Мы с Ясей прогуливались по чистой линии, предназначенной для солидной публики, успев уже посетить пяток магазинов и заказать подходящее платье, и обсуждали, хотим ли мы здесь отведать чаю с пирожными. Мне было любопытно попробовать. Яся убеждала, что кухня Кульчицких лучше, а здесь и отравиться недолго, как маменька говорит. Я позволила уговорить себя, и мы отправились дальше по улице, разглядывая витрины. Неожиданно дорогу нам заступил улыбающийся молодой господин с двумя букетами фиолетовых астриол.
Он держался уверенно, одет был довольно богато, но слегка небрежно. Впрочем, это его не портило. Длинные волосы, короткая шпага на боку и гербовый значок на небрежно накинутой куртке указывали на дворянское звание:
– Прелестные девушки, позвольте выразить восхищение вашей красотой, и подарить вам цветы, которые милы, но не милее вас!
Я заметила, что некая компания молодых людей с интересом наблюдает за разговором и даже отпускает комментарии.
– Мне нравятся цветы. Пожалуй, я приму Ваш подарок, – сказала я, принимая букетик, – Какая прелесть!
Ясенька отчаянно покраснела и даже убрала руки за спину. Молодой господин небрежным жестом отбросил второй букетик на мостовую и сосредоточил внимание на мне:
– Позвольте представиться, мое имя Леонид Оглы, для друзей можно просто Лео, – он продолжал улыбаться, но взгляд его рысьих глаз мне не понравился, слишком много самоуверенности было в нем.
– Мы не можем знакомиться на улице! Это неприлично! – горячо зашептала мне на ухо Яся. Я растерялась.
– Э… Мы не можем познакомиться, потому что Вас мне никто не представил, – выкрутилась я, – Пойдемте, Яся.
Но молодой господин не собирался отступать.
Он вперил взгляд в Георгия, хмуро маячившего за нашими спинами:
– Уважаемый, представьте меня дамам, – сказал, как приказал.
Надо отдать должное решительности г-на Лео. Любой из братьев Кантария в черном своем горском кафтане и лохматой шапке-папахе, да с широким кинжалом на поясе, выглядит достаточно внушительно, чтобы простой люд перед нами расступался. Георгий вопросительно поднял бровь, я отрицательно качнула головой. Георгий ответил вежливо, но хмуро:
– Простите, господин, но дамы не пожелали с Вами знакомиться. Позвольте пройти.
Все братья Кантария отличаются могучей статью, поэтому, когда Георгий двинулся вперед, шустрому г-ну Лео поневоле пришлось посторониться. Мы вернулись домой, и я забыла об этом инциденте. А зря.
Университет. Знакомство с Полем
На следующий день я помчалась туда, куда стремилась душа моя – в университетский городок. Совсем скоро должны были начаться занятия, и надо было мне определиться: пойти ли на экономический потому, что экономика – основа всего хозяйства, или на юридический потому, что жизнью нашей управляют законы, или на свободные искусства. Я надеялась на подсказку на месте. Мне казалось, что стоит мне увидеть университет воочию, как я сразу пойму, куда мне нужно. И одновременно я ужасно боялась. А вдруг меня не примут? Папа, конечно, высказался в том смысле, что он способен купить даже мужа для своей дочери, а не только место в университете. Но мне было стыдно так поступать. Это значило бы признать себя никчемной. Ну нет!
Чтобы доказать себе и всему миру, что я чего-то стою, я разработала «план инкогнито». Я решила скрыть свое имя и положение, и поступать на общих основаниях, не выделяясь среди других абитуриентов. Я даже платье себе заказала такое же, как у Яси. Когда мы приехали, мы выглядели точь-в-точь как две подружки. Ну а Михаил, который нас сопровождал, вполне сошел бы за нашего старшего кузена, опекающего молодых девушек.
В Университете готовились к вступительным экзаменам. Я чуть не пала духом, когда увидела толпу деловито снующих абитуриентов, множество указателей в разные стороны, таблички на дверях и очереди к ним.
По счастью прямо у входа посетителей встречали несколько старших студентов, юношей и девушек.
Я обратилась к одному из них. У него были красивые карие глаза и смешной нос уточкой.
– Добрый день. Не подскажите ли…
– Буду рад помочь, – с энтузиазмом отозвался тот, – Куда вы, девушки, хотели бы поступать?
Яся прыснула.
– Я, – уточнила я, – Я собираюсь поступать, только еще не знаю куда.
– Как так? – в его голосе прозвучало искреннее изумление.
– Я никак не могу выбрать. Мне говорили, что есть такие «вольнослушатели», которые могут ходить на лекции разных факультетов. Может быть, мне год потратить на ознакомление, а поступать в следующем?
Мой собеседник пожал плечами:
– Допустимо, – и я заметила, как он стремительно теряет интерес к разговору, – Вольнослушатель, – вежливо пояснил он, – это платное обучение с подбором индивидуальной программы. По этому коридору, последняя дверь в торце.
Я взглянула в том направлении. К указанной двери, в отличие от прочих, очереди не было.
– Нет, подождите, – я не собиралась упускать ценного информатора.
– Можно на «ты», у нас здесь по-простому, – он опять улыбнулся, – Меня зовут Поль.
– Лана, – представилась я, – Поль, расскажи мне про факультеты.
– Про другие не знаю, но я уверен, что интереснее всего у нас на историческом. Это совсем новая наука! – глаза у Поля загорелись энтузиазмом, – Там столько всего предстоит сделать! А деканом у факультета сам барон Эккерт. Ты ведь читала его пьесы? Сейчас мало кто так интересно пишет. Я вообще считаю его гениальным!
Я не читала пьес барона Эккерта. Впрочем, Полю не требовался ответ на риторический вопрос. Он с жаром продолжал рассказывать:
– А в этом году у нас новый преподаватель по практической истории. Г-н Эккерт отрекомендовал его метод как оригинальный, и даже уникальный. Я в этом году перевелся с четвертого курса обратно на первый, чтобы только не пропустить его занятия.
«Вот, – подумала я, – Это знак, который я хотела найти и нашла».
– Ты так здорово рассказываешь, – перебила я Поля, – теперь я уверена, что мне надо поступать на исторический. Куда мне пройти?
Поль немного проводил нас.
Солнечный луч из окна упал на его волнистую шевелюру, высветив в темных волосах глубокий золотистый тон. «Гнедой, настоящий гнедой окрас, как говорят у нас, у лошадников, – подумала я, – Очень красиво».
Библиотека. Беседа с Гвадьяватой
У меня на руках оказался список экзаменов. До начала сдачи оставалось несколько дней, и надо было как-нибудь подготовиться.
Я поднялась в библиотеку нашего особняка. Вдоль стен вздымались книжные шкафы орехового дерева. Резная лесенка вела на балкон второго яруса, где продолжалась книжно-ореховая заросль. Центр зала занимал массивный дубовый стол, и вокруг него располагались кресла, сделанные не иначе как столу на зависть. Я сомневаюсь, что могла бы сдвинуть такое с места.
Окна давали достаточно света, чтобы читать днем, а для вечернего чтения припасены были лампы.
Я вошла в библиотеку и погрузилась в совершенно особую тишину. Похожее ощущение возникает, если нырнуть на глубину, и, пока хватает дыхания, смотреть, как неторопливо покачиваются водоросли, снуют рыбешки, и ползет улитка, оставляя след на песке. Звуков нет. Вода кажется вязкой и давит. Медленная жизнь подводного мира завораживает. Глубина, глубина… В библиотеке тоже притаилась глубина. Пляска пылинок в солнечном луче. Прохладные сумерки книжных полок. Воздух, неподвижный как вода. Воздух лежал в библиотеке как лежат книги на полках – плотно, вязко.
Я медленно прошла вдоль книжных полок. Книги держали строй, поблескивая золотым тиснением на корешках. «Где-то должен быть каталог, – подумала я, – надо спросить у… – я сделала усилие, вспоминая непривычное имя, – …Гвадьяваты?»
Через минуту скрипнула дверь, и он вошел в библиотеку, все также аккуратно одетый, вежливый, невозмутимый.
– Паненка Светлана, к Вашим услугам.
– Вы читаете мысли? – пошутила я.
Он не улыбнулся. Чуть нахмурив густые брови, объяснил: