Не дал дождю собраться этим хмурым утром.
К полудню пух повсюду был и сколь невелика
Была гостиная, но места было мало,
От грустных мыслей разболелась голова,
И Маша подошла к окну, устало
Коснулась пальчиком стекла едва,
Вниз провела и вверх, и в сторону без толку,
Резко отдернув руку, вновь вернулась в зал,
Где вдела нитку красную в иголку,
Но вышивать не стала больше. Горькая слеза
Обиды тихой покатилась одиноко,
Смахнула тыльной стороной ладони прочь.
Но не прошла она, лишь внутрь ушла глубоко
И ныла в сердце, что не в силах превозмочь.
Ужин назначен был на шесть. Была надежда.
И платье новое готово со вчера
Из ситца белого в цветочек синий. Прежде
Она такие не носила. Голос со двора
Был ясно слышен ей – пришел мальчик-посыльный,
Она вскочила резко, нетерпенье не сдержав,
Но любопытство стало нестерпимо сильным.
Иван? Письмо прислал? Подарок? Провожать
Взглядом не стала, села против двери
На шаткий стул, скрестила руки на груди
Плечи расправила, вздохнула. В холле все шумели.
Первым лакей вошел со свертком. Позади
Слышались вздохи, смех и чей-то голос,
Но незнакомый, правда громкий и мужской.
Не видя сверток приняла и бросив в полость
Книжного шкафа, на встречу вышла разузнать кто же такой
Их посетил. У входа были трое –
Маменька, Петя – старший брат и рядом с ним
Был его друг по службе – брату в форме вторя,
Но только Петя с сослуживцем несравним –
Высокий, крепкий, волосы льняные,
Слегка волнистые, но то ему к лицу,
А вот глаза его, напротив, – вороные,
Темнее ночи, будто служат мертвецу.
Он улыбался – Маменька светилась,
Чуть-чуть зардевшись на отменный комплимент,
Маша, увидев эту сцену, притаилась,
Хотела скрыться в девичьей, но упустив момент
Удобный незаметно выйти через залу,
Столкнула взглядом с непроглядной темнотой,
Слегка попятилась спиной за дверь, мало-помалу
За шагом шаг, укрывшись общей суетой,
Вернулась в девичью. Вздохнула с облегченьем –
Петенькин друг был неприятен ей во всем,
Но привлекателен как дьявол, несомненно.
Перекрестилась. Только вспоминать о нем