Чёрные короли. Свинцовые небеса

– Ни к чему не приведет, – Ильюха тоже был авторитетом, особенно среди новобранцев. – Могу спорить на два пальца. Маяки придут в негодность, останутся лишь пирамидальные строения, и станут их за деньги показывать.

– Кому? – усомнился капрал.

– Другим туземцам! – воскликнул Илья.

– Чего? – протянул Прохорович, придя в ужас от таких диких мыслей.

– А чем плоха моя мысль? Маяки вечные! За небольшие деньги желающих посмотреть будет много. Мыслите глубже: дикари смогут прикоснуться к вечности, к застывшему времени, может даже поцеловаться у пирамиды. Да мало ли. Потянутся люди.

– Идиот! И мысли у тебя идиотские.

– Не романтик вы, Прохорович. Нет в вас предпринимательской жилки.

– Спи давай, вечно голодный рядовой! Балабол!

Я трагично молчал, не представляя, насколько надо быть темным народом, чтобы начать воспевать маяки. Откинулся к стволу дерева, ощущая спиной неровную поверхность и, попытался думать в другом направлении.

Вот оно что.

А я ведь знал основное из сказанного капралом, понял это, стоило ему только начать разговор. Конечно, чистить маяки. Как я мог забыть?

Я точно вспомнил последнее задание! Как стоял перед столом начальника штаба, как выслушивал приказ и козырял, не меняя каменного выражения на лице, а в душе проклиная умственные способности старших офицеров. И ведь не ошибся! Где я сейчас? Наверное, в списках пропавших без вести и точно к маякам никогда не выберусь.

Информация всплыла очередным буйком, и я с благодарностью посмотрел на Прохоровича. Тот кивнул, принимая мой жест, как должное.

– Поспи, Витюля. Тебе надо отдохнуть. День сегодня слишком непростой. А я посижу, посторожу. Все равно не спится. Кости ноют.

5

В ухо попытался влезть жучок, и я сразу проснулся, затряс головой, садясь в лежанке. Зажал гада между пальцами и остервенело растер, ломая упругий панцирь и лапки. Выкинул остатки насекомого в кусты.

Сережка печально вздохнул. Выходит, подглядывал.

Только светать начало. Самое время для сна.

Жаль, нет его ни в одном глазу. И, кажется, ни у кого.

– Витя, а ты охоту любишь? – вдруг спросил Илья, когда я созерцал темные просветы деревьев вокруг. Парень зевал, явно что-то вспомнив из прошлого. Сразу проснулся, стоило мне встрепенуться. У всех нервы на пределе. Может, пора в путь?

– Лейтенант, – машинально поправил его капрал, не открывая глаз, и зажевал губами. Комичный старик. Даже во сне сердится и не забывает про свои обязанности старшего солдата. Я перестал крутить головой, все равно шум в голове не проходил, и внимательно посмотрел на рядового. Тот беззаботно рассматривал небо, пытаясь посчитать в дымке знакомые звезды. Я тоже посмотрел вверх и ничего не увидел.

– Я люблю, – решил за меня ответить Сережка, расценив мое молчание по-своему.

– Ты-то понятно, – вздохнул Илья и скрестил руки на груди, ежась от холода.

– А что? – осторожно спросил я. От таких парней можно ожидать что угодно.

– Тут охота знатная! – начал Илья, садясь.

– На жуков, что ли? – я все еще осторожничал и заранее передернулся: не все насекомые маленькие, некоторых между пальцами не разотрешь.

– Какие жуки? – отмахнулся от меня завтрашний дембель. – Тут другая охота. О ней внукам можно рассказывать.

– Я люблю охоту! Я люблю! – тут же перебил его, заканючив, Сережка.

– Слышите вы, охотники, дайте поспать! – рявкнул на них сердитый старик. – Не слушай его, лейтенант. Нет тут никакой охоты.

– Как это нет? – Илья резко подпрыгнул в свой импровизированной постели из веток. – Есть, и еще какая! Я в патруле был. Делали мы обход базы по третьему периметру. Вдруг вижу его! Голова, как эти три кабины. Стоит, верхушки деревьев ест. Огромный. Конца-края не видно. Я в него половину обоймы всадил, и только тогда он упал.

– Кто упал? – осторожно спросил я.

– Я таких никогда не видел! В нем мяса было на два транспортника. Из штаба сказали, что я последнего дино убил. – Илья насупился. – Думал, медаль дадут. Все-таки два транспортника мяса для армии добыл. Так нет. Не дали.

– Ничего не дали? – опечалился Сережка и громко шмыгнул носом – простыл.

Илья покривился, как от зубной боли.

– Да дали, конечно. Три дня к отпуску. Только зачем мне дополнительные дни, если у меня скоро дембель? Мне медаль нужна! Восемь лет в армии, и даже значка нет.

– Поэтому и дали дни к отпуску, – назидательно сказал капрал и поднял палец вверх, не открывая глаз. – Потому что ты в армии. Гражданскому бы дали медаль, а тебе – три дня к отпуску. Справедливо.

– Да уж, – поежился рядовой. – Штабные офицеры самые умные и справедливые из военных. Могли бы и значком наградить. Да хоть морским! – парень покосился в мою сторону, и я вздрогнул.

– Главное в твоем рассказе что?

– Что? – эхом отозвался Илья.

– Два транспортника мяса? – предположил вездесущий Сережка и в животе его тревожно заурчало.

Капрал от него отмахнулся.

– Главное, это то, – он сделал многозначительную паузу, – что ты убил последнего дино. Понимаешь? Последнего! И втираешь тут лейтенанту про отличную охоту.

– Так, может, он еще найдет. Джунгли большие.

– Не найдет. Балабол. Спите.

– Зачем человека сразу расстраивать, – забубнил Илья со своего места. – Может, и нашел бы.

– Да я не охотник, – попытался я утешить расстроившегося парня, но тот от меня отмахнулся, не скрывая явную досаду. Старик умел портить настроение, хорошо хоть наряды не прописал вне очереди.

– Два транспортника мяса, – прошептал Сережка, впадая в дремоту, и громко икнул.

– А что будет, когда мы найдем нойдманов? – спросил я, ни к кому не обращаясь.

– Парней вытащим! – загорячился Илья. – Мне бы только раньше заряды к винтовке найти.

– Поедим, – предположил Сережка. – Может, варится у них там что-нибудь. Можно котел с супом украсть. Или с кашей, – парень немного подумал и добавил: – Я люблю кашу.