Поднебесные Истории

Поворот Не Туда

(Зареванный голос): «Я в аэропорту!»

– Дай трубку таксисту!..

Милена была из Польши. Я не был с ней знаком. Наши общие друзья замолвили за меня словечко, и вот я на ее дне рождения. Это был первый раз, когда я вышел в клуб. О ночной жизни я тогда еще ничего не знал. В такое время суток в нашем городе преобладал темно-фиолетовый окрас. Палитру еще более сгущал смог, настигающий жителей так часто в конце ноября. Я стеснялся спросить, в какого рода заведение мы едем. Лишь тихо ехал в такси с парнями, слушая Сэм Кука в наушниках. Ночью город преображался новой атмосферой. В нем не было людей, бесконечно думающих о работе. На автомагистралях царила тишина. Лишь раз в пятнадцать минут проезжали грузовики с посылками. Я наблюдал за этим, как орнитолог наблюдает за канарейками: старался уловить каждую деталь в поведении города, смотрел, сколько лавочек построено, как никто не крадет велосипеды общего пользования.

«Мы подъезжаем», – объявил один из парней. Место оказалось обычным мексиканским рестораном, а вовсе не клубом. Да, в нем посетителей глушила латиноамериканская музыка. Но такая пицца в ночном клубе не подается. Нет смысла описывать знакомство с большим количеством незнакомых людей – вы знаете, как это все происходит: забываешь имя человека через полминуты и улыбаешься, когда забывают твое. Напряженная, от незнания сидящих лиц на дне рождении, обстановка поменялась в более расслабленную с каждым выпитым стаканом алкоголя. Будучи трезвенником, мне приходилось обозревать. Вот наши парни чуть не подрались с парнями за следующим столиком; вот к нашим дамам клеятся те же парни с соседнего столика. Последнее не приветствуется не только в моей культуре, но и в культуре поляков. Безобидная вечеринка переросла в неудержимое рвение поехать танцевать в клуб. Это желание особенно поддерживалось женской половиной компании.

Тут начинается самое интересное. Мы заказали такси до дома для двух, уже употребивших спиртное, подруг. Одна из них могла мыслить трезво. Мы строго дали понять таксисту местоположение адреса конечной точки. С невероятной уверенностью в своих словах таксист уверил, что знает город как свои пять пальцев и «обязательно довезет девушек до дома»! Что же, день рождение Милены продолжалось уже в танц-клубе без ее двух знакомых.

Помню как сейчас, клуб, в который мы зашли, назывался «Ситонг» и был местом для after party. Ритмы реггетона и латинской поп музыки сочетались безупречно в этом подвальном помещении, буквально утопающем в дыме сигарет. Я пробирался сквозь эту пелену словно через туман. Движение затруднялось тем, что дым подсвечивался от танцевальных огней и прожекторов, которые в такт музыки вводили тебя в транс. Стоило только закрыть глаза в центре танцпола и тебя уносило на неведомые дали нашей Вселенной. Басовые тона врезались в область живота и резонировали с телом, заставляя расслабиться; верхние частоты создавали чувство ритма и не отпускали тебя от обряда. И только потом в дело входили лучи фиолетового, зеленого и красного цветов. Танцы в «Ситонге» были схожи с обрядами в джунглях Амазонки. Вместо шамана был ЭмСи. Вместо напитка была песня. Вместо щебета птиц был свет. Забавно, но часто в той музыке присутствовали элементы бонго и конго. – Незаменимые стражи транса в музыке, как в древности, так и в настоящее время. Скажу честно, я не нуждался в принятии каких-либо напитков, чтобы очутиться в параллельном пространстве, когда я танцевал в этом заведении. Казалось, ты брел по спиральному пути нахождения себя: музыка просекала небосвод и создавала белоснежный мост к пониманию этого мира. Бум-бум-бап-бап. Бум-бум-бап-бап. Время теряло смысл! Пространство – тем более.

…Я очутился снова на танцполе, когда меня сзади постучали по плечу и позвали по имени. Я увидел девушку своего хорошего знакомого. Она что-то праздновала с подругами.

– Нуржан, ты бы не мог нам помочь? К нам пристает пьяный парень, – сказала она.

– Ну, вот я и снова на планете Земля со своими привычными хлопотами и заботами. Завершу ритуал танца позднее! Показывай своего красавца, – отреагировал я с неохотой.

Это было великолепно. – Видимо Вселенная подшутила надо мной, когда прислала разобраться с подтянутым коренастым и, стоит упомянуть, нетрезвым гигантом из Германии. Диалог далее состоялся на английском языке, но в целом:

– Приятель, что случилось? Могу я чем-то помочь тебе?

– Это твоя девушка? – и показал пальцем на мою знакомую.

– Хм… Верно, моя. Могу познакомить с ее подругами, – пошутил я.

– Гр.… Не-не.… Слушай, может выйдем, поговорим? Разберемся, где чья девушка… – пробормотал мне парень.

Стоит упомянуть, что это не была уловка, и он сидел со своей компанией. Поэтому, что ему точно не хватало, так это правосудия, в его пьяных, уставших от этой рутины, глазах читалось «но ведь я заслужил нравиться каждой девушке, ведь так?» Это была смесь агрессии с комплексами. И чего уж точно я не хотел проводить, так это психотерапии на улице с неизвестным пьяным человеком. Поэтому, я провел линию очень четко и выверено, заметив слабинку в его взгляде:

– Приятель, присоединяйся к этой компании, забудь про свою. Выпей с подругами, только знай – это моя девушка.

Его пыл остудился. Мне попался счастливый случай, когда мозг человека не воспринимает всерьез свои намерения. Казалось бы, он пытается быть знатным и статным ухажером, пытающимся очаровать девушек силой. Но что-то в сердце этого пьяного немца екнуло. Его белая, обтягивающая торс, футболка приподнималась вровень с его сердцебиением. Он был поражен своей, как писал Марк Аврелий, «животной натурой». Я не знаю, смутило ли его мое пребывание, или факт того, что он пытается отнять у кого-то якобы его любимого человека. Он отбыл от стола моих подруг, как и я через несколько мгновений, убедившись, что дамы чувствовали себя комфортно.

– Спасибо, Нуржан! Его было невозможно остановить!

Я с улыбкой на лице поздравил с днем рождения мою знакомую и собирался направиться обратно на танцпол, как вдруг через весь клуб грохотом донеслось мое имя. Что мне еще могло помешать танцевать? Я обернулся и увидел Павла, своего польского товарища, с которым ехал в такси. Странно, но в «Ситонге» все мои друзья для меня растворялись, и я забывал о том, что я вообще приехал с кем-то. Я пробежал вдоль всей танцующей толпы. Извиняясь и морщась от лучей прожекторов, я еле добрался до входа, где стоял Павел. В руках он держал телефон.

– Ну, что случилось, мой друже? – спросил я.

Павел передал мне трубку, и я услышал зареванный голос, который на мое удивление, трезво и четко объяснял проблему на английском:

– Я в аэропорту! Куда вы нас отправили? Это какая-то шутка?! – тарабанил женский голос мне в ухо. Я посмотрел на Павла.

– У нас проблема, Нуржан. Наши две подруги в аэропорту, – пояснил Паша.

Самое сложное в курьезных ситуациях для меня – сдержать порыв смеха. И я, как вы можете уже понять, не справился. Заливаясь безустанно от полу-всхлипываний полу-рыданий, я передал это настроение своему польскому товарищу. Он понял, что ситуация была курьезной, и дело было в ошибке таксиста. Стоит пояснить, что для китайских таксистов считается не новым обвести иностранцев вокруг пальца (а тем более двух пьяных блондинок) на пару сотен. Мы высказали все пожелания водителю через трубку телефона, и он, как ни в чем не бывало, повез девушек в правильном направлении.

Да уж, вечер для меня состоялся. Я позабыл о дне рождении Милены, о коренастом немце и даже на секунду позабыл о сером Тяньцзине. Ведь что нам до городских джунглей, когда в них живут неординарные и потрясающие обезьянки? Ненароком я сравнивал обзор города с обзором орнитолога: под большой лупой мы рассмотрим внешние проблемы обитателей, с легкостью нападем на плохую среду и с такой же легкостью позабудем, что эти существа способны чувствовать. Когда имеешь дело с разумом человека, важно иметь при себе «разные лупы», которые способны разглядеть вариации жизни. Именно такую при себе имел тот немец в клубе, который сквозь затуманенное сознание смог разглядеть в себе, в первую очередь, человека мыслящего. Такой же лупой и запаслись наши две, заблудшие в городе, подруги, которые смогли разглядеть комичность произошедшей ситуации. Возможно, из-за таких людей ты забываешь о том, насколько важен тебе цвет города, ибо город преображается и процветает, когда вмещает в себе подобные личности.

Я отчалил с оставшейся компанией на боковую. В ту ночь мне не снилось ничего. Мой крохотный мозг пытался понять, действительно ли он видел то, что сейчас видел: «Где же постоянное чувство дискомфорта? Почему он был так рад и весел? А как же гнев, обида и ярость о произошедших ситуациях?!».

Видимо не в этот день, мой дорогой мозг. Сегодня, стоя на танцплощадке, я понял, как хрупки наши тела и как вечны наши души. Пребывая в ином измерении, я увидел не «себя в безупречной форме и духе». Я был частью механизма, и в тот же момент зрителем шоу Вселенной. Входной билет – пребывание души в настоящем, дресс код – улыбка на лице. Вот и все, что требуется для перескакивания между мирами сознания, духовностей и верований.

Часть 3

Нурлан

Полгода в Тяньцзине пролетели беспощадно. Я избавлю вас от надобности знать мелкие детали некоторых месяцев, но скажу, что прошли они плодотворно. Еще плодотворней прошло мое возвращение в родной Казахстан. Я набрался сил, уверил родных, что все хорошо, вылечил пару зубов и в январе 2018 года отправился обратно в серый мегаполис. В этот раз я мчался с большим рвением к друзьям, холодным вечерам городка и просто новой жизни. Это было большим шансом создать воспоминания и прекрасные моменты.

В аэропорту Новосибирска мне позвонил Нурлан – человек, с которым судьба свела нас не просто так. Я ждал рейса, попивая кофе за 15 рублей, как телефон показал «Нурлан WhatsApp»:

– Нуржан? Салам. У меня тут… есть возможность поменять соседа. Заселяют на 12 этаж… Ты бы не хотел жить вместе?

Нурлан – человек необъятной души. Я познакомился с этим гигантом (во всех смыслах этого слова) в спортивной атмосфере. – Кандидат в мастера спорта, баскетболист, ценитель вкусной музыки – все это про него. Я научился от него главному: видеть красоту там, где, казалось бы, ее нет; ценить дружбу; воспевать с легкостью семейные ценности. В моем случае я был стеснен обстоятельствами своего воспитания и, порой, не мог говорить о конкретных вещах, которые Нурлан затрагивал с замечательной бодростью и легкостью души. Кто знает, может он бы мог стать первым казахстанским игроком в NBA, где-то в «Лейкерс» или «Селтикс» – наряду с его кумирами.

– Конечно, брат! С удовольствием. – завопил я, придерживая одной рукой багаж, а второй кофе.

Тогда я еще не знал, что это – начало истории. Воистину, Истории с большой буквы. Его звонок тогда придал мне чувство «товарищества». Я-то лишь ожидал, что мы будем проводить вечера, смотря баскетбол и по-мальчишески рассуждая о ситуациях. О, как я недооценивал своего будущего соседа!

Покатив багаж дальше, я направился на рейс с верой в завтрашний день. По прилету создается непередаваемое ощущение «хозяина обстоятельств» и завсегдатая этого места. Я с британской чопорностью поднялся на 12 этаж отеля-общежития и начал искать нужную комнату. То, что я тогда видел и слышал невозможно передать словами: тунисская заводная музыка, рвущаяся из дверей; запах пакистанских пряностей из соседних комнат; жаркие споры на французском языке; скрип новой обуви и звук колесиков моего багажа. Я сразу понял – год выдастся на славу. В комнате 1217 уже ждал Нурлан с распростёртыми объятиями. В таких случаях ситуацию всегда затруднял его рост – 2 метра. Он обнимает мою голову, чуть ли не поднимая меня вверх, а я стою забавно, объяв друга по пояс.

Помню, в один вечер с нашей колонки доносилась громкая музыка. Нурлан всегда кормил меня новым нестандартным звуком. И уже тогда, зная о моих музыкальных пристрастиях, он каждый раз показывал себя наипрекраснейшим собеседником в любом разговоре о творчестве. В тот самый вечер наша музыка привлекла внимание четырех девушек из Германии, которые будто совы, протянули свои головы в нашу дверь и с улыбкой смотрели на двух танцующих казахов. Девушки проходили мимо по коридору и были только что поселившимися студентами. Мы сразу же проявили знаменитое казахское гостеприимство и позвали их присоединиться. Через 30 минут все сидели в нашей «1217», знакомясь и беседуя. Нурлан, как искусный диджей, маневрировал своим гаджетом, управляя плейлистом и ставя прекрасные песни раз за разом. Ах, этого я ждал: созидание очаровательных моментов в городе, где все друг другу сначала незнакомцы, а потом товарищи (хоть и не всегда). Заблудшие души, нереализованные потенциалы, батарейки позитива и просветленные люди – все они ходили на этаже, обмениваясь потоками ауры. Объемы информации были необъятной величины – оттого и сны были такими причудливыми. Помню, уже упомянутый ныне Сергей каждый день, будто из шланга, поливал меня такими кубометрами знаний, что мои сны были похожи на психоделические видения. Но сейчас о Нурлане. Самое забавное, что с ним день был всегда курьезно-запоминающимся. Тот вечер, например, запомнился тем, что я без ума втюрился в голубоглазую блондинку, как мальчик. Прекрасные немки были без ума от новых знакомств, а мы были только рады начать представлять этот город с такой ноты.

Я надеюсь, вам приходилось ощущать присутствие такого человека, который не дает знать о себе каждую минуту. Но в его окружении ты чувствуешь жизнь. Туннельное зрение с подобного рода людьми отключается. Момент «сегодня и сейчас» чувствуется особо остро и резко. Слова подбирать не приходится, они сами льются заводным ручьем, выдавая такие тона, которые ты и сам не мог от себя ждать. И все же ты уважаешь этого человека. Надобность выслушивания преобладает над самим ответом. В подобные минуты ты понимаешь, как легко и, одновременно, сложно быть товарищем. Не знакомым, нет. А именно товарищем. Подобным мне до сих пор является Нурлан. И если в какие-то моменты своей жизни вы думали «нет, не буду преждевременно нарекать этого человека другом, давать ему подобный статус», то при окружении вышеупомянутой личности создается доверительная аура с полной открытостью в намерениях. Вспомните, как часто мы не хотим верить людям, и они не становятся нашими товарищами. Или, наоборот!

Друзей выбирают не по рекомендациям автора какой-то книги, а по моментам, через которые вы прошли, и степени честности на протяжении этих путешествий. Есть тысяча историй, о которых я могу написать. И есть миллион, которые я не осмелюсь упомянуть.

Сейчас мы с улыбкой вспоминаем времена, когда мне выпала честь провести вечеринку ВУЗа в ту же зиму. Нурлан сразу же был заявлен в качестве диджея по моей инициативе. Вот так мы проводили незабываемые зиму серого города. В такие зимние вечера я (обычно) любил готовить, Нурлан сидел на кровати, согреваясь бургерами. Микс еды наполнял нашу комнату, на что сразу же реагировали немки. Мы, вежливо улыбаясь, ставили на фон песню-другую для поднятия настроения. А затем обычно отправлялись на баскетбол, в Мекку скрипучего пола, где нас ждал пушистый самоед на входе. Не рутина в нас убивает человека, а отсутствие товарищей в ней.

Так или иначе, те вечера в «1217» стали стартовыми в нашей дружбе. Уже через два года мы будем сидеть в разных городах Казахстана, и, связываясь по FaceTime, обсуждать невероятные истории, безудержно тревожа духов прошлого.

Часть 4

Freaky Friday

По соседству с немками были заселены французы. Все новички из Европы на одном этаже. Каким образом Нурлан выбил комнату на том этаже до сих пор остается тайной.

6 парней из Марселя, Прованса и Парижа держались всегда вместе, и оказались очень дружелюбными. Мы сразу же нашли общий язык, и первое, что мы предложили сделать в новом для них городе – это проведать все увеселительные заведения, латинские кафе, и лучшие танцплощадки. Я помню это как вчера. Парни уже наловчились и передвигались по всем местам без препятствий и боязни. О ситуации с полячками уже знали все в кампусе, поэтому новоприбывшие иностранцы были начеку. В один из таких вечеров я остался дома, решив дописать свой сборник стихов. Решив сделать перерыв, через час я вышел к Тарыку из Туниса, который жил по соседству, чтобы одолжить чая. Что произошло дальше – было словно в кино. Я увидел печального Дилана, выходящего из лифта и направляющегося в свою комнату. Одного. Темнокожий, мускулистый француз шел так, будто получил ужасную новость с лазурных берегов:

(разговор на английском)

– Дилан, что случилось, друг? – аккуратно спросил я.

– Жан (так он меня называл), меня не впустили в клуб.

– И что же, это повод расстраиваться? – возразил я без задних мыслей.