Обретение

Бабушка Катя была единственной родственницей Олеси. И не совсем бабушкой, а её младшей сестрой. Саму бабушку она и не помнила почти. Родителей отца не знала совсем, он был детдомовцем. Когда Олеся училась на последнем курсе он заболел, боролись как могли, но увы. Мама была в глубоком горе, никто и ничто не могло её утешить. У Олеси была сессия, когда мама оставшись одна пошла в аптеку, погруженная в себя она не заметила машину. До сих пор Олеся винила себя, она могла и должна была взять академический отпуск и не отходить от мамы… Так Олеся осталась одна, почти одна. У неё была баба Катя. Полтора часа езды в автобусе прошли в размышлениях и самокопаниях под музыку в наушниках. Мысленно пнув себя она шла к знакомому с детства дому – бодрость шага и улыбка! Баба Катя в свои семьдесят четыре чувствовала себя прекрасно, всегда улыбчива, приветлива. Всегда в прекрасном настроении. Вот и сейчас, охая и радуясь гостинцам говорила :

– Какая же ты Леся молодец, только от чего не предупредила? Я бы блинов или пирогов напекла.

Обнимая её, Олеся только теперь поняла как соскучилась :

– А мы с тобой вместе испечём, так ведь веселее.

– От чего одна, Виталик твой чего не приехал, работает? – допытывала бабушка.

– Виталик теперь не мой, – смущенным и от чего-то виноватым голосом в тон женщине отвечала Олеся. Та всплеснула руками и охала выслушивая краткое изложение событий в личной жизни внучатой племянницы.

– Вот кобель! Ну и хорошо, хорошо, что теперь, хорошо, что не расписались и не родили, – озвучивая недавние Олесины мысли качала головой она.

– Это уж точно! – усмехнулась Олеся снова крепко её обнимая.

Лето в деревне, это всегда ощущение детства! Олеся нырнула в огород, набирая в ведерко клубнику, в старую эмалированную кружку – смородину. Не забывая закидывать ягоды в рот. Как же хорошо ей было! Баба Катя выгнав её, замешивала тесто. Прощай фигура, ну и пусть! Когда тара была заполнена, Олеся со всей ответственностью отнесла ягоды бабушке и принялась собираться на речку. Купальник, сарафан, панамка, с собой полотенце, телефон, книжка. Первые пять минут Олеся бежала в сторону речки, как в детстве. Ловя на себе удивлённые и веселые взгляды прохожих, не забывая привествовать их. Добравшись до водоёма, бросила вещи, разделась и плюхнулась в воду. Когда первый восторг прошёл, она размеренно плыла на спине, подставляя лицо солнцу. Как никогда вода была ей приятна, и гармонична. Двигаясь к берегу она плыла, напевая очередную прилипчивую мелодию. И тут заметила странное, это мягко говоря. Когда ладонь была над водой, чуть погружена, происходило непонятное движение, вода начинала бурлить, как в чайнике, когда он только закипает. Выйдя на берег, она пристально поглядела на ладонь правой руки, ничего необычного, затем обернулась к реке, поглядела на неторопливое течение, решила, что дело в нём. Расстелила старое, любимое ещё с детства покрывало и плюхнулась на него довольная.

В наушниках играет ненавязчивая инструментальная музыка, интересная книга. Жаль попить забыла взять с собой. Погрузившись в чтение о приключениях героя в мире магии, Олеся не заметила как заснула. Снова вода, много воды, снова движением руки она останавливает стену, та угрожающе нависает над ней. Раскрыв руки, она чувствует силу ветра, силу стихии, стихия развевает волосы, пытается сорвать с неё платье, необычное платье голубого цвета, с золотыми нитями в которых вспыхивало электричество. Она должна покорить её, это важно, необходимо. Но её окликают сзади, женский голос, значимый для неё. Она оборачивается, теряет контроль и стена воды обрушивается на неё, заглушая крик… Проснувшись, Олеся издала нечто вроде вскрика или стона, часто дыша. "Вот это да, солнце и фэнтези дали эффект, впору записывать и самой сочинять" – подумала вслух девушка. Хм, а что неплохая мысль, будет одной посредственной писательницей больше, самокритично, но верно. Олеся Мышь – автор любовного фэнтези, мда. И рассмеялась над этой мыслью." Хватит речки, пойду ка я в баньку" – решила она. Ей предстоял чудесный вечер с бабушкой Катей.

Глава 4

Вечер и правда был чудесный, почти. Олеся снова и снова прокручивала разговор с бабушкой – самовар на уютной веранде, пироги с ягодами, тело блаженствовало после бани. Разговор сам, впрочем, как всегда пошёл о былых временах, о родителях. А бабушка смотрит пристально на Олесю, будто на что-то решиться не может.

– Баб Кать, все хорошо? Случилось чего? Не заболела ты? Говори всё, как есть. Заберу тебя в город, к врачу пойдём! – завалила её вопросами Олеся.

Та нахмурилась, покачала головой, потом кивнула сама по себе и начала говорить :

– Здорова я, детка, не волнуйся. Сил хватает. Мне тебе сказать нужно, хотя может и ни к чему теперь, но сердце чует, что надо. Лесенька, ты приёмная, не рожала тебя. Настя. Тебе года ещё не было, когда взяли.

У Олеси закружилась голова, чашка в руках задрожала, она поставила её, чтоб не разбить. Смотрела во все глаза на бабушку и не могла поверить в услышанное :

– Как приёмная? Ты уверена? Откуда знаешь… Нет не может быть…

Она вскочила и стала ходить по веранде, мысли не могли зацепиться одна за другую.

– Я и не знала, я же жила тогда в Воронеже. Мне Гена перед смертью рассказал, – тихо проговорила резко постаревшая баба Катя.

Олесю охватило бессилие, она села, налила чаю и держась за кружку, отпивая горячий напиток думала, и молчала, долго молчала. Мысли роились, и с каждой новой она успокаивалась, вспоминалось детство. Вот мама забирает её из детского сада, это был последний день. Теперь она станет школьницей. Вот они все вместе на поезде едут на море. А вот папа учит кататься на велосипеде. Их нет, и никогда уже не будет, и других не будет. Никого она искать не станет, это уж точно. Она вышла во двор, умылась из колонки, когда подняла глаза увидала бабушку, с полотенцем в руках и бросилась к ней, крепко обняв.

– Я скучаю по ним, я так скучаю! Они мои, самые настоящие, самые родные. Ты права, знать мне нужно. Спасибо. Я на тебя не сержусь и не злюсь, – глотая слёзы прошептала Олеся.

Приобняла пожилую женщину и повела назад в дом :

– Пойдём я тебе про новую работу расскажу, а какой начальник у меня интересный.

Они ещё долго разговаривали, пока у Олеси не стали слипаться глаза. Бабушка отвела её в комнату с уже расстеленной кроватью, и когда успела, уснула Олеся сразу, снов не видала, ни обычных, ни странных.

За окном мелькали посадки, ехала она домой с полными сумками, баба Катя постаралась. А какое прекрасное было утро! Олесю ждал чудесный завтрак, всё свежее деревенское. Оладьи, творог, ягоды, свежий самовар. Она настояла на своей помощи, хотя бы на огороде. На речку больше не хотелось. Да и время поджимало, пора обратно в город. Пообещав, что обязательно ещё приедет, крепко обняла бабушку. И вот теперь ехала домой, в город, все смутные тревожные мысли загнав поглубже. Как и непонятное предчувствие, с бабой Катей нескоро она увидится. В понедельник, в девять утра она отключала сигнализацию в библиотеке. Закрывшись изнутри, она прошлась по всем ей доступным уголкам, как самый настоящий страж. Затем отправилась к себе, включила компьютер, негромкую музыку и настроилась на рабочий лад. Полтора часа промчались незаметно, Олеся взглянула, на стопку книг, которые успела внести за это время. За следующей порцией ей придется лезть повыше. Туда – сюда, прямо фитнесс какой-то. Набрав стопку, она сложила на стул рядом с лестницей и полезла снова. Вот и ещё несколько, а это что? За книгами лежала еще одна, будто спрятана или просто упала. Олеся взяла её, и чуть не уронила и не упала сама. Спустившись глянула на обложку этой книги, лежавшей поверх остальных. "Магия Верданы. Разрешённая и запретная" – было написано золотыми буквами на тёмно-синем фоне. Имя автора не было указано. Олеся раскрыла книгу, библиотечной печати не было. Отложив её в сторону, решила позже спросить у Викентия, так про себя она называла директора. Небольшой перерыв на кофе с пирожками бабушки Кати и снова за работу. Закончив, отнесла книги, решив, что новые снимет завтра она собралась уходить. На сегодня хватит. Выключила компьютер, зацепилась взглядом за отложенную книгу без автора. Решительно взяла её, подумав, что ничего плохого в том, что она возьмёт ее до завтра, не будет. Когда она была в вестибюле раздался звонок, звонил Викентий, сообщал, что задерживается и прибудет только в среду. Ну и замечательно, она прочтет книгу и вернёт её. Закрыв библиотеку на все ключи и сигнализацию Олеся вышла на улицу, погода радовала, голубое небо, белые облака. Красота! Посмотрев в сторону остановки, она развернулась и направилась в противоположную сторону, к парку. Купила молочный коктейль, её любимая лавочка у фонтана была свободна. Попивая его через трубочку, достала из рюкзака книгу и раскрыла её. "Читающий сей фолиант предупреждается о его незаконности, вся стихийная и сродственная ей магия запрещена на Вердане, но если ты пытлив и бесстрашен, тебе откроются её некоторые тайны" – так было написано на первой странице. Олеся пролистала книгу на предмет рисунков, их было несколько – на первом было изображено дерево, высокое, величественное, листья на мощных ветках отливали серебром. Под рисунком было написано -" Великое древо Эрданос". На втором рисунке – огонь, он вырывался из вулканической лавы, за ним угадывался горный хребет. Человек в длинной мантии с посохом взмахивал руками, словно управлял им. Третий же рисунок заворожил Олесю, она видела остров посреди бушующего моря, волны вздымались, разбиваясь об острые камни. На острове стоял замок, чёрный мрачный, что-то выжидающий. Над ним сверкали электрические росчерки, то ли молнии, то ли магии. "Чёрный замок на острове Мрака" – прочла негромко девушка. По спине пробежала дрожь, он вспомнила странные сны, вода, вот такая же, как на рисунке, мрачная, тёмная, непокорная. Олеся вздрогнула, встряхнулась, поглядела на веселые брызги фонтана и ребятишек бегающих вокруг, её отпустило. Пролистнув несколько страниц текста, она наткнулась на ещё одно изображение. На синем фоне был нарисован знак, золотым цветом, как на обложке книги. Он состоял из переходящих друг в друга спиралей, замыкаясь в окружность. Это было завораживающе! Он примагничивал к себе взгляд, он оживал, спирали кружились в немыслимом танце. "Знак Лирдоса, знак Вечного Пути" – тихо, еле слышно прочла Олеся. Рука сама, помимо воли коснулась страницы, она была тёплой, словно живой. Пальцем проводя по извивающимся спиралям Олеся, снова и снова повторяла : "Знак Лирдоса, знак Вечного Пути". И захоти она отнять руку, не смогла бы. Её движения становились быстрее и монотоннее одновременно. Закружилась голова, закружилось всё вокруг, мир казалось перевернулся и вывернулся, откуда-то взялся порыв сильного ветра, подхватил её и она взлетела в неведомую пустоту. Тьма и Свет, всё перемешалось. А затем наступила тишина.

Глава 5

По замку прошла волна дрожи, Эдгар вскинулся, вскочил. Сейчас с ним творилось столько всего сразу – тревога, волнение, надежда. Магия стихий давно угасшая в нём, пробудилась где-то далеко и искала выход. Он развернул ладони, пристально всматриваясь в них. На кончиках пальцев казалось вот-вот промелькнут искорки огня. Он выбежал на улицу, море и без того беспокойное, сейчас буйствовало, металось. Он присел и рукой провел над камнем, и тут его покрыла сеть трещин. Эдгар не сдержался и вскрикнул от неожиданности и радости. Давно забытое чувство силы посетило его на мгновенье, радость и надежда, тревога и восторг. Он взбежал к пирсу, расставил руки и громко закричал, взывая к стихии. Она была рядом, но всё ещё не доступна. Растирая по лицу брызги он развернулся и побежал снова в замок, по запутанным коридорам, которые он за годы заточения выучил наизусть, в библиотеку. Кинулся к Вечной книге, открыл нужную страницу и увидел ожидаемое, знак Лирдоса, он светился, двигался, играл всеми оттенками золотого. Свершилось! Кто-то задействовал переход, кто-то несущий в себе запретную ныне стихийную магию, не запечатанную! Улыбка осветила его лицо, он уже и забыл, как это – улыбаться. Ах, что же творится сейчас, на ушах стоят теневики и некроманты, демонологи и мистики. Кто же этот смельчак, совершивший переход, его же теперь начнут искать и отлавливать. А вдруг, вдруг он сможет, вдруг ещё остались союзники. Терзаемое надеждой, в Эдгаре проснулось ожидание, спавшее десятилетия.

Первое что ощутила Олеся, это щекотку, она лежала явно на траве, задравшаяся рубашка обнажила ей бок, его и щекотали стебельки. Потом ей стало холодно, как-то резко похолодало, по телу прошёл озноб. За ощущениями вернулся слух, как будто пробки из ушей вынули. Голоса, их было два, оба мужские вроде, но и не совсем. И разговаривали они странно, немного через нос. И не по-русски, но Олеся их понимала! Из языков она знала только английский, немного, но эти двое говорили на другом языке, иностранцы? Тогда почему она их понимает, и вообще, что случилось.

– Я думаю это был портал,– говорил первый.

– Где бы ты видел порталы, тут и магов не бывает,– отвечал второй.

– Глянь какая одежка интересная, впервые такую вижу. А она ничего, краси-и-ивая , – протянул первый.

– Когда это стал разбираться в человеческой красоте, братец , – пробурчал второй.

На слове "человеческой" Олесе стало не по себе. Как-то резко перехотело открывать глаза. Где она???

– Она вообще жива?– продолжил второй.

Олеся почувствовала чужое дыхание на лице и зажмурилась. Пахло потом, табаком и ещё чем-то незнакомым, резким и приятным, не парфюмом.

– Эй, ты чего зажмурилась, я не кусаюсь, – рука в перчатке дотронулась до её предплечья.

Она осторожно открыла глаз, потом второй и обомлела. На неё смотрело два одинаковых лица. Однозначно человеческих. Грубые черты, глубоко посаженные черные глаза, темные бороды у обоих. Один приветливо улыбался, второй внимательно и сурово рассматривал её.

– Вы кто? – робко и почти шёпотом произнесла девушка.

– Я Гвент, а это мой брат Зирд, – произнёс тот, что улыбался.

– Вставай, чего разлеглась, холодно, не лето чай – сказал Зирд.

– Давай помогу, ты ведь порталом сюда переместилась?– суетился Гвент.

Олеся зачарованно разглядывала близнецов и не могла поверить глазам, автоматически протянув ему руку. Встать сразу не получилось, кружилась и болела голова, она села, опершись на широкий ствол дерева спиной." Как не лето, а что же тогда" – пробормотала она, оглядывая место, где очутилась. Не парк, лес! Самый настоящий лес, с лиственными деревьями, листья были самой разной окраски, от фиолетового до ярко-желтого, от такого великолепия зарябило в глазах. Она зажмурилась снова, тряхнула головой, та отозвалась болью. Олеся застонала.

– Что такое, голова болит, ушиблась? – участливо проговорил Гвент.

– Стой ка, не подходи к ней близко, – задвигая брата за себя, произнёс Зирд.

– Ты чего а? Ой же мамочки, шурхх меня задери, стихийная, – высоким голосом заверещал Гвент.

Олеся не понимала ничего, ей было плохо, муторно и страшно. Она была в парке, теперь вот очутилась в лесу, в странном, мягко говоря лесу, и перед ней стояли два абсолютно одинаковых гнома, гнома!!! Не карлика, а именно гнома. Как из компьютерной игры, в которую всё играл Виталик. Вообще всё вокруг напоминало эту самую игру. Может она спит? Олеся ущипнула себя за руку и охнула – больно! Она и сама не очень высокая метр шестьдесят девять, эти двое едва доходили ей до пояса, черноволосые, волосы чуть длинноваты, одеты в серое и коричневое, штаны, рубахи, плащи, сапоги.

– Бред какой-то… Где я ? – произнесла она беспомощно.

– В Халийском лесу, – ответил ей Гвент.

– А лес где? – воспользовалась возможностью разузнать спросила она.

– В Халийских землях, что в чертоге Дагрия Темного, знамо где,– удивлённо произнёс тот.