Прямые солнечные лучи. В погоне за эмоциями

– Запишись в танцевальную студию. – А вот здесь уже сквозила враждебность.

– Что-то не так? – осведомилась Лана.

– Просто не понимаю тебя. Если бы у меня был жених, я бы никуда без него не ходила, тем более в клуб… – Ясно. Зависть. – Видно, тебе с ним чего-то не хватает? – Не дожидаясь ответа – будто бы он был очевиден, – Маша достала очередную сигарету. – Курить будешь?

Лана машинально помотала головой.

– Нинка сказала, ты курила в ту субботу… Жаль, она с нами не пошла.

– Ага. – Лана потрясла своей банкой с коктейлем, – та была уже совсем легкой, только на дне что-то заплескалось. Ничего себе, почти все выпила. Ладно, сегодня можно.

«Ты ведь увидишь его. Совсем скоро». Это было даже не предчувствие, а внезапно накатившее осознание. Да, он будет там, непременно! Скорее, скорее туда! «Ну-ну, не торопись, потерпи еще чуть-чуть. Время идет только вперед, ты ведь сама говорила». – «Честно говоря, мама, я все больше в этом сомневаюсь…».

Глава 7

И вот – дотерпела. Огни танцпола встречают Лану как родную. Она еще не видела его, но отчего-то ей уже хорошо. С нежной улыбкой она наблюдает, как Маша бросается на шею к высокому блондину (умудрилась еще узнать его, он ведь похож здесь на каждого первого: узкие джинсы, футболка с огромным принтом, прилизанные гелем волосы…). Атмосфера, которая раздражала ее еще недавно, теперь умиротворяет – Лана растворяется в ней, танцует, поддавшись ритму и настроению, ей все равно, что Маша с Алексом почти сразу исчезли. Может, сели за столик к одному из его друзей-завсегдатаев… или решили уединиться где-нибудь…

А вот и он. Она даже не удивляется (только шепчет про себя кому-то «спасибо»): знала это, почувствовала с порога, мучительное черно-белое кино уже стало цветным – так органично, и не верится, что было иначе. Как она могла сомневаться?.. Все, забыли. Шоу начинается.

Он курит у барной стойки, болтает с приятелем, уже не с тем, что был в прошлый раз. Кажется, не с тем. Все эти мажоры одинаковые, один он – уникальный, ослепительный, даже глаза почти болят, когда на него смотришь. «Особенно губительны прямые солнечные лучи» – откуда эта фраза, почему вертится сейчас в голове? Да нет, она не влюбилась в него, ей просто хочется согреться в этих лучах… или сгореть?..

Но что это за девушка – легкая, стройная, с распущенными темными волосами чуть ниже плеч – порхает к нему, обнимает за талию, шепчет на ухо… а он прижимает ее к себе – легонько, на секунду, – отпускает и усмехается, Лана уже видела у него эту едкую ухмылку. Девица не спешит отходить, все стоит и оживленно разговаривает – то с ним, то с его приятелем, но исподтишка-то поглядывает только на НЕГО, неудивительно, как тут удержаться. Она придвигается к нему почти вплотную, такая свободная, такая развязная в своем черном топе без бретелек – Лана бы такой никогда не надела, а теперь думает, что зря. И вообще, чего бы она сейчас не сделала, чтобы быть похожей на эту девушку. Солярий? Хищный маникюр? Пластическая операция? Почему бы нет!

«Стоп, стоп. А ты так и собираешься танцевать в стороне? Это шикарное платье, эти умопомрачительные сапоги – разве не для того, чтобы ему понравиться?» – «Ох, мам…» – «Так чего ты ждешь? Обрати на себя его внимание! Он тебя точно оценит!» – «Ты права. Ладно. Но сначала нужно…»

Бармен у стойки окидывает Лану странным взглядом – будто у нее на лбу написано, что она во второй раз в жизни пришла в ночной клуб и впервые сама заказывает алкоголь. А может, он просто плохо ее расслышал?

– Виски с колой! – кричит она на всякий случай еще раз.

Крепко, конечно, но подойдет. Бармен подает ей наполненный почти до краев стакан, льда тоже не пожалел – его так много, что из него можно было бы сделать компресс, и не один. Стоит Лане поднести стакан к губам, кто-то внезапно дергает ее за рукав – она вздрагивает, чуть все не пролив.

– Приве-ет! – орет ей в ухо парень, и она даже радуется в первую секунду – здорово, знакомого встретила, – но выясняется, что она видит его впервые. Знакомый, ага, наивная.

– Скучаешь? – снова громогласно обращается он к ней.

Не-ет, это актер другого шоу. Он перепутал место съемок, ему надо уйти. Лана мотает головой и отворачивается, но парню этого недостаточно: он ничего не смыслит в кино, не смущается своей неуместности и твердо вознамерился познакомиться – чем ближе, тем лучше.

– Одна пришла? – продолжает сыпать банальностями он.

Лана не отвечает, выискивая ЕГО взглядом в толпе: надо же, он точно здесь, по ощущениям – совсем близко, а она упустила его, всего-то на минуту отвлеклась… и девицы в черном топе нигде не видно, неужто уединились, как Маша с Алексом?! Господи, они ведь просто болтали, с какой стати?.. К тому же, сердце так колотится – да нет, он рядом где-то, почти за ее спиной, может даже… смотрит на нее?!

– О-опаньки, кого я вижу! Здорово!

Внутри все радостно сжимается и так же резко, как пружина, разжимается: это он. Подходит не к ней, конечно, а к тому парню, что пытался к ней «подкатить». Они одновременно и обнимаются, и пожимают друг другу руки – ну о-очень рады встрече, – а потом он, разумеется, переводит взгляд на нее. Тот же взгляд, оценивающий – забыл, видно, что в прошлую субботу уже оценивал. В этот раз увиденное нравится ему явно больше.

– Общаетесь? – не отрывая от Ланы глаз, спрашивает он у друга.

– Да не хочет общаться девушка, красивая такая – надеюсь, хоть ты разговоришь, – отзывается тот, одарив Лану торжествующей улыбкой – никуда, мол, не денешься. А она уже и не хочет деваться.

Он все смотрит и смотрит – прежде чем обращается к ней, она успевает незаметно поправить платье, побарабанить пальцами по барной стойке, взять стакан, отпить глоток ледяной жидкости и даже поворошить трубочкой кубики льда.

– Привет, – наконец произносит он, и Вселенная обрушивается на нее золотым дождем. Он с ней заговорил. Сам. Впрочем, и тут иначе быть не могло. Все, что сейчас происходит, было предопределено. Не зря ее ломало целую неделю.

– Приве-ет! – пожалуй, излишне задорно, точно ведущая утреннего телешоу, кричит Лана.

Наверное, сильно бросается в глаза контраст: как она общалась с его другом и как с ним… ну и что? Она пришла на танцы, отдыхает и болтает с кем хочет. А с кем не хочет – не болтает. Вот и весь секрет.

– Тебя как зовут? – спрашивает он.

– Милана.

– Что? – Он слегка наклоняется к ней, и в ее в голове почти одновременно проносятся две мысли: «Как классно от него пахнет…» и «Зачем я назвала полное имя? Тысячу лет так не делала…». Она привыкла считать свое имя вычурным – возможно, потому что так считали Вера с Мишей – и мало кому его называла. Даже Нина не подозревала, что ее соседку зовут не Светлана. А сейчас – выпендриться захотелось, что ли? Или это была, как у Маши, простодушная откровенность – как есть, мол, говорю, скрывать мне нечего? Смешно. «Не анализируй. Не время». – «Справедливо».

– Милана! – отчетливо повторяет Лана ему на ухо, замечая у него на мочке уха почти заросший прокол – неужели носил серьгу? Она не может даже понять, нравится ей это или нет – то ли круто и гламурно, то ли, наоборот, не по-мужски. В любом случае, его выбор.

– Ничего себе, – ухмыляется он. – А я Денис. Можно просто Дэн. Это мой друг Олег.

– Вот и познакомились, – вставляет довольный Олег, хотя на него Лана даже не смотрит. Ладно уж, пусть будет второстепенным героем, если ему так хочется, но не лезет в кадр лишний раз.

– Виски? – с видом знатока осведомляется Денис (какое красивое, необычное имя, емкое и раскусывается как ириска – Де-нис, лучше, чем Дэн).

Лана кивает, снова с чрезмерной готовностью, как если бы рекламировала виски и собиралась уговорить его на дегустацию. Но он не соблазняется:

– Здесь алкоголь не очень. Я знаю, где получше. – Слегка теребит место прокола на ухе – очевидно, привык трогать сережку. Это напоминает Нинины поиски несуществующих сигарет по карманам, и Лана усмехается.

– Что ты? Что смешного? – настороженно реагирует Денис. Не сводит с нее цепкого взгляда, будто она рыба на его крючке – не вытянул еще, не дай Бог, сорвется. Хорошо, правильно. Хоть бы только руки перестали дрожать.

– Ничего. Все отлично, – уверяет она. – Где, говоришь, алкоголь получше?

– Ну, знаю я одно место. Поехали? Олег, ты с нами?

– Да не вопрос, – с энтузиазмом откликается друг.

– Тогда я вызываю такси. – Денис пристально смотрит в глаза Лане (она вроде бы не отвечала согласием, он все решил за нее, но она уже осознает, что не откажется, слишком пьянит ощущение свободы и предвкушение нескольких часов в его обществе) и… скрывается в толпе. «Не надо. Не уходи». Она цепляется за него взором, магнит тянет следом, но Лана, ухватившись обеими руками за барную стойку, удерживается на месте.

Олег подмигивает ей, бормочет что-то вроде «увидимся, красотка» и уходит тоже. Ей вроде как не положено их преследовать. И зачем, если они все равно вот-вот уедут вместе… Крошечный червячок сомнения: или это была шутка?.. Может, он вообще забудет, что приглашал ее, девушку с плохим виски и странным именем, которая постоянно улыбалась и вела себя как восторженная школьница? Ладно, ладно…

– Ты здесь! Я тебя обыскалась! – К Лане подскакивает Маша – она уже еле держится на ногах, в глазах пьяный блеск, на губах шальная улыбочка. На капроновых колготках – упс! – стрелка, сказать ей? Да ей, похоже, уже до лампочки.

– Подходила ведь к стойке, но с другой стороны – тебя не видела, – бормочет Маша.

Лана залпом допивает виски – о-ох, как обжигает изнутри! – и заявляет:

– Я сейчас уеду!

– Как? Уже? – широко распахивает глаза Маша.

Лана вдруг вспоминает, сколько раз в жизни ей приходилось слышать – на праздниках, на школьных дискотеках, на дружеских сборищах – это недоуменное «уже?!», в котором чудилась и нотка снисходительности. Мол, маленьким девочкам пора домой, а взрослые повеселятся на всю катушку, до утра. Потом ей в восторге рассказывали, как кто-то напился в хлам и к кому-то приставал, а она убеждалась, что ничего не пропустила…