Когда придет Волчок

– Слушай, мне не дает покоя предсмертная записка Биркина, – перебила Лина. – Что это за Иветта Коромыслова и почему Биркин именно ей написал об угрозе его жизни? Эх, если бы мы могли попасть в Дуделкино! Елки-палки, ведь живем совсем рядом с поселком, а заперты, словно преступники в СИЗО. С той только разницей, что никто не придет митинговать в нашу поддержку, как за арестованного Навального.

– Ну, не все так безнадежно, – сказал Башмачков, – даже из тюрьмы люди бегут, не то что из какого-то там пансионата. Надо поискать, где в охране этого заведения имеется дырка. У нас в России не бывает так, чтобы все было подогнано идеально, без разрывов и перекосов. Чай не в Германии живем!

– Мне кажется, одну «дырку» в охране я знаю, – прошептала Лина. – Это местный охранник!

– Кто-кто? – не понял Башмачков.

– Охранник Иван Кузьмич, который вместе со мной нашел тело несчастного Биркина. Думаю, он для начала немного поломается, но в итоге согласится нам помочь. Мне показалось, что этот страж порядка не больно-то жалует мадам Ильинскую и ее помощника Цветкова. К тому же взятки у нас в стране творят чудеса. Чтобы заполучить расположение Кузьмича придется пожертвовать бутылкой коньяка. Я захватила ее с собой из Москвы на всякий случай.

– Стратегический запас отдадим в последнюю очередь, – сурово сказал Башмачков. – А пока – работать. Надо собраться с мыслями. Мне кажется, эта мегера и впрямь что-то замышляет.

Лина простилась с Башмачковым и уселась за письменный стол. Короткий рассказ родился быстро:

«Жил-был писатель Борис Семенович Биркин, тихий, скромный и интеллигентный человек. Когда-то он окончил Историко-архивный институт, где получил профессиональные навыки работы с документами. Писатель не вылезал из архивов и библиотек и писал толстые исторические романы на документальной основе. Все факты в его книгах были тщательно выверены, однако романы получались затянутыми, скучными и продавались плохо. Чтобы научиться закручивать интригу и писать более занимательно, Биркин подал заявку в литературный семинар «Путь к успеху». В пансионате, где проходил семинар, он продолжил собирать и анализировать факты, поскольку привычка – вторая натура. За два дня Биркин нарыл нечто такое, что взял и помножил себя на ноль. А попросту – умер».

Лина внимательно перечитала текст, затем порвала листок бумаги на мелкие кусочки и бросила в корзинку для мусора.

«Резать правду-матку без доказательств глупо. – решила она и принялась «для галочки» строчить безобидный рассказ на тему «начать жизнь с нуля», не особенно стараясь и заранее предвкушая, сколько критики обрушится завтра на ее голову.

Тема объявлена

Лине очень не хотелось выходить с утра на сцену, но деваться было некуда. Повторный отказ означал бы, что она добровольно призналась в своей беспомощности, а это было не в ее характере. Она вскочила с места, и резво двинула к сцене. Писательница попыталась взлететь на подмостки стремительно и легко, как юный Стас Лукошко, однако зацепилась каблуком за ступеньку и растянулась у рампы во весь рост. Кто-то в зале сочувственно охнул, кто-то не удержался от смеха. Цветков, привычно расположившийся в углу сцены, подскочил к Лине и помог ей подняться. Она извинилась перед залом, смущенно отряхнула брюки от пыли подмостков, и принялась читать с невозмутимым видом:

«Писатель Игорь Смирнов болел давно и мучительно. Дети и жена к его болезни привыкли и старательно делали вид, что он по-прежнему здоров. Время шло, Смирнову с каждым днем становилось все хуже, и однажды он понял, что скоро умрет. Врачи решили прибегнуть к последнему средству: полностью поменять ему кровь, а также пересадить Смирнову костный мозг от другого человека. В результате этих процедур Смирнов выжил, но превратился в так называемую «химеру» – организм, в котором живут клетки двух разных людей. Постепенно клетки-пришельцы побороли клетки хозяина, и он полностью обнулился. Из прежнего субтильного и лысеющего хлюпика Смирнов превратился в румяного крепыша с буйной растительностью на голове. Личность Смирнова тоже изменилась. Желчный интеллигент с диссидентскими наклонностями волшебным образом преобразился в решительного ура-патриота. Смирнов стал называть Сталина величайшим гением двадцатого века, говорить о необходимости твердой руки и вреде для России демократии, а также именовать Запад злейшим врагом человечества.

– Лучше бы папа умер, – говорили шепотом жена и дети, заслышав очередные громкие речи своего отца. Еще бы! Он всю жизнь внедрял в их головы противоположные ценности. Однако Смирнов не умер. Напротив, он окреп и даже избрался в руководящий орган КПРФ. Теперь его часто можно видеть на митингах. Он кричит с трибуны соратникам, собравшимся внизу:

– Мы с вами одной крови, друзья!

И это – чистая правда».

Лина закончила читать в полной тишине. Зал не знал, как реагировать. Тишину прервала Ильинская.

– Замечательно, – сказала она. – Ваш рассказик, Ангелина, удачно подвел нас к основной теме семинара – «Начать с нуля». Друзья, у нас с вами непростая задача. Надо написать увлекательную, высокохудожественную биографию одному весьма достойному человеку. Каждый из вас может работать в своем стиле, чтобы потом я смогла напечатать ваши работы в изданиях, близких вам по направлению. Наша с вами цель – в том, чтобы этот достойный человек занял подобающее ему место на политическом Олимпе. В этом смысл совместной работы и совместных поисков и усилий.

– Тогда объясните, пожалуйста, в чем смысл ее секретности? – поинтересовался неугомонный Егор Капустин. Ильинская испепелила его взглядом и продолжала:

– Не переживайте, Егор, сейчас, объясню. Когда человек, чью историю вы напишете, войдет в верхнюю часть политической элиты, никто не должен знать, что его биографию написали, слегка приукрасив и досочинив, несколько не слишком известных авторов в подмосковном пансионате. Все должно выглядеть очень достоверно. Кстати сказать, слегка «ретушировать» биографии известных людей – обычная практика. В советское время из обычного офицера Леонида Брежнева, воевавшего во время Великой Отечественной войны на пятачке под названием Малая Земля, сделали чуть ли не великого стратега и бесстрашного героя. Тогда шутили: «ВОВ – это большая война за Малую Землю». Между тем книги под авторством Л.И. Брежнева – «Малая земля», «Возрождение» и «Целина» написала группа известных журналистов на подмосковной даче. Масштаб побед Брежнева в то время всячески раздували, потому что он был Генсеком КПСС. Впрочем, и в наше время ни одна литературная биография не может претендовать на стопроцентную объективность. Книги ведь пишут не роботы, а люди, у которых есть свой взгляд на героя и на обстоятельства, в которых тот живет и которые успешно преодолевает.

– Простите, но ваше заявление, Станислава Сергеевна, выглядит довольно странно, – капризный голосок Стеллы Маленуа внезапно окреп и стал надменным. Так королева, игравшая с придворными в карты, отдает за тем же карточным столом приказ о начале войны. – Я много общалась с ВИПами и знаю, что биографии людей высшего круга пишут те, кто хорошо знаком и с самим героем, и с его жизнью. Сейчас у нас век цифровой журналистики, то есть одновременно работают десятки успешных ю-тьюб интервьюеров, блогеров и стрингеров. Эти пронырливые журналюги непременно раскопают все подробности из жизни нашего персонажа. Им же надо каждый день сенсации своим СМИ поставлять! Желательно скандального толка. Вначале они явятся в школу, где наш герой якобы учился, затем проберутся в архив давно закрытого института и попытаются нарыть экзаменационные ведомости за все годы его учебы. Ну и все в таком же духе. Боюсь, вашу затею, Станислава Сергеевна, в итоге ждет оглушительный провал.

– Стелла, дорогая, своим вопросом вы меня порадовали. Вижу, вы отлично знакомы с предметом. Еще бы! Вы столько биографий знаменитостей отшлифовали до глянцевого блеска! – ласково улыбнулась Ильинская. – В главном вы правы, душа моя: все факты сейчас можно проверить и перепроверить. Но писательский талант сильнее архивных бумажек. Недаром я пригласила в мой семинар людей с фантазией и воображением. Вы должны написать такую биографию нашему герою, чтобы комар носа не подточил, и чтобы ни один амбициозный фрилансер не захотел, прочитав ваш искренний и эмоциональный текст, глотать пыль по архивам и мотаться по заштатным городкам, проясняя детали жизненного пути нашего персонажа.

– Ну давайте уже вводные, у меня руки чешутся принять вызов! – потребовал Егор Капустин.

– Энтузиазм приветствуется! – снисходительно улыбнулась Ильинская. – Минутку терпения. Сейчас я напишу на доске главные вехи биографии нашего героя.

Она повернулась к залу спиной и стала выводить четким учительским почерком:

Иван Петрович Кармашов. Вехи биографии.

Детство в закрытом городке на Урале.

Учеба в ПТУ и затем в уральском техническом вузе, впоследствии расформированном и ставшем факультетом в другом учебном заведении.

Служба в составе ограниченного контингента в ГДР.

Работа учителем в школе, которая впоследствии была закрыта в связи с реорганизацией.

Бизнес по продаже первых мобильников в обанкротившейся торговой сети.

Создание крупного фермерского хозяйства и предприятий пищевой промышленности, некоторые из них работают и поныне.

Работа в благотворительных организациях.

Прочитав план будущей книги, писатели заволновались, вскочили с кресел и зашумели.

– Послушайте, Станислава Сергеевна, это тянет на полноценную биографию формата ЖЗЛ, – сказал Егор Капустин. – Как будет оплачиваться наша работа?

– Я уверена, размер гонорара вас удивит. – сказала Стелла. – Тот из вас, кто уже переписал текст с доски, может быть свободен.

Коктейль правды

Вечером Лина согласилась на предложение Башмачкова скоротать часок в баре. Надоело нарезать круги по территории, вспоминая то и дело о неработающем телефоне и отсутствии интернета.

Свободных столиков в заведении не оказалось. Видимо, идея слегка «бухнуть» для вдохновения пришла в голову одновременно многим семинаристам.

– Вы позволите? – спросила Лина даму, сидевшую к ним спиной за столиком у окна. Дама молча кивнула. Лина обошла столик и заглянула даме в лицо. Да, это была она, блистательная Стелла Маленуа! Перед гламурной леди стоял искрящийся коктейль сиреневого цвета, а на ее коленях восседал верный компаньон Лео.

– Пуркуа па? – ответила Стелла и сама же перевела. – Почему бы и нет? Вечерком не грех расслабиться, тем более – в хорошей компании.

Песику ее гостеприимство не слишком понравилось, и он зарычал на незваных гостей.

– Смирись, малыш, – нежно прошептала Стелла, – в жизни нередко приходится поступаться принципами.

Башмачков принес им с Линой по коктейлю и еще один – для Стеллы, проявившей гостеприимство и пригласившей их за свой столик.

– Ну, за победу литературы над жизнью! – провозгласил Башмачков тост на правах единственного кавалера и поинтересовался у гламурной писательницы: – Слушайте, как вам вообще весь этот литературный цирк?

–Я не слишком удивилась задаче, которое поставила перед нами Ильинская, – сказала Стелла. – Многолетнее общение с ВИПами убедило меня: наверх пробиваются лишь необычайно активные люди, у которых внутри «атомный реактор». У них в биографии обычно полно темных пятен, и кандидаты в ВИПы используют все возможные ресурсы, чтобы эти пятна, как бы это сказать, затереть… Лео, ты куда! Стой, паршивец!

Песик соскочил с колен Стеллы и рванул в открытую дверь, волоча за собой поводок. С улицы послышалось грозное рычание, затем визгливое мяуканье и гневные крики Кузьмича. Оказалось, Лео заметил в окно заклятого врага, сибирского кота Кузю, с которым у него с утра уже была заруба, и решил наконец расставить все точки над i.

– Люди так же ведут себя по дороге к Олимпу. – философски заметила Стелла. – Ой, там, кажется, идут бои без правил! Простите, я должна навести порядок. Берегите мой коктейль, я сейчас вернусь.

Дама выскочила на улицу и вернулась с Лео на руках. Песик взирал на соседей по столику с явным превосходством, словно он только что положил на лопатки не сибирского кота, а чемпиона мира по карате. Лина предложила выпить за победу Лео и пододвинула Стелле ее бокал. Дама поблагодарила, с наслаждением сделала медленный глоток, затем протянула бокал четвероногому компаньону. Песик попробовал язычком коктейль и громко чихнул. Сиреневый напиток ему явно не понравился. Стелла потрепала песика по шерстке и принялась за напиток во втором бокале – теперь уже малинового цвета. Вскоре бармен объявил, что заведение закрывается. Писатели неохотно покинули зал, где каждый из них мысленно побыл, по меньшей мере, Хэмингуэем или, в крайнем случае, Эмилем Золя, создававшими свои шедевры в кафе, а песик Лео почувствовал себя настоящим львом.

Стелла пригласила Лину и Башмачкова немного проветриться перед сном, и они с удовольствием согласились.