Награда для Регьярда

– Вот именно, наследника, от твоей кузины Ульги. К тому же твой отец был действительно верным человеком и прекрасным командиром моих солдат. Когда он погиб, я взял его детей и племянницу под свое крыло, исполняя обещание, данное ему перед смертью – позаботиться о его семье. В тебе я всегда видел потенциал, ты мне был, как сын. Но не могу сказать, что парой своих выходок ты не разочаровал меня!

Последние слова Хельгуд почти прокричал, сметая со стола остатки пиршества вместе со скатертью.

– Когда ты пришел просить себе в жены именно Вилию, я долго раздумывал, но твоя кузина убедила меня, что так будет лучше! Ладно! Хочешь, бери! А теперь объясни мне, жалкий сопляк, какого черта ты не сделал так, как я тебе предложил – не забрал девчонку к себе?!

Правитель был в ярости. Илмар не мог с точностью сказать – это из-за того, что молодой человек его не послушал или это из-за того, что Серая мышь, пропала. Явно для самого Илмара это не сулило ничего хорошего.

– Мой господин, я искренне заботился о самой Вилии! Разве девушке ее статуса и положения, положено находиться длительный срок до свадьбы под одной крышей с мужчиной, пусть и с избранником.

– Твоя кузина не особенно заботилась о своей репутации, когда раздвигала передо мной ноги не будучи моей женой!

Новость не то, чтобы была в новинку, но слышать это вот так, было не совсем приятно.

– Я… д-даже не знаю, что сказать… – произнес Илмар сдавленным голосом.

– Хочешь поведать, что ты и твоя слишком умная кузина не строили за моей спиной свои собственные планы?! – Хельгуд схватил своего молодого полководца за горло. – Думаешь, я такой идиот, что ничего не понял еще тогда, когда она легла под меня в первый раз?!

И тут Илмар понял, что все кончено. А ведь Ульга убеждала его, что получится. Глупо было вообще поддаваться на бабские уговоры, но тогда казалось, что и правда план безупречен. Правитель хоть и старый самодур, но далеко не дурак, хуже того – совсем не дурак.

– Ты считаешь, что я не разгадал ваши намерения манипулировать мной?!

Дышать Илмару становилось все труднее, а старик и не собирался его отпускать. Вот упертый баран!

– Так вот – знай свое место, щенок! – и правитель отшвырнул начинающее слабнуть тело молодого человека. – Я не первый день живу на земле, и правлю этой страной не одно десятилетие. Такие интриганы, как ваша семейка мне встречались и встречаются на каждом шагу. И, если тебе дорога твоя родственница и твоя собственная шкура, то ты перестанешь валять дурака, выслуживаясь перед врагами! А займешься тем, что я тебе прикажу – посмеешь опять поступить по-своему, ваши головы полетят с плеч!

На последней фразе Хельгуд многозначительно уставился на Унбара, от чего тот активно закивал, соглашаясь на все, лишь бы не укоротиться на голову прямо сейчас.

– Отправляйся и верни ее! – процедил правитель. – Ищи, но найди живой и не важно где! Ты меня понял?! Верни ее!

Илмар смотрел на старика во все глаза. Нет, явно с девчонкой что-то было не так! Ни одна дочь Хельгуда не вызывала в нем столько эмоций. Правителю было наплевать на судьбу всех своих отпрысков женского пола. Говорили, что одну из девиц он даже отдал вождю северных кугуров, а это было равносильно тому, если бы он отдал ее в рабство. Кугуры не отличались почтительным отношением к женскому полу. Они вообще и на людей-то были слабо похожи. Но Хельгуд после этого той дочерью и не интересовался никогда, получив за ее возможность передвигаться по Снежным землям, и даже свободно вести торговлю.

Чего же он тогда разошелся из-за Вилии так? Тощая, невысокая, невзрачная какая-то, а столько крику. Ульга. Это она предложила высватать девчонку, значит эта хитрая бестия знает что-то, чего не знает сам Илмар. Рыжая стерва почти подставила его. Он с ней ещё поговорит, думал про себя посрамлённый переговорщик, когда возвращался от Хельгуда, он не просто поговорит с любезной кузиной, а вытряхнет всю правду о ее матримониальных планах.

– Унбар! – обратился Илмар к младшему брату. – Собирай всех прямо сейчас, выдвигаемся сегодня же на рассвете.

– Есть какие-нибудь идеи? – Унбар не смел поднять глаза на старшего брата.

– Вышлем разведчиков, пусть идут по следу сугуров!

– В том-то и беда… – юноша запнулся, не зная, как сообщить новость.

– Что?! Говори! – Илмар остановился и внимательно посмотрел на брата. – Мне уже осточертели сюрпризы!

– Сугурский след теряется у границ на севере, – понуро промолвил Унбар. – Получается, что они не вернулись по тому пути, по которому пришли.

– Твою мать за дышло! – Илмар в сердцах выругался.

И дернуло его послушать Ульгу и посвататься к Серой мыши!

– И правда стоило забрать девчонку к себе, – тихо произнес младший брат, скорее самому себе в назидание, чем в укор старшему отпрыску семьи Ельвер.

– Не лезь туда, куда не просят! – огрызнулся Илмар. – Притащить ее в эту берлогу, чтобы она тут извела всех своими капризами?

– Что ты о ней вообще знаешь? – теперь Унбар смотрел на брата с вызовом. – Зачем тогда сватал, если она тебе так не по душе?

– Потому что так надо было!

– Это ведь была идея Ульги! Она тебя подговорила, а ты послушался!

– Заткнись! – Илмар схватил юношу за тунику на груди, до характерного треска расшитого льна. – Твоих нотаций мне еще здесь не хватало!

– Говорят, она родилась от провидицы-горянки!

Это было неожиданно на столько, что Илмар отпустил брата.

Теперь все усложнялось в разы! И становилось понятно почему так бесится Хельдог. Провидиц больше нет, а Вилия могла стать последней.

Последней на весь белый свет.

Глава 5

Регьярд

Она дремала прямо на моей груди, и мне от чего-то вспомнилась моя мать. Может это еще не выветрившийся из пыльного порванного платья запах степных трав, которые заботливые руки развешивали под потолком моей спальни. Только к этим ласковым и теплым ладоням, будучи маленьким, льнул я. Годы полные ненависти и отчаяния, проведенные на чужбине выжгли воспоминания о самом дорогом, что было в моей жизни. Но девочка из Смежных земель принесла с собой воспоминания о том далеком лете, когда объятья матери хранили его, как нынче плотный тёплый плащ. Захотелось вдруг окружить её защитой, даровать ей хоть каплю ласки, что ожила в моём сердце.

Никогда ни одна женщина не вызывала во мне таких смутных чувств, будто пришедших из глубины забытых снов. Это было и странно, и приятно одновременно. Неужели это значило, что я нашел свою судьбу?

Мой отец невыразимо сильно любил мою мать. Но не смел жениться на ней, так как она была рабыней – практически бесправной вещью, которая принадлежала своему господину. Долгое время я не понимал, почему меня не пускают играть к другим детям и не разрешают чаще видеться с отцом. Пока однажды все не изменилось.

Пока тебя не признали мужчиной, воином, ты живёшь в мире многих непонятных и необъяснимых вещей, потерявшись среди сказок и волшебства. До первой раны, до первой пролитой крови.

Отец брал меня на охоту, дозволяя выпустить первого коршуна, мать раскладывала передо мной соцветия трав, рассказывала об их целительных силах – не это ли счастье? У нас с матерью была крыша над головой и еда. Такие совершенно обычные вещи. Их начинаешь ценить только тогда, когда они исчезают из твоей жизни напрочь.

Годы, проведенные в сражениях за собственную шкуру и право на наследие своего отца, срастили руки с клинками, закалили сталь сердца в пламени осад и битв, потеря близких выжгла душу. До уголька, до зольной пыли. Я хорошо запомнил, что погибелью для моего отца стала любовь к моей матери, которую ему не простила жена-северянка.

Была ли ирония в том, что сын рабыни стал владетелем Гримхайла? Наверное, да. Но это был не только мой выбор, это был выбор народа и, наверное, судьбы.

Я велел своим людям позаботиться о Вилии, не хотел ее пугать, навязываясь в провожатые – пусть отдыхает. Она только с виду кажется нежной и хрупкой, но внутри этой девушки таился крепкий стержень, это чувствовалось. Тогда на привале она отказалась от хлеба, будучи сильно голодной – их не кормили и плохо поили несколько дней. Я видел, как она отдала свое угощение сестре и няне. Выдержала дорогу и ни разу больше не заплакала. Была испугана и напряжена, но не впадала в истерику. Мне все больше и больше казалось, что я сделал правильный выбор. Тем более, люди приняли ее – это очень хорошо.

– Регьярд! – возглас вывел меня из задумчивости и в ту же секунду ко мне на встречу выбежало нечто яркое и звенящее. – Как я рада, что ты вернулся целый и невредимый!

– Ты опять нацепила на себя те бусы с монистами! – девушка бросилась мне на шею, и я с радостью обнял младшую сестру, потрепав по мягким темным кудрям.

– Я так переживала за тебя! – наигранно обиделась Ошана. – Даже на Утес отправилась, попросить Великого Сокола дать тебе силу!

– И принарядилась тоже для Хранителя, – я не смог сдержаться и уколол сестру, было весело наблюдать за тем, как она выкручивается, при этом довольно мило смущаясь.

– Ну, вот! – закатила глаза дерзкая девчонка ни разу не смутившись. – Я полдня провела в молитвах, ночь не спала, когда вчера вы не вернулись, а ты попрекаешь меня какими-то бусами!