Провинциалка, или Брачный Контракт

Только они почему-то называли его лордом Ратфортом, а меня Агатой.

Агатой Ратфорт.

Но мне было все равно – пусть зовут как хотят, лишь бы продолжали поиски и спасли нашу команду. Тоже пыталась помочь, но на пляже появился пожилой человек с усталыми глазами и небольшим саквояжем в руках. Заявил, что он местный маг, а заодно и лекарь и мне непременно нужно успокоиться.

Успокоил – заглянул мне в глаза, и я почему-то принялась засыпать на том самом берегу. Но перед этим услышала, что у бедной юной леди Ратфорт истерика и сильнейшее потрясение, поэтому она немного заговаривается.

Проснулась я через сутки в чужой кровати уже в «Зеленом Долу». Долго лежала, уставившись в выбеленный потолок незнакомой мне комнаты, размышляя о том, что со мной произошло. Пока не поняла, что, кажется, по воле судьбы я очутилась в чужом мире.

Именно тогда я решила больше не заговариваться.

Раз уж все почему-то считали меня другим человеком, то мне стоит им побыть до выяснения всех обстоятельств. Пока не найдут папу и ту самую Агату Ратфорт

Затем, отыскав в себе силы встать, добралась до небольшого трюмо, уставившись в зеркало, которое добавило мне размышлений.

Да, внешне я походила на себя прежнюю, но с правой руки куда-то пропал длинный белесый шрам – не повезло повстретиться с муреной в Красном Море. Лицо мое осунулось и похудело, рот явно стал больше, чем был прежде, скулы выделялись сильнее, а глаза изменили цвет с серого на синий.

Но в то же время это была я, Аня Волкова, хотя все в один голос признавали во мне юную леди Агату Ратфорт, очень скоро ставшую единственной наследницей «Зеленого Дола», обширных земельных владений в Лоншире и двух старых шахт.

Но я продолжала терпеливо ждать, когда все наконец-таки прояснится. Старательно играла чужую роль, в которую вжилась так быстро, словно родилась и выросла в этом доме и в этом самом месте. Верила в то, что однажды появятся мой отец и настоящая Агата Ратфорт.

Но их так и не нашли, поэтому через три месяца лорд Леонарт Ратфорт был официально признал умершим, а я вступила в права наследства. Понятия не имела, что со всем этим делать, но у Ратфортов оказались не только родня в Торки, городке по соседству, но и хорошие друзья, проживавшие в коттеджах неподалеку от «Зеленого Дола».

Сперва они немного мне помогали, а потом я научилась справляться со всем сама.

Нашла в погребе лабораторию лорда Ратфорта, а в ней яйцо с Крошей, обзаведясь верной телохранительницей, после чего незаметно для себя сжилась с мыслью, что назад мне уже не вернуться.

Наконец, полюбила Лоншир и его обитателей всем сердцем.

Занималась своими землями и имением, боролась с неурожаями и страшным их спутником голодом, лечила болезни, потому что у Агаты Ратфорт оказался сильный магический дар, который я старательно развивала.

К тому же у нее были те самые родственники – не только с маминой стороны, не дававшие мне вешать нос, – но еще и из высшего общества Элирии. Родня отца Агаты, которая ничего не хотела о ней слышать.

Жили они в столице и приходились ей… то есть уже мне – дядей Катбертом, тетей Доротеей и двумя кузинами Эммой и Дженни.

Их имена я узнала из писем, которые нашла в документах Леонарта Ратфорта. Мне было стыдно читать чужую корреспонденцию, но я все-таки это сделала. Решила, что нужно быть в курсе семейных дел.

Оказалось, последнее письмо из столицы датировалось тринадцатью годами ранее. Столичные Ратфорты скупо поздравляли отца с рождением дочери Агаты и сожалели о смерти его жены, которая так и не оправилась от родов.

В конце шла приписка, что он может и не надеяться на возвращение в Энден и семью. Женившись на простолюдинке из Лоншира, Леонарт Ратфорт был не только лишен наследства, но и утратил уважение высшего общества.

В письме ясно давали понять, что в Эндене его не ждали. Но, насколько мне было известно, назад Леонарт Ратфорт не рвался.

Вот и я не рвалась – забыла о своих столичных родственниках на целых пять лет.

Но пришлось вспомнить, когда мой поверенный вернулся из столицы со «сказочным» – в буквальном смысле этого слова – предложением Воллесов и письмом от дяди Катберта, извещавшего – подозреваю, под собственный зубовой скрежет, – что он готов принять дорогую племянницу и вывести ее в свет вместе с дочерями.

– И что же подвигло лорда Ратфорта на столь милосердное решение после долгих лет молчания? – помню, поинтересовалась я у мистера Андерсона. – Он благополучно не вспоминал обо мне все эти годы. Даже известие о гибели моего отца не вызвало у него интереса.

Потому что я отправляла письмо в столицу, решив, что они должны знать.

– Нисколько не сомневаюсь в том, что Банк Воллесов освежил Катберту Ратфорту память, – усмехнулся поверенный. – Видите ли, мисс Агата, ваш дядя тоже кредитуется в их банке, и я слышал, что сумма его займа очень велика. Поговаривают, он никогда не славился аккуратностью в платежах. Подозреваю, ему намекнули, что стоит принять свою племянницу и помочь отыскать ей мужа, а они закроют глаза на несвоевременные выплаты по закладным.

Кивнула – вполне логично!

К тому же, пусть я еще не дала свой ответ, получалось, Воллесы уже все решили не только за меня, но и за дядю.

И у меня не оставалось иного выхода, как только принять их предложение.

Ну что же, сказала я себе, ставя подпись на договоре, впереди меня ждут четыре месяца позора… Вернее, Брачного Сезона, в котором я, провинциалка из другого мира, несомненно стану посмешищем для столичной знати, а также мишенью для издевательств дядиной семьи.

Зато у меня появился реальный шанс сохранить наследство Ратфотов, и я решила, что уж как-нибудь переживу!

***

Столичный особняк Воллесов

Может, Исайя Воллес к шестидесяти с лишним годам и растерял большую часть волос на голове, взамен обзаведшись внушительным животом, одышкой и повышенным давлением, скакавшим, словно безумная жаба.

Но деловая хватка оставалась все той же.

Крепкой, как всегда.

Он не собирался ее терять, как и выпускать из рук то, что унаследовал от отца, после чего старательно преумножал почти всю свою жизнь.

…Воллесы поднялись стремительно. Прадед Исайи служил лакеем у одного из провинциальных лордишек, но сумел скопить денег и дать сыну столичное образование.

Дед Исайи выучился на писаря, после чего два десятилетия проработал в судебной коллегии, обзаведшись нужными связями. Пока однажды не ушел, чтобы открыть собственное дело. Начал с одной-единственной меняльной конторы возле Моста Влюбленных, но уже через десять лет передал сыну сеть ломбардов Воллесов, раскинувшихся по всей Элирии.

Покойный отец Исайи тоже обладал не меньшим деловым чутьем. При нем Воллесы разбогатели до такой степени, что, продав свои ломбарды, стали именоваться банком.

Исайя, довольно рано унаследовавший семейное дело, последние сорок лет неустанно трудился над тем, чтобы его расширить и преумножить. Боги были к нему благосклонны – дела шли в гору, а удачно вложенные деньги приносили Банку Воллесов солидную прибыль.

Именно ее – огромную и процветающую банковскую компанию – Исайя однажды собирался передать своему сыну. Но пока еще не решил, какому именно – либо старшему, безнадежному гуляке и повесе, которого он уже отчаялся наставить на путь истинный, либо младшему, подававшему куда большие надежды.

Правда, у него еще был племянник, ставший ему надежной опорой во всех его начинаниях. Кажется, тот надеялся, что унаследует часть капиталов Воллесов, но у Исайи на него были совсем другие планы.

Недавно он узнал, что сможет возвысить Воллесов на невероятную высоту, заработав огромные по меркам Элирии деньги. Такие, что не снились даже его отцу, что уж там говорить о деде!

Богатство было рядом, оставалось лишь протянуть руку и его взять.

Но для этого нужно было…

– Жениться?! – недоуменно переспросил племянник. – Но в чем смысл, дядя? Почему бы нам не подождать, пока леди Ратфорт не сможет выплачивать по закладным, и получить желаемое без усилий? Мы и так подняли проценты…

– Насколько мне известно, чтобы оплатить долги, Агата Ратфорт собирается продать часть своей собственности, – пояснил Исайя. – Но не ту часть, которая нас интересует. К тому же она с легкостью найдет покупателей, потому что в Лоншире Ратфортов любят. Не только это – у нее есть состоятельные друзья, которые смогут дать ей ссуду на погашение долгов.

– Быть может, повысить проценты еще раз, но уже так, чтобы она не смогла их заплатить? Или же потребовать срочного возвращения всей суммы долга?