Тлеющий неон в крови

Звуки приближения появились снова, но теперь они стали намного громче. В груди закололо, дыхание участилось, а руки тряслись от страха. Я моментально вскочил, встав на ноги, и уже собирался убежать, как вспомнил об Алексе, смотря на его мертвое тело, не отрывая взгляда.

Я не знаю, что мне делать.

Если я убегу сейчас, то потом могу пожалеть о своем выборе, а если этим самым я спасаю жизнь самому себе, будет ли это считаться плохим поступком? Ведь из-за моего выбора один человек все– таки останется в живых, то есть я.

Будет ли оправдана такая жертва?

Времени думать у меня не осталось, а звуки до сих пор не утихали, а наоборот, усиливались. Я решил отбежать на небольшое расстояние, подальше от звуков, в ближайшие кусты, до которых не успело добраться пламя.

Спустя мгновение в поле моего зрения появился высокий человек в темном кибернетическом костюме. Его лицо закрыто плотной зеркальной маской, длинный плащ, спереди закрепленный ремнями, частичной броней покрывает лишь некоторые части его тела. Широкие наручи, длинные до колен бронированные сапоги. Наплечники с выпирающими ставнями, напоминающие миниатюрные крылья для плавного воздушного маневрирования. Нагрудник, будто бумеранг с яркими и плавными полукруговыми узорами, обрывающимися на конце заостренными линиями. К спине визитера прикреплена длинная винтовка – я узнал ее по оптическому прицелу. Сомнений не было – это был человек! Но откуда он и для чего у него такой корабль, для меня остается загадкой.

Он подошел к своему космолету, открыл дисплей в наручах и несколькими прикосновениями отключил систему безопасности, после голос на его дисплее произнес несколько фраз на непонятном мне языке. Оглядевшись вокруг, он вытащил из-за спины свою винтовку и начал направлять ее по сторонам, выискивая свою цель.

В этот момент я притаился.

Убедившись, что поблизости никого нет, он опустил винтовку и обратил внимание на обугленный труп, который лежал у него под ногами, а через несколько секунд он резко повернулся в мою сторону, отчего я в тот же миг задрожал.

Неужели он нашел меня?

Нельзя терять ни минуты, нужно бежать, пока я остался в живых.

Немедля я развернулся и устремился прочь, я был готов потратить все свои силы, но мне нужно было во что бы то ни стало сбежать как можно скорее. Мне казалось, сердце сейчас выскочит из груди, а легкие сожмутся в сильнейшие судороги от переполнявшей их сажи. Чувство отвратительное, однако адреналин в моей крови не позволяет мне остановиться.

Спустя пару сотен метров непрерывного бега я смог выбраться из леса и на горизонте увидел дом Алекса и тети Надин. В этот момент мне стало одновременно спокойно, легко и стыдно. Но я не мог поступить иначе, мне нужно было выжить любой ценой, ведь я могу указать на местоположение тела своего друга, а также описать виновника происшествия. Надеюсь, его осудят за его поступки и за то, что он убил Алекса.

Остановившись перед дверью, я подергал ручку, она была заперта, тогда я начал сильно и непрерывно стучать, пока силы вконец меня не покинут.

– Мама! – слабым хриплым голосом прокричал я.

В глазах резко потемнело, посторонние звуки были едва слышны, я понимал, что падаю и мои ноги больше не в силах меня держать. В самый последний момент я увидел, как моя мама открывает дверь дома и смотрит на меня широкими от удивления глазами.

– Прости меня, мамочка… Алекс…

– Тим, мальчик мой, что с тобой?

– Он умер, мамочка, его больше нет, пожалуйста…

Она что-то кричала мне, пыталась привести в чувство, что-то спросить, но я больше не был в силах что-либо сделать.

***

Что это?

Свет мелькает передо мной, будто падающие звезды.

Попытавшись поднять голову, я увидел, как меня уносят вдаль по коридору, кажется, больницы. Мои руки перевязаны толстыми бинтами, боль я перестал чувствовать, но все же, вспомнив эти ужасные ощущения, мурашки снова окутали все мое тело.

Рядом бежала моя мама, нежно поглаживая мое лицо.

Она что-то кричала…

Однако разобрать это мне все никак не удавалось.

***

– Дорогая, ты говорила, что у него ожоги третьей или четвертой степени, его тело обгорело. Но я ничего не наблюдаю. Я благодарен судьбе, что с нашим сыном все хорошо, но ты можешь объяснить, что произошло? Вчера ты позвонила мне, рыдая в трубку, говоря, что наш сын умирает. Услышав это, мое сердце чуть не разорвалось на части, и я бросил работу, все на свете, дабы только приехать. Кара, не молчи, скажи что-нибудь.

– Я была в этот момент у Надин, мы с Тимом приехали поздравить их с переездом. Он и Алекс побежали погулять, но они пропали на несколько часов, по связи не отвечали, я не знала куда деться, мы были сильно обеспокоены. Как вдруг Тим прибегает, долбясь во входную дверь дома, и кричит «Мама!», ожоги покрывали все его тело, одежда обгорела, от него пахло дымом и бензином. Падает прямо мне на руки, истощенный и без сил. Мой мальчик плакал и говорил про то, что Алекс умер, а после и вовсе потерял сознание. Мы вызвали спасательные службы, чтобы найти тело, но они ничего не нашли, кроме выжженного леса.

– Я тогда не понимаю, как он смог вылечиться от всех этих ожогов?

– Билл, я сама не знаю! Но я не понимаю, что произошло. Тими слаб, вчера он был в сознании всего лишь несколько часов. Я успела с ним поговорить, но на вопрос «Что там случилось?» он до сих пор не ответил.

– А Алекса еще не нашли? – спросил отец.

– Поисковая группа работает до сих пор, Надин сейчас в очень тяжелом состоянии, нам нужно помочь ей, иначе она что-нибудь с собой сделает. Она ведь сейчас совсем одна, ее муж погиб, а теперь еще и сын. Мы должны поддержать ее.

– Я согласен, как только наш мальчик очнется, то нужно узнать у него, что произошло, и, может он знает, где находится Алекс на данный момент. Что сейчас с ним? Он снова без сознания?

– Нет, он просто спит.

Мои глаза хоть и были закрыты, однако я слышал весь их разговор. Пролежав еще несколько минут, я пытался не отключиться, но все-таки сдался.

***

Если я не ошибаюсь, то, кажется, прошло уже больше двух дней, как я нахожусь в этой палате и этой больнице. Мое состояние нельзя было описать как хорошее или плачевное, оно было, скорее, странным.

Сидя на больничной койке, я был, словно зомби, и никак не реагировал на резкие движения, старался двигаться как можно медленнее, экономя свою энергию и силу. Скорее всего, я просто боялся снова вырубиться.

Услышав шаги в коридоре и повернув голову, я увидел, как в палату вошел мой лечащий врач, он был очень добр ко мне и к моим родителям, его звали мистер Стюарт.

Приятная внешность, он не был молодым, скорее, довольно взрослым, с поседевшими волосами на висках и легкой щетиной. Голос тихий, спокойный, и у меня всегда было чувство безопасности, когда я находился рядом с ним. Все это время я не отрывал от него взгляда, он подошел ближе к моим родителям, наверное, хотел поговорить, обсудить случившееся. Моя мама сидела вместе со мной, обнимая и легонько поглаживая, а вот отец стоял позади нас, закрывая спиной свет от окна, пробивающийся в мою палату, думаю, он ждал мистера Стюарта и тоже хотел поговорить с ним.

Пока взрослые общались, я, в свою очередь, старался не делать ничего, что могло привлечь к себе внимание. Я молчал и лишь смотрел в одну точку, внимательно слушая разговор родных, показывая всем своим видом, что со мной в диалог пока вступать не стоит, иначе моя психика может изрядно пошатнуться. Просто мне не хватило смелости признаться своим родителям в том, что случилось на самом деле, кто виноват и почему никто до сих пор не может найти тело моего мертвого друга.

– Я не могу дать этому никакого логического объяснения, ожоги третьей степени, которые покрывали тело вашего сына примерно на 35 %, просто исчезли за пару дней. Это невообразимо! Кожа восстановилась до привычного состояния, остались лишь шрамы на руках и шее.

– А мне казалось, мистер Стюарт, вы как раз таки дадите нам хоть какие-нибудь объяснения тому, что произошло, – вздыхая, ответил отец.

– Честно, я не знаю. Возможно, ваш сын обладает неким скрытым талантом, который проявился только сейчас. В институте я очень часто натыкался на литературу о людях со сверхспособностями. Но особо в это не верил до этого момента.

– Сверхспособности? То есть вы сейчас прямо намекаете на то, что мой сын обладает ускоренной регенерацией и способен, как рептилия, отращивать хвосты? – с недоумением спросила мама.

– Да, это возможно, вполне себе, ну, кроме момента с хвостом, – неуверенно ответил ей врач.

– Только интересный момент состоит в том, что до этого Тим был обычным ребенком. Резался, царапался и ударялся, расшибал себе коленки, когда падал с велосипеда, и у него все заживало, как и у остальных, а не за пару дней.

– Миссис Джейсон, что вы хотите от меня услышать? С таким в своей больнице я сталкиваюсь в первый раз. Понятия не имею, почему ваш сын был нормальный, а после этого пожара вдруг стал моментально восстанавливаться. Впрочем, есть шанс узнать это. Вы ведь хотите узнать?