Логин в Небеса

Какая-то из этих команд сработала, открылось окошко на полэкрана. Видеосвязи не было, темный экран и только голос, приятный женский голос: «Иван Гранин, оставайтесь на месте. К вам отправляется охранный отряд. Мы постараемся вас вытащить».

– Привет, красотка! Ведь такой приятный голос может быть только у самой настоящей красотки. Как тебя зовут?

На мгновенье повисла пауза, но связь не оборвалась.

– Меня зовут Ольга. Приятной ночи.

Окошко исчезло. Я так и не понял, меня сейчас будут спасать или сжигать на костре? Уходить через черный ход или бежать навстречу с распростертыми объятьями? В священниках я не разбирался, может у них свои кланы, конкуренция и битва за паству. Крестоносцы и протестанты, католики и баптисты – для меня были все на одно лицо. Кем был этот священник, оставалось загадкой.

Пока я вспоминал приемы самообороны и свои лучшие защитные комбинации, священник успел зайти в кафе и сесть напротив меня. Свой саквояж он поставил на стол. Что у него там дымится? Динамит?

– Доброй ночи, святой отец, или батюшка, падре… Не знаю как правильно. Не желаете кофейку?

Голос священник был бодрый, мощный, обволакивающий:

– Доброй. От кофею не откажусь. Спаси Бог. Звать меня отец Андрей.

– Вы явно по мою душу.

Священник молчал, смотрел на меня. От этого взгляда меня пробило на разговоры:

– Только вот не могу понять, по какой вы части. Спасать или отправлять на небеса? Или еще куда-нибудь… Очки я хотел вернуть, можно сказать, ехал возвращать, только сделал небольшой круг до заправки. Даже записку написал, что везу столь ценный гаджет в храм, в машине осталась. В другой…

Священник так и не ответил, как к нему обращаться. Он не спеша отпил кофе, поставил чашку на стол, отодвинул на середину. Я очень внимательно наблюдал за его действиями, невозможно было предугадать его следующий шаг, а вдруг метнет свой здоровенный крест в меня… Надо смотреть в оба. Священник пожал плечами:

– Как получится. На все воля Божия.

– Слышал я эту цитату, сложная для меня. Эх… если вы привели с собой смерть, может ее тоже угостить чашечкой кофе?

– Смерть приходит не для того, чтобы ей приготовили кофе. Она приходит, чтобы взять тебя. И уносит туда, где только факты, а не разговоры.

Я стукнул ладошкой по столу.

– Хорошо сказано!

– Это не мои слова, так говорил румынский старец Арсений.

– Надо будет запомнить! У него есть профиль в социальных сетях?

Священник молчал, разыгрывал персонаж партизана. Я не мог понять, он приехал меня спасать из геенны огненной или все-таки его прислали, чтобы меня уничтожить и отпеть. Мой внутренний сторож молчал, или его все устраивает, или его просто вырубили. Продолжаем играть в слова.

– Мы кого-то ждем? – спросил я.

– Возможно…

– А по телику священники обычно более разговорчивые. Рассказывают всякие истории.

Он не ответил, раскрыл саквояж, достал оттуда свернутую ткань черного цвета. Я заметил, что дым исходил из кадила, небольшого горшочка с крышечкой, к которому крепилась золотая цепочка. Священник протянул мне сверток:

– Держи, надень.

Я расправил ткань – это оказался черный плащ. Если смотреть на него без очков, то он выглядел просто как плащ из черной ткани, если всмотреться на него через смарт-очки, то можно было увидеть, как по всей поверхности ткани переливались и, что более необычно, перемещались всевозможные символы, неизвестные мне буквы и знаки.

– Это что? Плащ-невидимка?

– Делай, что говорю, тогда, возможно останешься в живых, – безэмоционально ответил священник.

– Значит, будем меня спасть! Это радует. А от кого? Кто на другой стороне баррикад?

– Поспеши! Средства защиты работают только тогда, когда их носят.

В этот момент из-за фур вышли три фигуры и направились к забегаловке. Я сегодня в ударе. Кстати, не сразу заметил, что профиль священника открыт, досье доступно для чтения. Попробовать его покликать, что ли… Хотя страшновато, вдруг анафему какую нашлет или отлучит от чего-нибудь святого. Я поднялся и облачился в плащ, вполне удобно, с капюшончиком. Ох, уж эта мода на капюшоны. В это время на стоянку влетел бронированный фургон, на полном ходу он протаранил бочину внедорожника священника, заверещала сигнализация, послышался треск и звуки разлетающихся по асфальту хрупких частей машины. Задние двери фургона раскрылись, из машины начали выпрыгивать вооруженные люди в темно-синей форме без опознавательных знаков, в бронежилетах, касках и берцах, а парочка бойцов – еще и с прозрачными щитами. Все, как на подбор: здоровенные, высокие, бегают, как заведенные. На крышу кафешки приземлилось что-то тяжелое, так, что от удара задрожали стекла, посыпалась штукатурка и начали качаться несколько плафонов освещения. Вдалеке послышались звуки улетающего вертолета! Вот это ночка! Сегодня я звезда!

Священник обошел стойку с кассовым аппаратом, скинул его со стола, кассирша завизжала и побежала в угол к дальнобойщикам. Те смотрели то на улицу, то на свои бутылки с пивом, не в силах понять, что происходит. Там, где находилась касса, было самое защищенное место в кафе – с трех сторон бетонные стены и снаружи не видно. Я прихватил пачку чипсов со стеллажа и, похрустывая жареной картошкой, приблизился к священнику, который доставал причудливые вещицы из своего саквояжа и расставлял на столе. Я достал смартфон из куртки, сделал несколько снимков для истории, в камеру попала и панорама за стеклом забегаловки.

На улице разворачивалась картина штурма. Боевики из фургона выстроились группами: двое со щитами спереди, остальные за их спинами, дула автоматов смотрели в сторону кафе. Они медленно, шаг за шагом, приближались к нам. Свет уличных фонарей бликовал на массивных защитных касках. Они не спешили, осторожничали. И чего вдруг? Наверняка уже просканировали нас со спутника, осмотрели лазерами и давно выяснили, что оружия у нас нет. Бери голыми руками.

– Как будем спасаться, святой отец?

– С Богом, Иван. С Богом.

– Ну, ок, – сказал я и зажевал новую чипсину.

Это, наверное, у меня от нервов. Читал где-то, что многие люди, когда боятся или стрессуют, начинают есть все, что попадется под руку, оттого и толстеют. Обстановка на стоянке накалялась.

Троица других бойцов поравнялась с фургоном, среди них я увидел знакомые силуэты. Паркурщик Раф и его тугой друг, здоровяк Даймад! Третьего взяли на подмогу, по нему было видно, что он более бронированный. По размерам он не уступал Даймаду, но двигался более скованно, скорее всего, оттого, что весь покрыт железяками, стальные подошвы звонко бряцали по асфальту, руки закованы в металлическую защиту, на голове шлем. Только пулемета не хватало, хотя что-то торчало у него за спиной, может быть как раз пулемет. И все это ради моей персоны? То никому не был нужен, то столько почестей. Странно.

Вся эта сюрреалистическая картина была настолько необычной, что я не успевал бояться и с большим интересом ожидал, что же будет дальше. Нас сгребут и поволокут в фургон? Ну, не пристрелят же! Хотя, кто их знает… Что это за боевики и какую силу они представляют? Моя жизнь превратилась в шутер от первого лица. Интересно, можно ли переключить на вид от третьего лица?

«Хрум-хрум» – я закинул целую горсть чипсов.

На столе кассирши уже стояла икона размером с альбомный лист в позолоченной оправе, на ней Дева в красном облачении держала на руках широкий белый пояс. Рядом жужжал электронный прибор, напоминавший закупоренную вазу красного цвета с узким горлышком и множеством отверстий. Еще была конструкция из золотых блюдец или чего-то похожего на них, напоминающая многоуровневую тарелку для фруктов. Священник взял две прямоугольные пластинки, скрепленные между собой по центру с помощью болтика, так что пластинки двигались вокруг оси. Он развернул их в форму креста, изогнул края и поставил на блюдце в качестве крестовидного колпака. Другие приборы были настолько причудливые, что описать их или сравнить с чем-то было сложно. Священник достал книгу в бардовом переплете, открыл на закладке и начал читать нараспев. Что-то на старорусском или древнегреческом, отдельные слова можно было угадать, а все вместе – сложно. Символы на моем плаще начали переливаться в свете ламп, что-то происходило, но что – понять было невозможно. Для бронежилета плащ слишком тонкий, значит его предназначение в чем-то другом. Может быть, он как-то аккумулирует энергию для смарт-очков или делает меня невидимым?

Из нижних отверстий электронной вазы начали исходить зеленовато-золотистые лучи, и облачка светящейся пыли из отверстий рядом с горлышком. Я посмотрел поверх очков, без них необычного сияния не было видно. Лучи пробивали насквозь все, что было в кафе: столы, стулья, стеллажи, и уходили сквозь стены на улицу, метров на пять. Еще мгновенье – и эти лучи начали формировать окружность по радиусу их максимального действия, начала медленно расти то ли пленка, то ли едва заметная стена. Обычным зрением ее не было видно, зато в очках она подсвечивалась по всему контуру, даже сквозь потолок и крышу. Стена перестраивалась в купол над нами, который захватывал часть территории вокруг кафе. Святящаяся пыль наполняла пространство под куполом и улетала за него, еще чуть-чуть – и первые клубы искрящейся пыли достигнут бойцов со щитами.

На крыше послышались тяжелые удары, словно там устанавливали строительные сваи. Скорее всего, начали бурить крышу, чтобы пробиться внутрь, пока нас полностью не закрыло куполом. Посыпалась штукатурка и мелкие куски бетона, на потолке появились трещины. К нашему счастью купол сомкнулся сверху вовремя и стальной бур не успел пробить потолок. Он уперся в невидимую людям преграду и остался торчать в крыше, по звуку было понятно, что его отсоединили от общей конструкции. И теперь некто или нечто тяжелыми шагами, от которых становилось не по себе, направлялся по крыше в сторону стоянки.