Подмастерье смерти

– Поработай над этим вопросом. Удастся исключить еще какие-нибудь области, дай знать.

Берински вновь принялся изучать программу, и она решила больше его не отрывать.

– Надеюсь, обошлось без угроз и подкупа? – спросил он напоследок.

– Просто выменяла на жесткое порно. Уж очень оно ему нравится.

Впрочем, самой себе Ева вынуждена была признаться, что церемонию подкупа не помешало бы повторить.

4

Из лаборатории Ева поехала в центральное полицейское управление. Нужно было перенести в рабочий кабинет схему преступления и отправить всех, кто не занят, на проверку зданий. А еще она надеялась заскочить к Мире на пару слов.

Конечно, придется побороться с несговорчивым администратором, однако консультация лучшего психолога-криминалиста департамента полиции Нью-Йорка и по совместительству первоклассного мозгоправа сейчас просто бесценна.

Войдя в общую рабочую зону, Ева прямо с порога внимательно огляделась. Бакстера с Трухартом не оказалось на месте – наверное, выехали «в поля». Поза Кармайкла, усевшегося на край стола Сантьяго, явно говорила о том, что они отнюдь не сплетни обсуждают.

Дженкинсон клял на чем свет свой компьютер, а Рейнеке медленно вышел из комнаты отдыха с чашкой паршивого кофе из автомата.

– Что-то случилось? – обратилась Ева к Дженкинсону.

– Бумажная работа. Осточертело. Не сдержался.

– Зайдите оба ко мне в пять часов. Пибоди, введи их в курс дела.

У себя в кабинете Ева перво-наперво открыла новую программу Рорка, установила доску для схемы преступления и обозначила по центру расположение трех жертв. Дабы избежать столкновения с драконом в приемной Миры, она отправила на ее личную почту короткое сообщение. Подробное письмо могло бы сначала угодить в лапы к админу.

Когда вошли Дженкинсон и Рейнеке, она стояла с чашкой «настоящего» кофе в руках и задумчиво смотрела в монитор.

Ева поклясться была готова, что даже свет как-то по-особому искажается при попадании на идиотский галстук Дженкинсона! Сам-то он, видимо, считает, что сие чудовище с золотисто-зелеными горошками на ярко-красном фоне выдает в нем приверженца классики, человека элегантного.

– Начните с сектора к востоку от Мэдисон-авеню. Пибоди даст вам список зданий. Выбрали с помощью вот этой программы. В любом случае это лотерея. Наверняка знать мы не можем.

– Похоже на снайпера, – заметил Рейнеке. – Вы, наверное, считаете, работал в одиночку.

– Скорее всего. Я попытаюсь проконсультироваться с Мирой, но, исходя из наших расчетов и предположений, это мужчина военной или полицейской выучки. Одиночка. Сделать три настолько точных выстрела подряд без обучения и практики невозможно – были бы еще раненые. Проверяйте отели и ночлежки. Где-нибудь он должен засветиться. С собой у него наверняка чехол для оружия, но не думаю, что было еще что-нибудь тяжелое. Номер с открывающимися окнами, если нет, стекло пришлось повредить – и защитные экраны. Винтовка без глушителя. Оружие такого плана издает пронзительный свист. Три выстрела – три свистящих звука через очень короткие промежутки времени.

– Вероятность, что кто-то услышал…

– Практически равна нулю, – продолжила Ева, кивнув Дженкинсону в ответ. – Если только в какой-нибудь ночлежке или дешевой квартирке с плохой шумоизоляцией.

– В таком месте при виде копов все готовы в штаны наложить. Если и слышали – не признаются.

– Это да, – согласилась Ева.

– А может, он из своей квартиры стрелял, – предположил Рейнеке. – Разобиделся на администрацию катка из-за какой-нибудь фигни и решил устроить отстрел.

– Давайте выясним. Мы с Пибоди начнем с самого дальнего сектора на востоке и будем продвигаться вам навстречу. Приступим через час после вас. Нам еще нужно заехать в офис второй жертвы и…

Ева не договорила, услышав звук входящего сообщения, и отвернулась к столу.

– Отлично. Мира только-только приехала в управление, обещала заглянуть. Если сможет добавить что-нибудь существенное, мы вам сообщим. Приступайте. Пибоди, исправь еще раз список с учетом обозначенной территории поиска и позвони в офис Майклсона, скажи, мы приедем поговорить. – Ева взглянула на часы. – А мне перед отъездом еще нужно заскочить к Фини на пару слов.

– Ясно. Будет сделано.

Оставшись одна, Ева подошла к окну, выглянула на улицу и глубоко задумалась. Она ведь довольно метко умела стрелять из лазерной винтовки. С ручным оружием, конечно, дела обстояли гораздо лучше, но и с длинностволкой справлялась тоже прилично. Поразмыслив, она вычислила, что из своего узкого офисного окна могла бы за минуту с легкостью убить, покалечить или ранить не меньше дюжины человек.

«И как только ты умудряешься кого-то защищать!» – упрекнула сама себя Ева.

Заслышав приближающиеся шаги Миры, она отвернулась от окна. Звонкий стук каблучков. Наверняка что-нибудь очень стильное.

Это оказались красные ботиночки с набивным принтом, отлично сочетавшиеся с кожаным ремнем, надетым явно исключительно для красоты, под костюм, что называется, иссиня-белого цвета.

Мягкие темные волосы Миры сегодня были забраны в строгий пучок, в ушах маленькие серьги – красные камушки, из них капельками стекают крошечные жемчужинки.

И как только людям сил хватает с утра пораньше составлять такие комплекты и не походить в них на модного маньяка, а выглядеть вполне по-человечески.

– Спасибо, что заглянула… – начала Ева.

– С тебя чашечка кофе. Я сперва хотела потребовать чай, но потом почувствовала запах твоего кофе… – Мира тут же отложила в сторону пальто и сумочку – белую, с широкой красной полоской посередине – и подошла к схеме преступления. – Я уже видела сообщение СМИ и читала твой рапорт. Все еще не нашли никакой явной связи между жертвами, кроме посещения катка?

– Нет. И про то, что третья жертва собирается туда прийти, знали всего несколько человек. А точное время вообще никому не было известно.

– Убийцы такого типа часто выбирают свои жертвы спонтанно. Не важно, в кого стрелять. Их завораживает сам процесс, нравится вызывать панику. Общественное место, выстрел с большого расстояния… Спасибо, – поблагодарила Мира, когда Ева протянула ей чашку кофе. – Все трое убитых – абсолютно разные. Двое мужчин и одна девушка. Мужчины по возрасту принадлежат к разным поколениям. Один холост, другой – в паре. Так что нет определенного типажа. Опять же, скорее свидетельство того, что выбирали наугад.

– Первая и третья жертвы умерли мгновенно. Или почти. Первая убита выстрелом в спину. Позвоночник едва не размозжен. Третий – в голову. А вот второму выстрел пришелся в корпус, по центру. Он еще пару минут оставался в сознании. Истекал кровью. Первая и третья жертвы не поняли, от чего погибли. Второй парень – понял.

– Ясно. И это наводит тебя на мысль, что вторая жертва и была намечена.

– Это и еще то, что наш стрелок, очевидно, готовился заранее… третий парень сам точно не знал, когда пойдет на каток. А первая… уж очень сложно представить, чтобы именно на нее охотились. Если, опять же не предполагать чисто случайный выбор. Красный костюм, прекрасно каталась.

– Хорошо. – Мира облокотилась о стол. – Значит, вам уже известно, что он дисциплинирован, хорошо натренирован, все тщательно планирует и умеет держать себя в руках. По крайней мере, в критической ситуации. Кроме того, если серийный убийца стреляет с дальнего расстояния в случайных людей, как правило, это значит, что он питает затаенную обиду на общество или выступает с радикальными политическими взглядами и выливает свой гнев на какую-нибудь определенную организацию – военную базу, школу или церковь, например. Цель в таком случае – убить и ранить как можно больше людей, чтобы вызвать страх и панику, а потом и самому «мученически» погибнуть за свою идею.

– Как можно больше… Для таких метких выстрелов нужна серьезная подготовка. Почему же он застрелил только троих? Не дает мне покоя эта мысль, – проговорила Ева. – Раз уж он на трех остановился, маловероятно, что действовал из гнева или обиды. Три чистых попадания – всего за каких-нибудь двенадцать секунд. И да, как только дело сделано, с его стороны было бы логично дождаться, пока тебя застрелит коп, или совершить самоубийство. Но ничего подобного. По крайней мере, на данный момент он жив.

– Может быть, еще не завершил свою миссию.

– Да, – вздохнула Ева. – Да, и об этом я тоже думаю.

– Я согласна с твоим предположением, что, судя по количеству убитых, одна или несколько жертв выбраны заранее. – Мира так же, как и Ева, сосредоточенно обдумывала возможные мотивы убийства, прихлебывая кофе. – Что же касается второй жертвы, которая умерла не сразу… Возможно, он хотел заставить ее страдать, а это лишь подтверждает наши догадки.

– А может – просто такой уж получился выстрел, учитывая расстояние, движение. И все же он мне кажется особенным.

– Если одну из жертв наметили заранее, убийца специально выбрал людное место, убил двух других для прикрытия и задачу перед собой поставил не из легких. Мы обе знаем, есть гораздо более простые и верные способы лишить человека жизни. Но метод всегда выбирают, исходя из цели и руководствуясь потребностями своей, в данном случае патологически измененной личности. Он не просто хорошо натренирован. На этом навыке зиждется его самооценка, его эго.

– Так вот оно что, – промычала Ева себе под нос, добавляя еще одну черточку в уже мысленно нарисованную картину произошедшего.

– Я бы сказала, вызвать панику и шумиху в СМИ, несомненно, являлось частью плана. Плюс расстояние – дело не только в том, что требуется особый навык. Расстояние само по себе обезличивает жертв, усиливая хладнокровие преступника. Жертвы превращаются для него просто в движущиеся мишени. Обычно такое восприятие характерно для военных снайперов и профессиональных наемных убийц.