Мир за забором

– Воздух!

– Что, воздух? –  не понял он.

– У нас дверь не герметично закрыта! Мы теряем воздух, слышишь, как свистит? – я пошла к двери люка и убедилась, что тонкий свист раздавался оттуда.

– Что делать будем? Я не знаю, как нам её закрыть плотнее, если только ещё немного потянуть на себя? – сказал он и почесал затылок.

Я осмотрела шлюзовую камеру и вытолкала морринга обратно, объяснив, что у нас есть ещё одна дверь.

– Не мешай мне, пожалуйста, я попробую разобраться с их символами, – отмахнулась я от него, когда он попытался руками сдвинуть выступающую часть перегородки.

На сенсорном экране со стороны каюты светилось пять символов, расположенных горизонтально один за другим. Логично было бы предположить, что знаки открытия и закрытия дверей должны быть по краям. Только вот с какого края?

– Надеюсь, что они теплокровные, иначе не сработает, – пробормотала я, нажав два крайних треугольника, сложенных острыми углами друг к другу.

Мы замерли, но уже через секунду перегородка резко опустилась, чуть не отдавив мне ногу. Я взвизгнула и отпрыгнула прямо в объятия Харта, который меня поймал на лету и удержал, как будто я ничего не весила.

– Извини! Я испугалась.

– Ничего.

Он отпустил меня и помог дойти до кресла. Хотя скорость стала значительно меньше, но сильно мотало, поэтому я была ему благодарна за поддержку.

– Нас, скорее всего, тащат на базу, – начала я рассуждать, –  и мне кажется, что она находится на орбите.

Харт спросил меня, что такое орбита, и мне пришлось ему кратко рассказать про слои атмосферы и околопланетное пространство.

– Там нет воздуха и всё, что мы имеем – это воздух в этой каюте, но его надолго не хватит. Ты сам сказал, что они ходят в шлемах и не могут дышать вашим воздухом, значит на базе состав воздуха другой. Кроме того, они уничтожают лес, чтобы снизить количество кислорода и повысить процент углекислого газа. Тебе, конечно, это ни о чём не говорит, но поверь, пройдёт ещё немного времени и вам станет трудно дышать, а потом вы и люди сами постепенно вымрете, освободив планету для этих монстров. Впрочем, как и мы. У нас времени ещё меньше, – я тяжело вздохнула и отвернулась.

Обидно так заканчивать жизнь, которая ещё толком и не началась. Всю жизнь думала, что у меня ещё всё впереди, ещё молодая, успею пожить в своё удовольствие. Вот только закончу этот проект, потом другой, потом допишу диссертацию. А кому она теперь нужна? Даже в кино сходить и то времени не было – занятия, встречи, семинары, защиты…

– Эй, ты плачешь что ли? – тихо спросил морринг.

– Нет, просто грустно и обидно. А тебе? У тебя девушка осталась на планете? Кстати, а как она у вас называется?

– У нас планета называется Эдол, в переводе с нашего древнего языка – Великий лес.

– Красиво. А моя планета называется Земля. У меня там родители остались, и младший брат с семьёй.

– А твоя семья? Муж, дети? – поинтересовался он.

– Муж – объелся груш, – сморщилась я.

– Это как? Насмерть что ли? – удивился Харт.

– Это просто выражение такое. Развелись мы. Не сошлись характерами.

Он вопросительно глянул на меня.

– Да, гулял он с другими женщинами, пока я пропадала сутками на работе. Я его, конечно, понимаю, тяжело жить с такой женщиной, как я. Поэтому отпустила на все четыре стороны. Не смотри на меня так! Я просто сама подала на развод и вручила ему повестку в суд накануне слушания нашего дела вместе с чемоданом. А ты женат?

– Нет, – ответил он, – не нашёл свою половинку.

Я фыркнула.

– Молодой ещё, у тебя всё впереди… Хотя, теперь даже не знаю… – я прислушалась и тихо ему сказала, – слышишь?

– Нет. Ничего не слышно. Полная тишина, – ответил он.

– Вот и я о том. Мы в космосе, – я подошла к иллюминатору и всмотрелась в пространство за бортом. – Охренеть!

Харт влез рядом со мной и тоже завис на некоторое время.

– Что это? – спросил он слегка охрипшим голосом.

– Их база, как мы и предполагали.

Перед нами сверкала огнями огромная плоская овальная платформа, облепленная сверху и по бокам такими же тарелками, как и наша, которые постоянно взлетали или садились. Нас тащили на тросе. Рядом с нами на таком же тросе болталась ещё одна нерабочая тарелка. Мы облетели базу и зашли на посадку с другой стороны, где было довольно пусто, и на поверхности имелись несколько десятков небольших круглых чёрных полусфер. Две из них вспыхнули голубым светом, и мы начали снижаться.

По мере приближения, сферы начали раскрываться и, когда мы зависли прямо над ними, нас начало туда затягивать, точно магнитом. Хотя, скорее всего так и было.

– Очень сильное поле, я сяду, – Харт упал без сил на кресло весь бледный и в холодном поту.

Я прислушалась к себе. Какой-то дискомфорт определённо был, даже уши заложило, но терпимо, сознание точно не потеряю. Морринги оказались намного чувствительнее людей к сильным полям. А я лучше посмотрю, что дальше будет.

Мы опустились внутрь сферы и створки сразу же начали смыкаться. Потом свет стал намного тускнее, и как только всё герметично закрылось, в отсек начали подавать газ.

– Они свою атмосферу создают, – сказала я и обернулась к моррингу. – Ну, ты как? Лучше?

Он уже не был таким серым, как несколько минут назад и дышал ровнее, но глаза ещё были закрыты.

– Ещё пара минут, и я буду в порядке, – пробормотал он и открыл глаза. – Что там?

– К нам идут. Думаю, что будут пытаться открыть люк. Ты его хорошо закрыл?

– Хорошо, снаружи не откроют, – успокоил меня Харт.

Глава 9

Трое пришельцев с манипулятором остановились напротив входного люка и что-то обсуждали между собой. Их разговор мы не слышали, зато хорошо видели, как они выглядят. Ростом они были выше наших среднестатистических мужчин, примерно два метра или немного больше. Одеты в рабочие комбинезоны чёрного цвета и ботинки по типу моих, но больше всего я разглядывала их лица и руки, которые меня поразили до глубины души. Ассоциация первого впечатления – жабы. Грязно-зелёная кожа с бурыми пупырками, глаза на выкате и огромный рот с длинным тонким языком, который они периодически высовывали. Никаких волос у них не было и в помине, а шарообразный череп был похож на резиновый мяч для фитнеса с массажными шипами. Бррр! Меня даже передёрнуло. Руки тоже соответствовали их отвратительному образу – четыре длинных пальца на узкой ладони расширялись на кончиках, разве что присосок я не увидела.

– Что они делают? – спросил Харт, тоже разглядывая их.

– Совещаются, как лучше вскрыть нашу посудину, – сказала я и тяжело вздохнула. – Что делать-то будем? У тебя есть какие-нибудь идеи?

– Защитить-то нас я смогу, но как только они откроют нашу перегородку, у нас не будет воздуха, и мы погибнем через несколько минут. Я могу создать защитное поле вокруг нас и максимально уплотнить его, но надолго оно воздух не задержит. Да и какой смысл? – он хмыкнул, подошёл к креслу и сел.

– То есть ты предлагаешь сидеть и ждать, когда всё закончится, – возмутилась я.