравятся мне что-то твои командировки. И деньги эти шальные тоже не нравятся. Хорошо, конечно, что квартиру купили в этом доме. Всегда мечтала в таком пожить. С нормальными потолками. Но что-то не спокойно как-то на сердце, который день уже. Особенно вчера весь день места себе не находила. Подумала, уж не случилось ли, с которым нибудь чего. Пока машину твою в окне не увидела, с вами в ней сидящими, все дергалась. Где вот вас вчера носило?

– Мам, ну сама понимаешь, дел накопилось. Фирма опять же,– стал оправдываться Мишка, а сам подумал:– «Ну, мать, вот кто экстросенс-то у нас в семье. Не мне чета»,– и чтобы отвлечь мать от мыслей тревожных, принялся рассказывать ей о салоне, в котором и ей отведена немаловажная роль бухгалтера.

– Отец-то куда, с утра самого убежал? Да еще и без охраны?

– Да у Федора Леонидовича он. Взял первую партию блинов, да и попер к нему чай пить. Какой человек замечательный. Редкий человек. А говорит как! Вот ведь повезло тебе его встретить. А попугай-Кирюха потешный какой. Знаешь, что он вчера сказал, когда вас не было днем?

– Да я весь его репертуар наизусть знаю, пади, что – « Михаил прав»?

– Ну, это он и раньше говорил. А тут новую фразу выдал, умничка,– Нина Андреевна интригующе замолчала.

– Ма-а-а, Ну говори уже. Чего он там такого гениального ляпнул?

– Сказал.

– Ну-у-у!!!

– Михаила женить поррра!– засмеялась Нина Андреевна.

– Ма-а-а-а. Ну что это за приколы? Не мог он такого сказать. А если сказал, то вы же ему в уши и надудели с Академиком.