Вакцина от страха

– А у меня есть новость, – сказал капитан, и Марго заметила, как помрачнел его голос, – плохая. Точнее, очень плохая.

– Что случилось? – спросила Рита поспешно. Инстинкт репортера мгновенно взял верх над желанием пококетничать с молодым и, похоже, неженатым капитаном полиции.

– Ирина Львовна Войцеховская скончалась минувшей ночью.

– Какая Ирина Львовна? – переспросила Марго.

– Та самая! Заведующая отделением реанимации в «Марфино». Мы с вами по очереди сидели в ее кабинете, пока она не убежала на конференцию.

– Этого не может быть! Мы же только что… видели… ее! – воскликнула Маргарита так громко, что люди за соседними столиками повернули головы в ее сторону.

– Запомните, Рита, в жизни возможно все, – сказал капитан усталым голосом. – Ирина Львовна работала в Красной зоне. Постоянный стресс, бешеный ритм работы, врачей и медсестер постоянно не хватало. Я узнал у ее коллег, что сердце у заведующей было слабое. Ну, вот и все…

– Второй случай гибели врачей в «Марфино» за последнее время. Странно…

Лина поковыряла вилкой креветки и поняла, что есть уже не хочется.

– Если бы гражданская жена Калюжного не написала мне сообщение о скоропостижной смерти Войцеховской, я бы и не узнал об этом рядовом инциденте, – вздохнул капитан. – Во время пандемии – как на войне. Новым смертям не слишком удивляешься, они не являются сенсацией.

– И все-таки я погуглю, не писала ли Ирина Львовна научно-популярные статьи о необходимости вакцинации, – задумчиво сказала Лина. – Возможно, она попала в зону интереса антиваксеров. А в той зоне так «фонит», что ни одному Чернобылю и не снилось. Вот вы не верите в виновность православных антипрививочников, а я только что убедилась: это настоящие фанатики.

Закончив разговор, Рита углубилась в телефон и не заметила, как у столика нарисовался новый знакомый, активист бирюлевского храма Емельян. Он заметил свободное место напротив девушки и с удовольствием плюхнулся на него, еле впихнув свое могучее тело в хлипкий пластмассовый стул. Рита уловила носом резкий запах мужского пота и брезгливо поежилась.

– Совсем стыд потеряла, сестра! – пробасил мужчина, рассматривая голые ноги Риты в джинсовых шортах. Он уставился на принт «Тупо мышь», напечатанный на ее футболке, и пробасил

– Мышь? Тупая? Вот именно: «Кот из дома – мыши в пляс!».

В голосе нового знакомого Рите послышалась скрытая угроза. Тем временем тот продолжал:

– Будешь так бесстыдно одеваться, лучше не приходи в храм через неделю. Нам проститутки без надобности.

– Мы же сейчас не в храме, а в МакДаке! – удивилась Рита, делая вид, что пропустила оскорбление мимо ушей. – Я в жару всегда так по городу хожу. Мне кажется, что для истинной веры не важны внешние атрибуты.

– Знаешь, ты все же так не делай. Мы не любим двуличных, – Емельян привычным жестом огладил внушительную бороду и принялся за ролл с лососем. – Кто в Бога верует, ляжки на показ не выставляет, – прогундел он с набитым ртом.

– А что, японские роллы православным есть можно? – съехидничала Рита.

– Так это же постная еда! – в свою очередь изумился Емельян. – Рыба и рис по воскресеньям даже в пост дозволяются. А вот у тебя, сестра, вид сейчас зело скоромный!

– Вы слышали, доктор Ирина Львовна из клиники «Марфино» умерла, – попыталась Рита перевести разговор на другую тему.

– Господь карает незамедлительно, – заявил Емельян с набитым ртом. Он не переспросил, кто это, значит, был в курсе. – Эта дамочка столько зла принесла своими якобы просветительскими статейками. Как-то видел ее по телеку. Глаза бесстыжие, вот как у тебя сейчас. Наглая, нахрапистая. Ни капли смирения, как будто она не баба, а солдат в белом халате. Прикинь, она всех чипироваться призывала! Я заглянул в интернет, у этой врачихи 20 тысяч подписчиков! Нехило она дуракам мозги промывала!

– Емельян, а как же христианское милосердие? – удивилась Рита. – Бог есть любовь! Ирины Львовны нет в живых, так зачем же говорить о ней гадости?

– Христос проповедовал любовь к ближнему, но не к врагам православия! – парировал бородач. – Христово воинство обязано отстаивать основы веры. За свои богопротивные делишки и она, и ей подобные «Чипы энд Дэйлы» попадут прямиком в ад.

Он степенно огладил бороду, в которой застряли несколько зернышек риса и ошметок водорослей.

Маргарита еле сдержалась, чтобы вот прямо в эту секунду не заехать самодовольному фарисею по его наглой роже. К счастью, вовремя остановилась, сообразив, что силы не равны. Еще бы! Этому хряку ударить женщину – все равно, что бороду огладить. К тому же, если она будет слишком возмущаться, Емельян ее разоблачит, и тогда прощай миссия агента под прикрытием! Не хотелось бы так быстро спалиться, не завершив расследование и не оправдав доверия начальника следственной группы Пищика. Между прочим, молодого и симпатичного парня. Ладно, статья о секте в Бирюлево пока подождет. Рита боялась даже себе признаться, что вызвалась стать агентом под прикрытием ради нового знакомого. Однако сейчас перед ней сидел другой мужчина, далеко не такой симпатичный. Скорее, наоборот. Внутри у Марго все кипело. Подумать только! Женщина-врач, еще не старая, которая спасла столько жизней, умерла, а этот неопрятный сатир желает ей всего самого плохого. Мерзавец! Допив кофе, она кое-как вылезла из-за столика, который этот тип придавил своей грузной тушей, заставила себя буркнуть «пока!» и махнула на прощание рукой. Уходя, Марго почувствовала на своих голых ногах похотливый взгляд Емельяна.

Гугл знает все

Ватсон, как всегда, узнал приближение хозяйки уже тогда, когда она только открыла дверь подъезда. Выпилившись из лифта на своем шестнадцатом, Маргарита услышала радостное погавкивание, поскуливание, а вскоре и царапанье двери. Она распахнула несчастную, изрядно ободранную дверь и сразу же отскочила в сторону, чтобы не получить чувствительный удар собачьей башкой в колени. Ватсон прыгал вокруг хозяйки с радостным лаем, задев-таки пару раз когтями ее ничем не прикрытые ноги.

– Ну что, лентяй, дрых, как всегда? – потрепала его Рита по крупной башке и, не удержавшись. чмокнула в плоский мокрый нос. – Завидую твоей собачьей жизни. Вот ведь что получается: кормлю элитным кормом, вывожу на прогулку, а ты мне совершенно не помогаешь. Ничего не нагуглил и не перепостил в мое отсутствие. Просто безобразие!

Пес в ответ радостно заскулил.

– Ладно, Ватсон, не описайся от радости! Принеси-ка лучше поводок.

Пес выполнил любимую команду с необычайным рвением и вскоре отправился с хозяйкой «эсэмэсить Черемушки».

Когда они вернулись, Рита, к неудовольствию пса, не легла на диван, слегка подобрав ноги, чтобы он с комфортом притулился к ней, а уселась за компьютер. Гугл тут же выдал нужную информацию:

«Ирина Львовна Войцеховская (1970-2021      ), кандидат медицинских наук, автор научно-популярных статей о новой коронавирусной инфекции и отечественных анти-ковидных вакцинах, постоянный автор научно-популярного ютуб канала «Вакцинация? Да!». Войцеховская являлась активным пропагандистом прививочной кампании, разъясняла населению необходимость прививок отечественной вакциной «Спутник» и развенчивала мифы и слухи о вакцинации. С марта 2020 по июнь 2021 года возглавляла отделение реанимации клиники «Марфино».

«Возглавляла… – подумала Рита с горечью. – Спасала других, а сама не убереглась. Все-таки заведовать отделением реанимации – очень нервное занятие. Недаром говорят, что хирурги и реаниматологи долго не живут. Не мешало бы еще раз съездить в «Марфино», поговорить с врачами и медсестрами. Стоп! Второй раз меня туда не пустят. Будут тянуть резину, потребуют письмо от Минздрава, Депздрава или еще какую-нибудь формальную бумажку, на получение которой уйдет неделя. Капитан, кажется, говорил, что не намерен затягивать следствие».

– Знаешь, Ватсон, – обратилась она к псу, – придется звонить этому надутому менту, капитану Пищику. Может, он соблаговолит взять меня с собой? Все же криминальный репортер – это одно, а служивый человек, капитан полиции – совсем другое дело. Мне не позволят без него просто так гулять по отделениям…».

При слове «гулять» пес запрыгал и, взвизгнув. лизнул ее в нос. Марго шикнула на него и показала кулак.

– Капитан Пищик слушает! раздался в трубке знакомый баритон, и Рита неожиданно повеселела. Ватсон, лежавший у ее ног, мигом уловил игривое настроение хозяйки, завилял обрубком хвоста, положил ей лапы на колени и громко гавкнул.

– Заткнись, кобелина! – прошипела Рита.

– Это вы мне? – удивился Алексей.

– Ой, извините, – это я моей собаке! Она, то есть он, заревновал, что я не с ним разговариваю, и решил напомнить о себе.

Рита от смущения и сдавленного смеха сползла со стула и едва не отключила телефон, однако взяла себя в руки, сделала глубокий вдох и продолжала:

– Алексей, у меня появились новые соображения по поводу скоропостижной смерти Войцеховской. Думаю, нам стоит еще раз съездить в «Марфино».

– Вас что, назначили моим начальником? Уже поручения мне даете? – в голосе капитана прозвучали ехидные нотки.

– Простите, – спохватилась Рита. – Наоборот, Алексей, с надеждой взываю о помощи. Без вас мне в больницу не проникнуть, я им еще в тот раз примелькалась.

– А вы уверены, что вам надо туда проникать? – язвительно поинтересовался Алексей.

– Более чем. Вы знаете, я порасспросила коллег-журналистов об этой больнице. «Марфино», хотя и частная клиника, имеет не слишком хорошую репутацию. Говорят, родственники пациентов нередко жалуются наверх, пишут о врачебных ошибках, но в Депздраве все спускают на тормозах. Это наводит на нехорошие мысли… Папа сказал, что одного нашего богатого родственника, дядю Гришу, там «зарезали» на операции. У меня есть идеи о журналистском расследовании. Для начала, думаю, имеет смысл прояснить кое-какие детали об очередной смерти в Красной зоне – теперь зав. отделением Войцеховской. Знаете, я хочу написать о ней что-то вроде некролога. Мне кажется, Ирина Львовна была очень достойным человеком. Думаю, начальство не на шутку обеспокоено очередным летальным случаем во вверенной им больнице и будет разговорчивей, чем в прошлый раз.

Не самое приятное место

Когда Рита шагнула вслед за Алексеем за проходную, она внезапно всей кожей ощутила растерянность и страх, овладевший персоналом «Марфино». Рита когда-то читала, что в сообществах животных подобный коллективный ужас поселяется во время стихийных бедствий или, например, когда всю стаю, одну особь за другой, начинают истреблять охотники. От обреченной стаи исходит запах страха, который безошибочно угадывают животные из других колоний. В глазах врачей и медсестер, хоть они были закрыты профессиональными масками и огромными очками, даже в их движениях и голосах угадывался такой же неприкрытый ужас обреченных.

«Крымова, Войцеховская… Не успеваем некрологи вывешивать. Кто следующий?», – читалось в глазах докторов и сестер, покрасневших от постоянных переработок и вечной бессонницы.