Океан в конце дороги

– А мои комиксы там? Или их тоже украли?

– Про комиксы они ничего не сказали.

Отец быстро намазал тосты арахисовым маслом с обеих сторон, сменил халат на пальто (все так же поверх пижамы), надел туфли, и мы вместе поспешили вниз по улице. Он жевал тост на ходу, я же свой просто держал в руке.

Минут пять мы шли по дорожке, бегущей между полей, пока нас не догнала полицейская машина. Водитель опустил стекло и окликнул отца по имени. Отец подошел, а я спрятал свой горелый тост за спину, мечтая о том, чтобы моя семья начала наконец покупать нормальный, нарезанный квадратиками белый хлеб, который продается специально для тостеров. Так делали во всех семьях, которые я знал, но мой отец нашел местную пекарню, торговавшую толстыми буханками плотного черного хлеба, и требовал покупать только их. Он утверждал, что они вкуснее, а я был уверен, что это ерунда – правильный хлеб должен быть белым, заранее нарезанным и практически безвкусным, в этом вся суть.

Полицейский пустил отца на переднее сиденье, меня усадили назад, и мы медленно тронулись вперед по разбитой тракторами узкой ухабистой грунтовке, на которой двум машинам не разъехаться. Под колесами, среди размытой дождями земли, хрустели белые камушки.