Долина Инферин. Две силы

– Сказала только то, что хотела сказать. – Эмилия махнула рукой, и, уже не задумываясь над тем, больно ли ему это слышать, добавила: – Том, как всегда, оказался прав!

– Причем тут Том? – Он обошел ее и заглянул в глаза, совершенно не понимая, что с ней происходит.

Конечно, оказаться по ту сторону зеркала не было их планом, но если это произошло, то, по его мнению, не стоило так отчаиваться. Нужно было только переждать время, а не язвить и не пытаться обвинить в ситуации всех, с кем она оказалась в этой передряге.

– Том предупреждал меня, что ты вряд ли сможешь стать Орэму хорошим отцом. А теперь я и сама это вижу. Расслабься, остановись…. Может еще позагорать и искупаться пару раз? – Эмилию несло, и она сама это понимала, но никак не могла остановиться.

– Какие интересные вещи вы обсуждаете с королем! – У Алексея и у самого проскользнула нотка раздражения. – И что значит – стать отцом?! Я уже его отец! И, раз уж зашел об этом разговор, хотел спросить, почему ты все время говоришь: мой сын? Мне казалось, в его создании принимали участие мы оба.

Эмилия смерила его тяжелым взглядом. Пар она уже выпустила и постепенно стала успокаиваться.

– Пешехонов, ты сам частенько ведешь себя, как ребенок, – уже куда более спокойно ответила она. – Никак не хочешь повзрослеть. Иногда мне кажется, что Том гораздо старше тебя.

– Так, ну все! Я не желаю больше ни слова слышать о Томе. – Пешехонов, раздосадованный этой нелепой ссорой, отошел в сторону и немигающим взглядом уставился на океан.

Миша, который не собирался вмешиваться в их спор, продолжал делать свое дело. Он достал из сапога перочинный нож, заставив Катрину легко усмехнуться и покачать головой. Кажется, у этого мужчины всегда есть запасной план. Майор пытался поддеть ракушку, чтобы разделить ее надвое.

– Проголодался? – спросила девушка, разглядывая, как Новинский старательно вычищает внутренности ракушки от склизкого мяса. А сама сморщилась от своего предположения.

– Это не для еды, – возразил Миша, но дальше объясняться не стал, – видишь палку? Пойди лучше поищи еще одну такую.

Катя кивнула и побрела вдоль зарослей мангров. Лёша, расстроенный и обиженный, слышал Михаила и пошел помочь девушке, хоть и не понимал пока, к чему все это. Эмилия села рядом с майором, обхватила руками колени и уставилась перед собой.

– Зря ты с ним так, – не поднимая на девушку головы, сказал Миша, – ты же понимаешь, что он не виноват и, если б только мог, то все исправил бы?

Эмилия ничего не ответила, а только еще больше насупилась и отвернула голову в сторону.

– Ну, как знаешь, – ответил Миша и встал, не собираясь бороться с женским упрямством.

Несколько минут он бродил возле больших черных булыжников, потом повозил носком ботинка в песке и выудил оттуда острый камень, похожий на зубило. Эмилия заинтересовалась. Она закусила губу и осторожно наблюдала за молодым человеком. Тот положил ракушку на камушек и осторожно, чтобы не поломать ее, сделал в ней два отверстия.

– Ого! – удивился Алексей. Он держал в руках длинную увесистую дубинку. – Ожерелье решил себе сделать?

– Тебе лишь бы шутки шутить, – отозвался майор, – лучше сделай также со второй раковиной. Только осторожнее, не поломай.

Миша подал Алексею свое «зубило», и тот принял его. Он уже догадывался о том, что затеял друг, и принялся с усердием делать отверстия. Катя присела рядом с Эмилией. Обе с увлечением смотрели за работой мужчин. Михаил подошел к одному из деревьев, плотно окутанному веревками лиан, содрал их и стал связывать ракушку со своей палкой. Когда работа была закончена, девушки с удивлением увидели в руках Миши некое подобие топора.

– А это нам зачем? – не смогла удержаться от вопроса Катрина.

– Путь через мангровые заросли непрост, – ответил Миша, – с помощью этих мотыг мы сможем прорубать себе дорогу.

– Ух, ты! – восхитилась Катя. – Ни за что бы не подумала, что такое можно сделать из подручных средств.

– Тогда тебе повезло, что я с тобой, – усмехнулся Новинский.

Он взмахнул над головой своим творением и обрушил его на близлежащие заросли. Хрупкие полые ветки надломились и попадали на песок.

Спустя несколько минут у Алексея было точно такое же орудие труда. Они потратили еще немного времени, чтобы слегка подточить кромку ракушек о камень и, довольные изобретением, отправились в путь.

Полоса мангров оказалась не очень широкой. Мужчины прорубали дорогу, а девушки следовали за ними, стараясь высоко поднимать ноги и не сильно плескаться водой, которая доставала им почти до колен. Путешественников не могло не радовать, что еще в Долине они решили надеть высокие сапоги, сделанные из шкур домашних животных. Они хоть и промокали, но защищали ноги от опасностей, поджидающих их в воде. Так, однажды им встретилась тонкая белая змейка. Девушки увидели ее и под громкий хохот молодых людей пустились наутек.

– Это же водная змея! Она не ядовита, – объяснил Алексей, но увидел устремленные на себя недовольные взгляды Катрины и Эмилии и замолчал. Девушкам явно было не до смеха.

Когда мангровые заросли закончились, друзья вздохнули с облегчением. Но рано радовались – дорога дальше была еще сложнее. Они вошли в лес и убедились, что флора острова сильно отличается от природы Долины. В Инферин они с легкостью преодолели путь до пляжа, даже не утомившись. А здесь лес был таким густым, что продираться сквозь заросли было непросто. Солнечные лучи почти не проходили сквозь листья высоких деревьев, и внизу царил полумрак. Дышалось тяжело – воздух был очень влажным. Одежда прилипла к телу, а назойливые мошки облепили вспотевшие лица. Катя шла, отдуваясь, она уже была не в восторге от всей этой затеи. Ноги то и дело скользили по лесной подстилке, и она закусывала губы от боли, когда ее несчастная лодыжка давала о себе знать.

Остановились передохнуть у небольшого болотца, целиком заросшего трясиной. Несносные москиты налетали целыми полчищами. Друзья то и дело хлопали себя по рукам, ногам и плечам, но это мало помогало. Девушки сорвали себе по паре веток и таким образом пытались отгонять жадных до крови насекомых, но те продолжали роиться рядом, и если улетали, то недалеко и с новой силой набрасывались на людей. Укусы были болезненными, и постоянно хотелось их расчесать, но Алексей заранее предупредил, чтобы никто этого не делал.

– Мало ли какие здесь могут быть инфекции, – объяснился он, – не хватало еще занести заразу.

– А что же делать, если чешется? – захныкала порядком утомившаяся Катя и села на невысокую кочку.

– А если чешется, то надо сделать так, – сказал Михаил и, зачерпнув ладонями густой коричневой жижи, резво растер ее по открытым Катиным плечам.

Та, ошарашенная, вскрикнула и вскочила, но Миша настойчиво продолжал мазать ее грязью.

– Ты с ума сошел! – возмущенно поморщилась Катрина, пытаясь соскрести с себя этот источник неприятного запаха. – Что за глупые шутки!

– Это не шутки. Это способ выживания, – поддержал друга Алексей и принялся было делать то же с Эмилией, но она ударила его по рукам.

– Прекращай, у меня ничего не чешется! Не забыл? Сила лечит меня.

– Как знаешь. – Пешехонов отчаялся помириться с ней и сам стал покрывать себя грязью с головы до ног.

Его отвлекли возгласы и смех Катрины и Миши, раздававшиеся со стороны. Девушка, не желающая мириться со столь радикальным методом избавления от насекомых, решила отомстить майору сполна. Увлекшись, она пригоршнями загребала грязь и метала густые комки в Новинского, пытаясь испачкать его посильнее. Тот и сам уже успел нанести на себя толстый слой этого чудодейственного средства, и теперь со смешками уворачивался от снарядов, летящих со стороны Кати.

– Мимо! Мазила! Тоже мне, стрелок! – слышались его ехидные комментарии.

– Ну, как дети, честное слово. – Алексей поднял брови, но втайне позавидовал тому, что не ему первому пришла в голову такая идея.

Он осторожно взглянул на Эмилию в надежде на то, что и она захочет повеселиться. Но та по-прежнему стояла с непреклонным видом, равнодушно глядя на игры друзей. Лёша вздохнул. И тут почувствовал, как ему в грудь ударился тяжелый грязевой комок. Послышался смех майора.

– А вот это уже непростительно, – заявил Пешехонов и вступил в битву.

Минут десять они дурачились, бросаясь комьями грязи, как снежками, и делая перебежки между деревьями, пока не выдохлись. Эмилия просто шла за ними, стараясь не попасть под обстрел. Друзья тяжело дышали. Они выглядывали из-за своих укрытий и осматривали друг друга. Алексей, засмеявшись над видом Кати и Миши, договорился о временном перемирии. Укусы действительно перестали чесаться, средство, хоть и было пахучим, но действовало безотказно. Алексей попытался отряхнуть излишки грязи и почувствовал, как что-то склизкое приклеилось к руке и никак не желает отлипать.

– Что за черт? – спросил он и присмотрелся.

– Фу, какая гадость. – Катя, успевшая во время игры нарисовать на лице полоски на манер Рэмбо, подошла ближе, рассмотрела и с отвращением отвернулась.

На внутренней части локтя Пешехонова висела длинная черная пиявка.

– Вот это нахлебник, – расстроился Алексей, – и как же его теперь снять?

Только он сказал это, как прямо на глазах пиявка вспыхнула и взорвалась. Друзья переглянулись.

– Что это было?!

– Похоже, пиявка не переварила твоей кровушки, – заметил майор.