Прятки. Я тебя нашел

Он смотрел раздраженно. В тоне моего преследователя были нотки властности и безапелляционности. Кажется, он действительно верил в то, что сейчас я такая сойду со своего пьедестала и лягу перед ним, раздвинув ноги.

Псих. Чокнутый Псих!

То, как он взглядом прошёлся по моему обнаженному телу, лишний раз свидетельствовало о том, что у кое-кого навязчивая идея. Мне никогда не понять, что во мне такого, отчего он тратит столько времени, пытаясь уложить меня на лопатки.

Пауза затягивалась. Сафронов же лениво переводил взгляд с меня на прокурора и обратно. Создавалось ощущение, что его совершенно не интересовало, что я отвечу.

Только в самой глубине темно-синих глаз затаилось что-то страшное. Что-то, обещавшее мне все кары небесные, если обману. Но я была честна с ним.

– Идите к черту, уважаемый прокурор. Я так понимаю, что могу сделать выбор?

Гордо задрала подбородок и обратилась к распорядителю. Смотрела жестко. Надеюсь, он уже жалеет о том, что связался со власть имущими. Сколько бы там ни было денег, оно того явно не стоит.

И действительно. Бледный мужчина посмотрела на меня с таким выражением, словно участь его предрешена. Как будто понял совершенную им ошибку.

Судя по всему, денег от прокурора он сегодня не получит, а правила все равно нарушены. И я сделаю все, чтобы неизвестный мне Цербер узнал об этом.

– Можете. Правила предусматривают ситуацию, при которой спрятавшуюся находят одновременно двое и более лиц, тогда она вправе решить, с кем останется. Делайте ваш выбор, Адалина.

Наконец-то среди этого безумия промелькнуло что-то светлое. А именно, выражение лица прокурора. Оно потемнело, щеки и лоб снова пошли некрасивыми пятнами. Мужчина процедил:

– Подумай, девочка. Неверно принятое решение будет тебе стоить гораздо больше, чем этому парню. Он уже подписал себе приговор, с отсрочкой, но подписал.

Бросила взгляд на Сафронова. Тот никак не отреагировал на угрозу. Даже на фоне их договоренности. Хотя я мало что понимала в случившемся.

Настала моя очередь действовать. Я внутренне сжалась и отбросила все страхи и предрассудки. Не время строить из себя жеманную девицу. Как говорится, поздно пить боржоми.

Решительно отшвырнула подушки и со всем изяществом, на которое была способна обычная приморская босячка, вышла из укрытия. Абсолютно нагая.

Надеюсь, выглядело это эффектно. Золотистые браслеты сверкнули в отблесках приглушённых комнатных светильников. Они подчеркивали мое положение.

Я подошла к прокурору вплотную. Приблизилась и нагло осмотрела его с головы до ног. И хоть он был высок, мой настрой это никак не сбило. С издевкой я произнесла:

– Неужели вы думаете, что между этим парнем и вами можно сделать выбор в пользу старого, гнилого извращенца? Никогда, пока бьется мое сердце, я добровольно под вас не лягу. Мне только жаль вашу дочь, когда-нибудь она может также стать жертвой этих игр.

– Да что ты себе позволяешь?!

Прокурор едва из штанов не выпрыгнул от возмущения. Замахнулся, но я даже не зажмурилась. Жизнь меня не баловала, и я частенько получала на улицах своей деревушки и Ремора.

Физической расправой меня не удивить. Как оказалось, меня теперь вообще будет сложно чем-то удивить. Особенно когда этот ужас закончится, и я увижу своё любимое море.

Невероятно, но прокурора остановили. Причём одновременно двое оставшихся свидетелей моего позора. И распорядитель, и Сафронов дёрнулись, перехватывая руку отца Евы.

И если тот, кому я сегодня досталась, в последний момент словно одумался, сдержав себя, то третий участник нашего рандеву все же прервал удар. Прокурор весьма удивился, но тут же получил предупреждение:

– Вы знаете правила.

Между недавними союзниками завязалась безмолвная перепалка, понятная только им. Распорядитель был зол и раздражён. Очевидно, теперь эти эмоции победили страх и обреченность.

– Пройдемте, господин прокурор. Думаю, здесь наше присутствие сейчас будет лишним.

Мне показалось, что сейчас случится громкая истерика – так плохо выглядел отец Евы. Его ноздри раздувались, а лицо вновь и вновь покрывалось пятнами. Холодок прошёлся по спине от многообещающего взгляда, и я поняла, что как только моя нога не ступит за пределы особняка, придётся бежать.

Бежать так далеко и быстро, как только хватит сил и денег.

Но вот прокурор выдохнул и развернулся. Молча, чеканя каждый шаг своими дорогими ботинками, покинул комнату. Распорядитель на секунду завис, но потом поклонился и удалился, не сказав нам ни слова.

– Адалина, значит. Будем знакомы. Меня зовут Макс. Приступим?

Глава 8. Макс

Зачем я сегодня пришёл сюда? Какого нарушил собственные же принципы и приперся в это гиблое место? Осмелел от выпитого?

На самом деле сегодня с самого утра в голову лезли чёрные мысли. О Маше, о брате, об играх. С самого утра задавался вопросом: что в них такого, в этих долбаных развлечениях для взрослых, что люди сходят сума?

Добровольно кладут свои жизни на алтарь каких-то психопатов. Рискуют и теряют голову в водовороте, по их словам, совершенно нереальных эмоций.

Но ноги сами привели меня в особняк пряток. Я бы сказал, что это место одно из самых безобидных. Никаких тебе санкций, никаких проблем. Просто игра для извращенцев.

Вот я и решил попробовать. Потому что достало. Хочу знать, почему люди идут в такие места толпами. Почему тратят деньги, силы, время. Жизни…

Вон мой друг Марк тоже попробовал пару лет назад. Прямо перед тем, как… Нет. Про Машу думать не хотелось. Эта та боль, которая никогда не исчезнет и не сотрется.

Навсегда останется чёрной меткой в наших с Игорем душах. Потому что невозможно вырвать из сердца его суть и продолжать спокойно жить дальше.

Но градус алкоголя и помутнение рассудка привели меня сюда. А потом я вляпался. Вляпался в странное дерьмо, названия которому нет ни в одном учебнике.

Прокурор здорово раздражал. Он появился в нашем городе сравнительно недавно, но уже приобрёл определенную славу. А ещё больше бесил тот факт, что мой брат, Игорь, млел от одного вида его дочурки.

Чёртового голубоглазого ангела. Судя по всему, она или святая, или конченая тварь, разыгрывающая собственную карту. Плевать, лишь бы с братом все было хорошо.

Надеюсь, он наиграется, и эта свистопляска с недоступной во всех отношениях девочкой закончится. Ведь ей всего восемнадцать. Слишком юный возраст, чтобы играть в наши игры.

Очевидно, все это в совокупности и стало причиной некоторого разлада между мной и властолюбивым уродцем. Приятно было потрепать ему нервишки.

А потом я услышал про девку. Мол, сегодняшняя игра не совсем обычная. Этот старпер голубоглазый приехал охотиться на определённую дичь, и всех предупредили о том, что ее трогать не стоит.

Даже фото показали. Какая странная предусмотрительность. Особенно учитывая, что правила в этом месте были слишком строгими, чтобы так откровенно их нарушать.

Пахло жареным, и я не мог поверить, что брат Цербера, местный распорядитель, решится на такой финт. Да только слишком сложно. И что такого было в малышке на фото?

А потом я увидел ее живьём. В этом шикарном платье, явно с чужого плеча. Нет, оно шло девице, да только вела она себя словно не отсюда. Словно все вокруг ей чуждо, и она тут явно лишняя.

Босячка. Простая неотесанная босячка.

И как только девочка озвучила свою просьбу, я понял, что это именно то, что сейчас нужно. Чего не хватает моей осточертело размеренной жизни.

Игра. Не простые прятки, а вот такие. Когда есть возможность поставить на место одного из этих уродов. Пощекотать им, а заодно и себе нервишки. Пусть и распорядитель, и прокурор понервничают.