Цвета Боли

Искра не стала с ним соревноваться в тонкости. Она швырнула в него целый серверный блок, сорвав его крепления. Тот, кто гасил звук, инстинктивно расширил поле, замедляя полёт блока, но отвлёкся. Ключ, прижавшись к стойке, пытался дистанционно отключить системы аварийной блокировки на люке, куда скрылся третий с носителем. Бульдог, должно быть, всё ещё отвлекал охрану снаружи. Они были вчетвером против двоих, но в ловушке, на считанные секунды.

Лео застыл, его дар перегружался. Он видел ауры: холодную, статичную синеву «живого щита», рвущиеся багрово-чёрные спирали атакующего гравикинетика. Видел яростное, сфокусированное свечение Искры и визжащий, перегруженный поток данных вокруг Ключа. И сквозь эту кашу – тусклый, быстро удаляющийся след того, кто уносил их цель. И тут он его услышал.

Не ушами. Это был голос, возникший прямо в черепе, холодный и чужой, но на удивление ясный. Он звучал как эхо его собственных мыслей, но окрашенное в цвета ауры того самого гравикинетика.

«…прикончить девочку с гравитацией… затем технаря… щенок не опасен…»

Это были не слова, а сгустки намерения, проецируемые в момент предельной концентрации противника. Лео даже вздрогнул от неожиданности. Его способность эволюционировала под давлением, прорываясь сквозь эмоции к самим мыслям-приказам.

Он увидел, как гравикинет, отбросив медленный серверный блок, развернулся. Его внимание, та самая багрово-чёрная спираль, сфокусировалась на спине Искры, которая, уворачиваясь от второго сгустка искажённой гравитации, оказалась в полуобороте. Пальцы противника уже складывались в тот же жест, что и секунду назад – для точечного, смертельного удара в основание черепа.

«…сейчас…»

– ИСКРА! – закричал Лео, но в гулкопоглощающем поле его голос почти не было слышно.

Она инстинктивно рванулась в сторону, но её движение замедлил край поля «живого щита». Этого микропромедления хватило. Гравикинет выпустил сгусток. Невидимая сила, способная смять кости, рванулась к её голове.

Лео не думал. Его тело двинулось само, подчиняясь не логике, а тому самому пронзительному, чужому намерению убить, которое он уловил. Он не побежал к Искре – он знал, что не успеет. Он рванулся в сторону, к стойке, где стоял огнетушитель. Его рука схватила не рукоять, а тяжёлый стальной баллон. И он не бросил его. Он, с рёвом, в котором выплеснулся весь его страх и ярость, швырнул его с помощью всего тела туда, откуда, согласно «карте намерений», должен был пройти следующий сгусток, чтобы окончательно отрезать Искре путь к отступлению.

Огнетушитель встретился с невидимой силой в воздухе. Стальной баллон схлопнулся с душераздирающим скрежетом, как бумажный стаканчик. Но он погасил удар. Искра, воспользовавшись микроскопической задержкой, вышла из зоны поражения, её лицо исказила гримаса ярости. Она сжала кулак, и гравикинетка вдруг пригвоздило к потолку с такой силой, что он издал хриплый стон, и трещины поползли по бетону вокруг его тела.

Но «живой щит», увидев, что его напарник выведен из строя, сконцентрировал поле полностью на Искре, пытаясь сжать, раздавить её в этой тихой, беззвучной ловушке. Она замерла, напрягшись, борясь с давлением со всех сторон.

Лео остался один на один с коренастым. Тот повернул к нему своё безликое забрало. Его аура, холодная синева, пульсировала уверенностью. У Лео не было суперсилы. Только странное зрение и огнетушитель, превратившийся в груду металлолома.

И снова – голос. На этот раз – тихий, напевный, исходящий от «щита».

«…малыш… испуган… сломать быстро… вернуться к задаче…» Это было самодовольное, презрительное намерение. Лео увидел, как синяя аура сгустилась, готовясь перейти от защиты к атаке – к резкому, сокрушающему сжатию пространства вокруг него.

В этот момент с потолка, вырвав кусок перекрытия, сорвался и рухнул на пол гравикинет, потерявший сознание. Шум, хоть и приглушённый, отвлёк «щита» на долю секунды. Его поле дрогнуло.

Лео действовал. Он не видел слабых мест в ауре. Он видел ритм. Ритм концентрации. Синее поле пульсировало, как сердце. И в момент между «ударом» и «отдыхом», когда внимание противника на миг переключилось на звук, была микроскопическая брешь.

Лео не побежал. Он прыгнул вперёд, не от опасности, а сквозь неё, туда, где по его новому, обострённому восприятию поле было тоньше. Он почувствовал, как воздух стал плотным, как желе, сдавил грудь, но не остановил его. Он был внутри периметра защиты.«Щит» опешил. Его тактика строилась на ударе издали. Лео был в него верте. В руках у Лео был только обломок трубы от стойки. «Щит» инстинктивно размахнулся для удара – мощного, медленного в плотном поле, но смертельного.

И снова голос, теперь уже панический: «…близко… ошибка… устранить!»

Лео увидел не просто движение. Он увидел траекторию удара, прочерченную в воздухе алым следом намерения. Он не стал уворачиваться. Он подставил обломок трубы, поймал запястье противника, используя его же инерцию, и, с диким усилием, провернул его руку. Раздался хруст. «Щит» взревел от боли, его концентрация рухнула. Поле исчезло. Звуки мира – сирены, крики, гул – ворвались в комнату оглушительной волной. И тут Лео увидел его. Того самого третьего, который ушёл с носителем. Он вернулся. Стоял в проёме люка, в его руках была компактная, уродливая штурмовая пушка с широким раструбом дула. Оружие для ближнего боя, разносящее всё в клочья. Он целился. Не в Искру, которая уже почти освободилась. Не в Ключа. Он целился в Лео. Его аура была чистейшим, ледяным белым цветом исполнения долга.

Голос в голове Лео взвыл, сливаясь с его собственным инстинктом выживания и внезапно вспыхнувшим знанием:

«Выстрел… сейчас… нажимает… Искра на линии… ты или она…»

Всё замедлилось. Лео видел, как палец на спуске начинает давить. Видел, как Искра, почувствовав угрозу, начинает поворачиваться, подставляя спину под очередь. У него не было выбора. Не было времени на мысли.

Его рука, всё ещё сжимающая обломок трубы, двинулась сама. Не для того, чтобы бросить. Он был слишком близко. Он рванулся вперёд, падая, и со всей силы, с отчаянным криком, воткнул острый, рваный конец металла в шею человека с пушкой.

Тёплая, липкая влага хлынула ему на руку. Хриплый, пузырящийся звук заменил собой грянувший выстрел. Белая аура погасла мгновенно, сменившись короткой, ослепительной вспышкой агонии и пустоты. Тело рухнуло, пушка с грохотом упала на пол.

Тишина.

Её голос вернул его в реальность. Он поднялся, его ноги не слушались. Ключ, бледный как полотно, уже подсНастоящая, оглушающая тишина, наступила лишь на секунду, а потом её заполнил нарастающий лай сирен и прерывистое дыхание Ключа. Лео стоял на коленях, его рука была по локоть в крови. Он смотрел на неё, не понимая. Он смотрел на человека у своих ног. Тот ещё дёргался.

«Я… убил». Мысль была плоской, беззвучной. Не было триумфа. Не было даже ужаса. Был шок. Абсолютный, вакуумный шок. Он сделал это. Он почувствовал, как металл рвёт плоть, как жизнь уходит. Чтобы спасти Искру. Чтобы спасти себя. Искра первая пришла в себя. Она одним движением вырвала серебристый цилиндр из ослабевших пальцев убитого. Бросила взгляд на Лео – не на его лицо, а на его окровавленную руку. В её глазах мелькнуло что-то сложное – понимание, быстро подавленное суровой необходимостью. – Ключ! Данные! Копируй! Я охраняю люк. Лео, вставай. Сейчас не время.

Её голос вернул его в реальность. Он поднялся, его ноги не слушались. Ключ, бледный как полотно, уже подсоединял флешку к цилиндру, его пальцы тряслись.

Искра вытащила баллончик «тихой ржавчины» и щедро обрызгала им все серверные стойки вокруг, затем люк и остатки техники противников. Начинался отсчёт тех самых трёх минут до полного уничтожения электроники.

– Мы уходим. Сейчас. Новый маршрут. Через испытательный цех. Бульдог, – она нажала на ком в воротнике, – отход по плану «Гамма». Встреча в точке «Омега». Повторяю, точка «Омега».

Она подошла к Лео, грубо схватила его за чистую руку.

– Двигай. Если остановишься – умрёшь здесь. Позже. Всё позже.

Она тащила его за собой через люк, вниз, в неизвестность. Лео шёл, оглядываясь на оставшееся позади. На тело. На кровь на своей руке. Голос в его голове умолк. Остался только внутренний вой – тихий, бесконечный и принадлежащий только ему. Он переступил черту. И мир по ту сторону оказался тише, холоднее и намного, намного страшнее. Испытательный цех «Сигмы» оказался не просто помещением. Это был сад искусственных мук. Длинные ряды прозрачных капсул, подсвеченных изнутри тусклым синим светом. В некоторых что-то шевелилось – человеческие силуэты, опутанные проводами и трубками. Воздух гудел от работы аппаратуры и был стерильно-сладким, с примесью озона и лекарственной горечи. Но под этой стерильностью Лео чуял другое – густой, чёрный ужас и отчаянную, выжженную боль, въевшуюся в самые стены.

Их появление не осталось незамеченным. Двое техников в защитных костюмах замерли у центрального пульта. Искра, не сбавляя шага, махнула рукой. Пульт оторвался от пола и с грохотом врезался в стену над головами техников, осыпая их искрами. Те в ужасе попадали на пол.

– Ключ! Путь! – крикнула Искра, её голос резал гул аппаратов.

Ключ, одной рукой прижимая к груди планшет с подключённым серебристым цилиндром, другой тыкал в свой гаджет. Его лицо было мокрым от пота, но глаза горели лихорадочной сосредоточенностью.

– Аварийные шлюзы заблокированы! Система перешла на автономное питание из-за нашей «уборки» в серверной! Нужно вручную перезаписать протоколы на… на том терминале! – он показал на массивную консль у дальней стены, за рядами капсул.

Между ними и терминалом было метров двадцать открытого пространства. И капсулы. И что-то начало происходить. Синий свет в некоторых капсулах сменился на тревожный красный. Механические замки с шипением начали разблокироваться.

– Они выпускают «образцы»?! – прошептал Лео, чувствуя, как из открывающихся капсул выползают волны животного страха, боли и смутной, не направленной агрессии.

– Нет, это аварийная разблокировка! – крикнул Ключ. – Система думает, что произошёл сбой! Она выпускает подопытных по протоколу эвакуации! Они будут дезориентированы, могут быть опасны!

Первый «образец» уже вывалился из капсулы. Это был мужчина лет тридцати, с бритой головой и неестественно блестящими, словно лакированными, участками кожи на висках и шее. Он стоял на четвереньках, тяжело дышал и смотрел пустыми, невидящими глазами. От него исходил смрад страха и химикатов.

– Бежим. Через них, – приказала Искра, и в её голосе не было ни капли сомнения. – Ключ, доберёшься до терминала – отключай всё, что можешь. Лео, веди. Где безопаснее?

Лео заставил себя сосредоточиться, оторвать взгляд от своей окровавленной руки. Его дар, обострённый шоком и адреналином, работал на пределе. Он видел ауры подопытных – бледные, болезненные, разорванные. Они не были сосредоточенной угрозой. Они были паникой в чистом виде. А паника непредсказуема, но её можно направлять. Он увидел узкий коридор между капсулами, где волны страха сталкивались и гасили друг друга, создавая относительно спокойный проход.

– Туда! – он рванул вперёду, и Искра послушно последовала, прикрывая тыл.

Они пробежали, как призраки, мимо дезориентированных людей, которые либо плакали, либо бились в конвульсиях, либо просто сидели, уставившись в пустоту. Один из подопытных, женщина с кибернетической рукой, дёрнулась в их сторону, но Искра просто отбросила её в сторону мягким, но неумолимым гравитационным толчком, усадив обратно в капсулу.

Ключ, добежав до терминала, вцепился в него пальцами. Его собственный гаджент завис, экран погас – он высадил всю свою накопленную цифровую «волю» в систему завода. По цеху пронесся гул отключающихся машин. Красный свет сменился аварийным жёлтым. Часть капсул, ещё не открывшихся, наглухо захлопнулась. Стальные двери в конце цеха с глухим стуком разблокировались.

– Есть путь! – задыхаясь, крикнул Ключ.

И в этот момент Лео почувствовал их. Совсем близко. Снаружи. Не хаотичные, испуганные или злые ауры. Это были упорядоченные, холодные, синхронные сигналы. Чёткие, как строевой шаг. Искры безразличия, стальные нити долга, и под этим – привычный, глубоко запрятанный налёт превосходства. Герои. Vanguard. Они уже здесь. Началась зачистка.

– Они на подходе, – выдохнул Лео, и его собственный голос показался ему чужим. – Много. Со всех сторон.

– Значит, нам нужен не выход, а исчезновение, – сказала Искра. Она посмотрела на Ключа. – Ты слил данные?

– Первичная копия – на моём носителе. Оригинал… – он потряс серебристым цилиндром. – На нём стоит крипто-замок. Нужно время.

– Времени нет. Бежим к дренажному коллектору. Это наш единственный шанс.пия – на моём носителе. Оригинал… – он потряс серебристым цилиндром. – На нём стоит крипто-замок. Нужно время.

Они вырвались из цеха в узкий, заброшенный техкоридор. Где-то совсем близко раздавались чёткие команды, звуки передвижения тяжелой техники. Vanguard действовали быстро и профессионально, запечатывая все выходы.

– Времени нет. Бежим к дренажному коллектору. Это наш единственный шанс. Они вырвались из цеха в узкий, заброшенный техкоридор. Где-то совсем близко раздавались чёткие команды, звуки передвижения тяжелой техники. Vanguard действовали быстро и профессионально, запечатывая все выходы. Коридор вёл к старому лифтовому шахтёру, ведущему вниз, к подвальным уровням и, по идее, к дренажному коллектору. Дверь в шахту была заварена намертво.

– Бульдог мог бы, – мрачно заметил Ключ.

– Я не Бульдог, – сказала Искра. Она устремила взгляд на сварные швы. Металл начал стонать, скрипеть. Она не рвала его. Она заставляла молекулы колебаться, расшатывать связи. Сварные швы нагрелись докрасна и поползли. Это требовало чудовищной концентрации, на её лбу выступили капли пота. В этот момент с другого конца коридора раздался ровный, усиленный голос:

– Всем оставаться на месте! Это Vanguard! Сопротивление бесполезно!

Лео обернулся. В проёме стояли трое в тактической экипировке с эмблемой Щита. Не звёзды, не Капитан Свет. Это была «Спец-следственная группа» – те самые серые мыши, которые зачищают последствия. У одного в руках был щит, излучающий слабое силовое поле, у другого – что-то вроде импульсной винтовки, у третьего – сенсоры на шлеме. Их ауры пульсировали холодной решимостью.

Искра не обернулась. Она стиснула зубы, и сварной шов с громким БАМ разошёлся. Дверь отвалилась, открыв чёрную пасть шахты.

– Прыгай! – крикнула она Ключу, толкая его вперёд. Тот, не раздумывая, шагнул в темноту.

Лео двинулся за ним, но в этот момент «сенсорный» герой жестом запустил в их сторону шар-дрон. Он завис и испустил ослепительную вспышку света и оглушительный звуковой импульс. Лео ослеп и оглох, споткнулся. Сильный руки схватили его за куртку и потащили в шахту. Это была Искра.

Они падали в темноту несколько секунд, пока Искра не замедлила их падение в самый последний момент. Они грузно приземлились на груду мягкого, гниющего мусора на дне шахты. Где-то сверху слышались крики и звуки подготовки к спуску.

– Бежим, – простонала Искра, поднимаясь. Она была бледна как смерть, использовав слишком много сил. – Коллектор в ста метрах.

Они побежали, спотыкаясь, по туннелю. Света не было. Только удаляющийся шум погони сверху. Казалось, они вырвались. Впереди виднелся слабый свет – выход в коллектор, а оттуда – к их точке «Омега».

И тогда, в двух шагах от выхода из туннеля, их ждал сюрприз.

Человек в безупречном плаще стоял, прислонившись к стене, словно ждал их. Это был не герой. Это был Шепот Моли. Его лицо в свете одинокого аварийного фонаря было бесстрастным, как всегда. В руках у него был небольшой, элегантный пистолет необычной конструкции.

– Искра. Как предсказуемо, – его голос был едва слышен из-за сирен, но отчётлив. – Дренажный коллектор. Старый, как мир, путь крыс.

Искра замерла, заслонив собой Лео и Ключа. Её рука непроизвольно потянулась к поясу, но она была пуста – оружие потеряно в драке.

– Моль. Ты получишь свои данные. Отпусти нас.

– О, я получу свои данные, – кивнул информатор. – Но, видите ли, изменились условия. Мой наниматель… встревожен. Столь громкое фиаско. Взорванный завод, убитые наёмники, герои Vanguard на хвосте. Слишком много шума. Ему нужны данные. И ему нужно исчезновение всех причастных. Включая неудачливых исполнителей.

Он поднял пистолет. Это была не обычная пушка. Дуло светилось мягким фиолетовым светом.

– Усыпитель нейронного типа, – пояснил он. – Безболезненно. А данные я заберу с ваших… тел.

Ключ попятился, прижимая цилиндр к себе. Искра напряглась, готовясь к последнему, отчаянному гравитационному рывку, который, она знала, уже не успеет.

– Ты боишься, – повторил Лео, глядя на него не глазами, а своим внутренним зрением. Аура Моли была сложной, многослойной, но сейчас в ней доминировал не холодный расчёт, а тонкая, ядовито-зелёная полоска страха. Страха провала. Страха перед тем, кому он служит. – Твой наниматель. Он тебя не простит, если что-то пойдёт не так. Даже если ты принесёшь ему данные. Ты – расходный материал. Как и мы. И тут заговорил Лео. Его голос был тихим, хриплым, но странно спокойным.

– Ты боишься. Моль едва заметно дрогнул.

– Что?

– Ты думаешь, убив нас, ты станешь незаменимым? Ты станешь очередной проблемой, которую нужно будет решить. У тебя есть выбор.Лео сделал шаг вперёд, выйдя из-за спины Искры. Его окровавленная рука висела плетью, но взгляд был пристальным.

– Красивая речь, мальчик. Но я не сентиментален. Моль смотрел на него, и в его обычно непроницаемых глазах мелькнуло что-то – раздражение, удивление, а затем ледяная решимость.

Его голос был не один. Из уха Моли раздавались едва слышные голоса – слабый сигнал, передаваемый крошечным передатчиком глубоко внутри слухового прохода. Кто говорил там, оставалось неизвестным.

Он нажал на спуск.

Фиолетовая вспышка осветила туннель. Но выстрел пришёлся в потолок. Потому что в тот самый миг, как палец Моли сжался, Искра, собрав последние силы, дёрнула его пистолет вверх гравитационным крюком. Одновременно с этим Ключ, поняв, что терять нечего, швырнул под ноги Моли свой мёртвый, но тяжёлый планшет.

Моль споткнулся. На долю секунды. Этого хватило.

Из темноты коллектора, словно из самой тени, вынырнула массивная фигура. Бульдог. Он был в крови, в пыли, одна рука висела странно, но его движение было стремительным и точным. Он не стал бить. Он просто налетел на Моли, как грузовик, прижал его к стене всем своим весом, и раздался глухой хруст. Пистолет выпал из ослабевших пальцев. Шепот Моли беззвучно сполз на пол, потеряв сознание.

– Точка «Омега» провалена. Везде их патрули. У меня есть… временная нора. Близко. Если сможем дойти.Бульдог тяжело дышал, глядя на них. Искра, почти падая от истощения, кивнула. Она посмотрела на цилиндр в руках Ключа, затем на тело Моли.

– Данные… наши. Теперь только наши. Тащи его, – она кивнула на информатора. – Он ответит за многое.

Они, спотыкаясь, почти неся друг друга, скрылись в чёрном горле дренажного коллектора, оставив позади вой сирен, гул вертолётов Vanguard и горящий завод «Кибер-Химера». Они проиграли битву за скрытность, но выиграли гонку за данные. И теперь у них на руках был не только смертельный компромат, но и пленный, который знал, кому всё это было нужно. Цена была чудовищной – их дом, их покой, и невинность Лео, навсегда оставшаяся в луже крови в серверной. Но они были живы. И теперь у них было оружие. Оставалось понять, как им воспользоваться, не убив себя в процессе.