Долина Инферин. Вихри холода

– Эмилия, это такое приятное совпадение, ведь мне надо как раз туда. У меня назначено собеседование с вашим директором.

– Рада, что нам по пути! – улыбнулась я. – А то так опаздываю, что боюсь, не пришлось бы и мне искать новую работу.

Пробка постепенно рассосалась, и мы в ускоренном темпе добрались до здания, где находился офис. Я припарковала машину на стоянке и вышла. Кабинет Вадима располагался на втором этаже. Подняв глаза, я обнаружила, что шеф, сложив руки на груди, наблюдает за мной через панорамное окно.

– Спасибо, что подбросили, – сказал Алексей, выходя из машины.

Мы вместе поднялись по ступеням, и молодой человек галантно открыл передо мной дверь. Мы вошли в здание, и тут он произнес нечто неожиданное для меня:

– Эмилия, может, вы разрешите мне пригласить вас на чашечку кофе?

Но я не успела ему ответить, так как с лестницы послышался голос Вадима. Надо же, он не поленился спуститься за мной на ресепшен!

– Давыдова, срочно в мой кабинет!

Стараясь не думать о том, что меня ждет, я быстро пошла вслед за начальником, даже не оглянувшись на своего нового знакомого.

– Ты уже в сотый раз опоздала на работу!

Вадим был в бешенстве, а я понимала, что дело вовсе не в моем опоздании, коих на самом деле было не так уж и много. Просто шеф видел, как со мной из машины вышел привлекательный молодой человек. Надежнецкий всем был хорош, но его дикая ревность стала моим настоящим кошмаром. И поэтому за то время, что мы были вместе, мне пришлось научиться отключаться в моменты его агрессий, чтобы не принимать их близко к сердцу. Сейчас я стояла у окна и разглядывала прохожих на улице, ожидая, когда поток словоизвержений Вадима закончится. Потом задумалась над сегодняшней случайной встречей и от души улыбнулась. Мысли мои обратились к Алексею. «Ох, и сложно ему будет сейчас на собеседовании», – подумала я.

– Очень приятно, что ты проигнорировала мой вопрос, – раскатистый баритон Вадима вернул меня к действительности.

– Что? Какой вопрос? – очнулась я. – Прости, что опоздала.

Вадим разозлился еще больше, опустил голову и уперся руками в стол. Я инстинктивно отодвинулась подальше к двери.

– Повторяю еще раз свой вопрос, – тихо и медленно сказал он. – С кем ты приехала?! Кто этот человек?

– Алексей? – глупо спросила я и, увидев, как краснеет лицо начальника, тут же осознала свою ошибку и заторопилась с ответом. – Он никто. То есть для меня никто. Он просто попал в аварию, когда ехал на мотоцикле, как раз на моей дороге, и я согласилась подбросить его. Нам было по пути.

– И как же так выходит, что твоими случайными попутчиками вечно оказываются молодые парни?

– Дедушки на байках не ездят, – пришлось огрызнуться мне. – Да и вообще, ты так говоришь, будто я постоянно приезжаю на работу с какими-то молодчиками. Мне казалось, я никогда не давала тебе повода для лишней ревности. Перестань уже меня изводить этим!

В кабинете зазвонил телефон. Вадим снял трубку, и на том конце провода услышали его грозное: «Да!»

– О, Вадь, да ты не в духе? – раздался звонкий голос нашего менеджера по работе с персоналом.

– Доброе утро, Екатерина Васильевна, – ответил Вадим, сбавляя тон.

– Григорьич, тут к тебе человек подъехал. Помнишь, я про него говорила? Он фотограф от Бога! Ты просто обязан с ним поговорить!

– Давай его сюда, – произнес шеф и положил трубку.

– Что же, тебе повезло, – сказал он, успокаиваясь, – но это не значит, что мы не продолжим этот разговор.

– Боже, Вадим! Ну чего ты завелся? Я всего лишь помогла человеку. И все. Весь разговор. Посмотри на себя! Ты красивый, интересный мужчина! Директор собственного журнала! Подумай, разве могу я смотреть на кого-то, кроме тебя?

После моих слов Надежнецкий даже в плечах сделался шире. Как, оказывается, мало надо мужчине, чтобы он снова поверил в себя! Всего пара ласковых слов, полных грубой неприкрытой лести. А еще говорят, что это женщины любят ушами.

– Прости, дорогая, – сказал Вадим. – Настроение сегодня ни к черту. Да и не могу я спокойно смотреть, как вокруг тебя отираются другие мужики. Прости.

Пока мы с Вадимом примирялись, осыпая друг друга поцелуями, в кабинет без стука ворвался ураган по имени Катрина. Название это было как раз под стать характеру нашего менеджера по персоналу. Бойкая и активная, она сметала все на своем пути и создавала хаос везде, где бы ни появлялась. Однажды я не удержалась и назвала ее именем смерча в большой компании сотрудников. Прозвище всем понравилось и спустя несколько дней разошлось по отделам, намертво приклеившись к девушке. С тех пор Екатерина Васильевна Поливаева стала для всех просто Катриной. К слову сказать, она нисколько не возражала, а где-то даже и рада была своему слегка видоизмененному имени.

– О, прошу прощенья! – воскликнула она, влетев в кабинет.

Уж кто-кто, а я прекрасно знала – ей ни капельки не стыдно. Катрина стала моей подругой почти сразу. Именно она приняла меня в издательство и поддерживала, пока я не освоилась в новой для себя профессии. Она была оптимисткой по жизни, нередко поднимала мне настроение и помогала добрым советом. Тем не менее, я частенько замечала за ней привычки типичной московской барышни, привыкшей жить в достатке и удовольствиях. Катрина любила себя, и в свои тридцать лет до сих пор ни с кем официально не встречалась, предпочитая разгульное одиночество. Хотя в глубине души, мне кажется, она искала своего единственного и неповторимого, высматривая его, правда, исключительно среди умных и перспективных молодых людей.

– Вадим Григорьевич, он уже здесь, – сказала она шепотом, делая мне знак головой, чтобы я удалилась.

– Не напрягайтесь так, Екатерина Васильевна, уже ухожу.

Я демонстративно чмокнула Вадима в щеку и увидела в дверях своего нового знакомца. Он улыбнулся мне, кивнул, а я мысленно пожелала ему удачи.

Катрина молча, но экспрессивно теснила меня к выходу, а я следила за тем, как парень подходил к Вадиму и пожимал ему руку. Тот, конечно, узнал в Алексее человека, который приехал со мной, и немедленно напрягся. Мне не хотелось, чтобы Надежнецкий принимал решение, руководствуясь негативными эмоциями. Поэтому я вернулась в свой кабинет и на скорую руку набросала записку: «Вадим! Прошу тебя, будь благоразумен! Не теряй ценные кадры из-за своей ревности! Я тебя люблю!»

– Вадим Григорьевич, – сказала я, беспардонно врываясь в уже закрытую за мной дверь, – вот тот номер телефона, который вы просили.

Тот недоуменно принял у меня записку, прочитал и отбросил в сторону. По его лицу не было понятно, принял он во внимание мою просьбу или нет. Он только сухо поблагодарил меня и попросил выйти. Через какое-то время Катрина выпорхнула из кабинета начальника и направилась ко мне.

– Ты что, знаешь Пешехонова? – спросила она, усаживаясь в кресло напротив.

– Ты про этого… э-э-э фотографа? – я медлила с ответом, откинувшись на спинку стула и глядя поверх головы подруги.

Через стеклянную стену моего кабинета можно было наблюдать за жизнью редакции. Сотрудники разговаривали по телефону, занимались версткой очередного номера или просто лениво потягивали кофе, беззаботно раскачиваясь на стульях и обсуждая личные вопросы.

– Ну? – поторопила меня Катрина.

– Что, он и правда – фотограф от Бога? – спросила я.

– О да! Сейчас показывает Вадиму свои работы.

– Не заметила я что-то у него в руках никаких работ.

– А ты думала, он принесет пару пожелтевших фото в старой дерматиновой папке? Деревня! Ты хоть знаешь о таких «необычных» и «малоизвестных» вещах, как флешки? – засмеялась подруга.

– Сама деревня, – огрызнулась я. – Думаешь, Вадим возьмет его?

– О! Даже не сомневаюсь. Такими идейными парнями грех разбрасываться, – уверила меня подруга.

– Да ты, я смотрю, фанатка? – насмешливо фыркнула я. – Может, еще и автограф его хранишь где-нибудь у сердца?

Катрина показала мне язык и, кинув фразу: «А ты сегодня чудная какая-то», поднялась к себе. Сразу после ее ухода раздался звонок. Это был Роман Искандеров – наш главный редактор.

– Привет! Как тебе этот фотограф? Босс вызвал к себе познакомиться. Вот думаю, идти или ну его?

– Ром, я не видела его работы, поэтому прости, но судить о его талантах не берусь. Катрина говорит, он гений.