Когда оседает пыль прошлого. Сборник Психологических Сказок

Почувствовала вдруг взгляд чей-то. Смотрит, а за спиной женщина стоит и так участливо на нее смотрит:

– Чего сидишь тут, милая, ждешь кого? – голос знакомый, будто слышала его где-то Нюра уже.

– Не жду уже ничего, кажется пол света обошла, а счастья не нашла, – отвечает

– А что его искать? Оно за тобой по пятам ходит! Просто не видишь ты его. Глаза твои совсем на другое смотрят, сами не знают чего хотят.

– Да где ж оно, счастье это? Неуж такое маленькое, что разглядеть не могу? Научи меня, покажи Бога ради, как жить. Пусть оно не позади бежит, а в ногу со мной шагает.

– Это ты молодец, что поняла. Нечего ему позади бегать. Спросила, так слушай теперь внимательно. Прости всех, кто тебе что плохое сделал. Прости и прощения у родичей своих попроси, благословения у них попроси. Они всегда счастья тебе желали, только не понимала и не видела ты этого через свою гордость непомерную да упрямство исполинское. Сразу на душе полегчает. Посиди у ручья, а не на кочке болотной этой, подумай как жить тебе хочется чем заниматься, с кем рядом быть. Сказку сложи, как все ладно, да складно у тебя получается. Запиши её для себя любимой, для потомков.

Заслушалась Нюра и не заметила, как исчезла женщина, словно не было её вовсе.

– Привидилось что ли? Вроде и не сплю, – подумала.

Встала, огляделась вокруг и диву далась. Вот он дом родной рядом, лавка у забора. Притулилась Нюра на скамье, голову опустила, а перед глазами образ матери и отца стоит. Всю свою жизнь прокрутила она в считанные минуты и заплакала. Стала прощения у родителей просить за все что было: за непочтение, самовольство и всё прочее. Благословение попросила. Чудится ей, что мама улыбается, а у отца глаза теплые, ласковые. Оглянулвась, а за спиной Род стоит – мужчины, женщины и все улыбаются. Старец с бородой окладистой подошел, по голове погладил, словно маленькую.

– Нет универсального рецепта счастья, Нюра. Нет его концентрата. Не продается оно на развес. Просто рассыпано везде понемножку. Готова его заметить? Отряхнуть от налипших соринок?

Долго ли коротко диво продолжалось Нюра не поняла даже. Не то сон, не то явь, только не заметила, как за столом оказалась, а перед ней лист чистый и перо.

Долго корпела Нюра над сказкой. Все прописала в ней, всю жизнь свою детскую, юную, взрослую. Да не так как было, а как надобно, как душа попросила. Писала и плакала от радости. Поняла она свои ошибки и промахи. Поняла, что от Рода отрываться нельзя, что он только хорошее для нее хочет.

Прошло какое-то время и жизнь в семье Нюры потекла, побежала сноровисто, словно судьба другим боком повернулась и улыбаться стала.

А всё почему? Она счастье свое подняла и от налипших соринок отряхнула.

Колдунья ссора

За окном то и дело падают снежные водопады. Так бесшумно, будто кто-то сметает снег сверху, как пыль со стола. Дома тепло и уютно. Потрескивает огонь в печи, пахнет свежим хлебом и блаженством.

Звякнула дверная щеколда и на пороге появилась женщина, оборванная, грязная. Сказала, что издалека путь держит, попросилась на ночлег. Приютили её без слов. Кто ж путнику в гостеприимстве откажет? В баньке попарили, ужином попотчевали, спать на печи уложили, даже расспрашивать ни о чем не стали.

Выспалась гостья. Утром ноги с печи свесила и вниз поглядывает, как домочадцы суется, ладно и справно всё делают – завтрак готовят, скотину обихаживают. Воду таскают. Завидно ей стало.

Полезла она в свою кошелку. Потрясла её, пошептала что-то, да выпустила оттуда ссоринки – невидимки. Те хитрованы быстрехонько разбежались и стали себе место искать.

Одна в глаз хозяину залезла, и взор затуманила. Другая к матушке залетела, а мелкие к ребятне в глазки дорожки нашли. Самая большая соринка к деду попала.

Взор затуманился у всех домочадцев, а гостья на печи втихомолку радуется, что колдовство получилось.

Дед ни за что, ни про что на сына налетел, обозвал, стукнул, на улицу выскочил в сердцах и стоит там ругается. Тот жену обозвал, суп на стол опрокинул, ложку на пол бросил и в окно уставился.

Жена заплакала, но губу закусила. Негоже перед ребятней слабость показывать. Старший от неё подзатыльник получил, младшего за чуб потаскала. Все перессорились.

Стала незаметно скотина хиреть. Обед не варится. Дрова везде валяются не колотые. Печь не топлена. За водой никто не хочет идти. Кавардак поселился в доме.

А Колдунья Ссора всё на печи сидит. Уже и весна прошла и лето настало. Радуется она, похохатывает, ручки потирает, что в доме беспорядок, дети дерутся, домочадцы напрочь перессорились. Растет она, уже и в избе ей тесно, а хозяева её не замечают. Меж собой войну ведут, друг друга обвиняют, да делать ничего не хотят. Рушится семья.

Как-то раз вышел младшенький Ванюшка после очередного скандала на солнышко. Ветерку голову подставил, ссоринка и выскочила из глаза. Он головой повертел – мир ярче стал.

Зашел в дом. Видит, на печи огромная черная старуха усмехается. Спрашивает имя её. Она Госпожой Ссорой назвалась и похвастала, что теперь он и все члены его семьи в ее власти.

Ваня сразу понял, кто виновник бед в семье и решил извести колдунью. К матери побежал. Пытается ей рассказать, что они все теперь куклы в руках Ссоры, да мать отмахнулась от него, как от мухи назойливой и еще подзатыльником наградила. Отец ремнем пригрозил. Дед выслушал, но посмеялся, сказочником назвал.

Опечалился было малой, но надумал сам извести зло из семьи. Не забыл Ванюшка ещё, как они совсем недавно ладненько жили.

Сбегал в лесок соседний, поганок, да мухоморов насобирал, похлебку сварил и ну Ссору ей угощать, а та ест да нахваливает, что в жизни такой вкуснятины не пробовала, а сама растет на глазах. Ванюшка самовар вынес, и ну злыдню кипятком поливать, а та хохочет, как от щекотки.

Понял герой наш, что не справится ему в одиночку. Подмога нужна. Только где взять её, коли никто в семье слышать не хочет о колдунье.

Вышел он за ограду. Огляделся по сторонам. Ребятишки на лугу играют, Сосед на завалинке у крайнего дома гармошку терзает. Стадо коров мимо идет. А к нему пес ластится, прижимается. Пожалел он его, забрал во двор. Накормил, приласкал, лежанку соорудил.

Тут соседка через забор заглянула, спросила всё ли в порядке. Почему домочадцы мрачные, не выходят никуда, а только крик слышен который месяц.

Паренёк тут ей про беду и рассказал. Соседка головой покачала, да и сказала, что против ссоры только слова добрые силу имеют, прощение и уважение. Пошел Ваня в дом, стал слова добрые родным говорить, только не слышат его домочадцы, словно уши у них для красоты, а не для слов и звуков добрых, зато крик и стон хорошо различают. Ругаются так, что стены трещат, стекла звенят, посуда подпрыгивает. Опечалился паренек. Тошнёхонько ему в доме.

Вышел опять на волю. Стоит думу думает, а старуха Ссора тем временем радуется, да подрастает ввысь и вширь. Темнеет, словно туча перед грозой, того и гляди молнии засверкают.

Сел Иван на травку, размяк на солнышке, да и уснул. Снится ему сон, что Добрый Волшебник рядом стоит и сообщает тайну – чтобы победить злую колдунью, нужно пригласить в семью Мир. Паренёк удивился, где ж его взять, где искать. Домочадцы помочь не могут. Им не до Мира, у них ссоры на уме. Волшебник улыбнулся и сказал, что Мир живёт в утренней росе на полях. И если собрать её и принести в дом, а затем смазать веки спящих домочадцев, то в доме Мир появится. Однако пригласить его не трудно, трудно удержать, здесь чистая Душа требуется.

Проснулся Ваня. Возле него кот бегает, сам рыжий, глаза зеленые и мурлычет что-то. Лапой трясёт, словно, Ваню тормошит, теребит. Рядом воронёнок скачет, что-то каркает, картавит с собой зовёт куда-то.. Потряс мальчик головой, думал, не проснулся ещё, сон досматривает. Нет, всё на месте. Понял, что зовут его за росой.

Прихватил мальчик плошку и побежал на луг дальний. Собирает росу осторожненько. Уронить, расплескать боится. Наполнил плошку и осторожно к дому направился. Дома ещё тишина стояла, спали все. Смазал Ваня всем веки тихонечко. Спала пелена с глаз у родных, словно в новом свете друг друга увидели. Колдунью заметили и ну гнать её с печи палками. Потом все вместе Мир в семью приглашать начали.

Мир пришел и привёл друзей своих – Лад и Любовь. Он знал, что эта охрана ни одно колдовство в дом не допустит.

Стала семья вновь дружно жить, в неге и в ласке. Забыли они про ссоры и крики былые, про обиды. А Иван теперь всем рассказывает, как злую колдунью Ссору победить можно.

А вы уже слышали его рассказ?

Возвращение согласия

Старая ведьма устроилась на трухлявом пеньке. Солнце гладило её морщинистые, слегка обвисшие щёки, словно утюжком. Вокруг цветочными полянами расстилался безупречный холст природы. Ветер напевал свои бесконечные мелодии, в которые бэк-вокалом вплетались жужжание пчел, стрекот кузнечиков и рёв шмеля.

Ведьма размышляла. Её злое нутро требовало жертвы. Был на примете один сильный и могучий Род. Нервировали, приводили в неистовство мегеруБез сильные мужчины и добрые ласковые женщины, умные, озорные ребятишки и мудрые старики.

– Как так можно жить? Без ссор и драк? Скукота. Пусть по-моему будет. Сперва огорчение, следом приключение, а между ними всего одно хи-хи, – сказала она себе, отряхивая длинную юбку и потягиваась, – иду наводить свои порядки!

Как она смогла в доверие к женщинам втереться непонятно, но стали они вдруг заносчивы и обидчивы. Про нежность и ласку забыли, про детишек запамятовали. Какой там уют и вкусная еда! Только злословили, сплетничали, да злобой плевались. Постаралась ведьма. Наслала на женшщин Морок Непонимания, Наваждение Превозношения и Грех Гордыни.

Ушли куда-то восвояси Мир и Взаимопонимание между мужчинами и женщинами. Растворились в воздухе Любовь и Уважение. Сбежала Забота.

Тут уж и мужчинам ничего не осталось, как злиться да грубить. Жестокость разъедала их души, и лень с ветреностью изливались оттуда.

Слабеть начал Род, вырождаться. Полетели в тартарары традиции и семейные ценности, детишек мало стало, да и те хлипкие и хилые совсем, ни к одному делу неприученные, неумехи совсем., Хвори разные на людей нападали, мучили и изводили. Молодыми умирать люди стали и не столько от болезней, сколько от драк и привычек вредных, которые Морок принес.

Долго радовалась злая ведьма бедам и несчастьям, что посыпались на тот Род, веселилась, да потирала свои костлявые руки.