Охота на Лань. История одной одержимости

Пробиться к лестнице Сеньории было непросто, но они это сделали. Отсюда с возвышения было лучше видно яркое разноцветье толпы. Веселая музыка продолжала играть на площади, то и дело проходили мимо них группы ряженых.

Джованна отвлеклась на очередное шествие барабанщиков. Когда чьи-то цепкие пальцы сомкнулись на ее руке, она испуганно дернулась. Повернувшись, увидела сгорбленную седоволосую старуху. Та была вся в черном, на голове повязан яркий тюрбан. Старуха улыбнулась ей, словно оскалилась, зубов у нее оставалось мало, и это лишь дополняло пугающий образ.

– Я хочу погадать тебе, красавица.

– Благодарю вас, но…

– А почему бы и нет, сестрица? Марко еще не видно, – Лоренцо положил серебряную монету в протянутую ладонь старухи.

– Сними перчатку.

Джованна, укоризненно посмотрев на брата, сняла перчатку и протянула руку гадалке. Та ловко перевернула кисть ладонью вверх и заскользила неровным ногтем по линиям судьбы, шепча какую-то непонятную чепуху.

– Холм Венеры, а линия короткая, а здесь еще влияние неизвестного…

Потом старуха замолчала.

– Поторопись, прекрасная ведунья, – иронично произнес Лоренцо. – Кажется, я вижу Марко.

– В доме твоем будет смерть, в постели – слезы, в любви обретешь то, чего желаешь, чтобы снова потерять. Волком завоешь в отчаянии, в горе будешь раненой…

– Прекрати, дура старая! – Лоренцо выдернул руку сестры у гадалки. – Убирайся отсюда, пока я тебя не столкнул с этой лестницы. Костей не соберешь, дрянная и злая баба!

Джованну трясло. Лоренцо потянул ее прочь от хохочущей ведьмы.

– Отрасти клыки и когти, стань львицей! – крикнула она девушке вслед. – Только когтями и клыками сможешь раздобыть себе счастье!

– Не слушай эту полоумную, Джованна! Она увидела твою белую нежную кожу и от злости чуть не лопнула. Не верь ей! Забудь, она говорит это всем подряд!

Джованна гнала из памяти слова старухи, но не могла: все еще скользил ее корявый палец по ладони. Она потерла руки, чтобы прогнать неприятное ощущение.

– Возле дворца Медичи дают спектакль из «Божественной комедии», – пробился в ее мысли спокойный голос Марко. Она даже не заметила, когда он появился. – Почему бы нам не начать оттуда?

Пробраться сквозь толпу оказалось сложно, но в конце концов они пересекли площадь и направились ко дворцу Медичи.

Братья и Марко весело переговаривались между собой, Лоренцо всячески тормошил Джованну вопросами, чувствуя вину за то, что дал старухе напугать сестру.

И постепенно предсказание старухи стало забываться. Джованна отвлеклась на фигурки из жженого сахара, на представление, где разыгрывалось путешествие Данте по Аду. Ни девушка, ни ее спутники не заметили, что от самого их дома за ними шел человек в черной маске и черном плаще. А теперь он встал рядом с ними, перевернул плащ и накрыл плечи ярко алой материей.

Пико делла Мирандола, весь в белом и с золотой маской на лице, взирал на толпу возле театрального помоста на крыльце дворца Медичи. Он знал, что Джованна с братьями здесь, в городе, на гулянии. Но как найти их? Он проснулся сегодня с мыслями о ней. Карнавал показался хорошим способом оказаться рядом с девушкой, может, даже дерзко пригласить на один из уличных танцев, ведь сегодня возможно все. Джованна и не узнает, что это был он. Но как опознать ее?

Внезапно развернувшееся алое полотно в толпе зрителей привлекло его внимание. Кто-то держал некоторое время красную ткань над головой, а потом опустил ее на плечи. Пико уже потерял интерес, как заметил рядом лицо второго врача Лоренцо Медичи – Марко Венедетти. Уж очень оно было характерное: худое, с уходящим в сторону длинным носом и печальными большими глазами. А рядом с ним – три маски, все закрывают лица лишь наполовину.

Пико почувствовал, как сердце пустилось вскачь. Рыжая борода у одного, юношеская щетина у другого (эту улыбку он успел запомнить, пока общался с Лоренцо Альба), а рядом – женщина, и хоть волосы ее убраны под плащ, а лицо наполовину скрыто маской, теперь он знает – это его Лань.

Торопиться было некуда. Вальяжно, медленно, смакуя каждое мгновение, приближавшее его к ней, он вошел в толпу и стал подбираться к своей добыче.

Лоренцо Альба в нетерпении огляделся: ну, где же она? Он договорился пересечься здесь, во время шествия ряженых, с дочкой менялы. Она обещала ему сегодня, в карнавал, выполнить любое его желание. И Лоренцо знал, чего попросит: он так долго ее добивался, почти отчаялся – и вдруг встреча на улице, когда она шла с подругами. Девушки остановились как раз возле фокусника, развлекающего прохожих быстрыми движениями трех стопок: под одной из них должен быть шар. Подруги принялись наперебой угадывать, Лоренцо удалось подойти совсем близко к Клариче, подуть на ее затылок. Маленькие золотистые завитки выбившихся из-под чепца волос дрогнули, дернулась и она, но он успел поймать ее за локоток.

– Прекрасная Клариче, когда же сжалитесь надо мной?

Она чуть обернулась к нему.

– Если угадаете, выполню ваше желание на карнавал.

Она кивнула на фокусника. Лоренцо подмигнул ему и украдкой показал флорин. Этого было достаточно, чтобы шар оказался именно там, куда он указал. Клариче покраснела, бросилась прочь с подругами. Лоренцо простоял напротив ее дома два часа. Он видел, как время от времени отодвигалась занавеска: Клариче проверяла, здесь он или нет. Когда же юноша готов был проклясть красотку за обман, из дома выбежала служанка, подошла к нему и передала записку.

И теперь они стояли у дома с гербом забытой всеми семьи на углу: на том гербе прыгал скелет, словно посмеиваясь над Лоренцо. Это место назвала Клариче в письме.

В досаде он совсем не смотрел на шествие монахов: спереди они были обычными, в рясах, а сзади с голыми задами. У некоторых вместо человеческого зада красовался ослиный хвост или поросячья завитушка: так высмеивали грехи монахов горожане. Вслед монахам раздавался хохот и шутки.

Но тут он увидел Клариче на противоположной стороне улицы.

– Джакомо, Марко, я отлучусь, – быстро выпалил он и, не отвечая на вопрос старшего брата, ринулся в пространство между монахами и следующей телегой. Схватив Клариче за руку, он увел ее прочь от столпотворения, в переулок, куда грохот литавр и звуки флейт долетали глуше. И, умирая от нетерпения, прижался губами к ее губам.

Он целовал ее жадно, торопливо ощупывая ее грудь и талию, как будто хотел убедиться, что Клариче действительно перед ним. Она отвечала, сначала робко, а потом смелее. Лоренцо прижал ее к стене дома.

– Сними маску, – попросила она, когда удалось чуть оттолкнуть его от себя.

– Сниму, – пообещал он, прижимая ее руку к своему паху, чтобы она почувствовала его. Девушка дернулась, но он снова приник к ее губам, потом потянул ее прочь от толпы: – Только в другом месте. Пойдем со мной.

Рядом был маленький дворик, глухой, но приятный, с небольшим высохшим фонтаном посередине и маленькой каменной скамеечкой. Он сел на нее, посадил Клариче себе на колени и снял маску. Поцелуи становились все горячее. Лоренцо уже свободно оглаживал ножки Клариче, подбираясь туда, где намеревался быть в ближайший час. Девушка сначала не пускала, упиралась, но жадно целовалась с ним. Лоренцо лаской и уговорами добился своего. Сумерки прикрывали их, но стоны любовников свободно поднимались из узкого колодца дворика прямо к небу.

Джованна не заметила, как ускользнул Лоренцо. Только удивилась, когда, повернув голову, вместо брата увидела Марко. Они очень медленно двигались вместе с толпой вслед за шествием.

С площади, по широкой улице, они все дальше уходили по Виа Порта Росса. Толпа сгущалась, на Джованну то и дело пытались навалиться, Марко и Джакомо немного сдерживали толчею.

Пару раз ее руки коснулся человек в белом, с золотой маской. На поясе у него был богато украшенный меч; если это не фальшивка, то он из знати. Он все время был рядом, но иногда волной зевак его отбрасывало в сторону.

– Лучше обойти, – Джакомо заметил проулок, в конце него стоял экипаж, а четверо мужчин шли по направлению к ним. Один из зевак, стоявших рядом, стал махать алой накидкой совсем рядом с ними. Толпа налегла в этот момент сильнее, и их троих словно вытолкнуло в проулок, так что Джакомо решил воспользоваться им для обхода.

Джованна, вырвавшись из давки, вздохнула свободнее, поправила плащ и прибавила шаг за Джакомо.

Они уже поравнялись с группой в одинаковых масках, как она услышала:

– На ловца и зверь бежит.

И в следующее мгновение двое из них атаковали Джакомо и Марко, а двое других схватили девушку под руки и потащили к экипажу. Джованна закричала, но ей зажали рот. Она брыкалась, сопротивлялась, но освободиться не получалось.

Похитители грубо заломили ей руки за спину, от боли потемнело в глазах. Они почти втолкнули ее внутрь, когда один из них выпустил ее и упал на мостовую, содрогаясь в конвульсиях. Из горла хлестала кровь. Джованна расширенными от ужаса глазами смотрела на его предсмертные судороги. В памяти вдруг всплыл эпизод из детства, и ее будто парализовало.

Она уже не почувствовала, как ослабла хватка и второго похитителя, а потом ее от зрелища крови развернул к себе человек в белом. Глаза сквозь золотую маску смотрели на нее с вожделением, руки незнакомца обнимали крепко за талию. Джованна закрыла глаза и позволила себе провалиться в благословенную тьму.

Тело Лани было таким легким! Пико подхватил ее поудобнее и пригляделся к сражающимся: Джакомо был ранен, Марко с кинжалом лишь успевал уворачиваться от атак, но, увидев, что пришла подмога, разбойники предпочли сбежать. Джакомо, зажимая порез на руке, бросился к сестре.

– Отдайте!

– Вы ранены, мессер, – возразил Пико. – Я помогу донести ее до дома.