Чудеса Крымского света

– Потому что здесь гористая местность, – отвечает Саша без тени иронии. – И курам надо много трудиться, чтобы бегать по горам. А для этого их надо как следует кормить.

Вечером наловили с сыном по два ведра рыбы. Игрушечной. На набережной. Женя выбрал за ловлю приз – меч и щит. Потом бегал по темной улице и кричал: "Маина, подожди! Я тебя буду засисять!"

Лакомились в местной кафешке огромными, в полстола чебуреками с мясом, сыром и помидорой. Сок капал, от пупырчатой аппетитно румяной кожицы шел пар. Бродили босиком у воды, потягивали через трубочки ледяной махито на ночном загадочном пляже, немного освещённом гирляндами-червячками из огней теплого света. Женька резвился и бегал в темноте в догонялки, кидал песок горстями во вспененное прибоем море.

Домой возвращаемся окольными путями под соревновательный треск цикад. Кто громче? С непременным посещением детского городка и знакомством с Полиной и ее братом Мишей. Производим с ними обмен любезностями и игрушками. Женя на время меняет свой меч на брелок-светильник в виде дельфина.

Тишина. Мало фонарей. Женя устал, едет на папиных плечах. Ощущение деревни. Только с запахом моря.

Дневной и ночной Орджо

Делаю зарядку с видом на горы. По хребту горного массива идёт человек Он такой малюсенький на расстоянии, что кажется будто бы это идёт муравей. Видно, как он размахивает руками, корпус чуть наклонён вперёд, а сзади него виден холмик-рюкзак.

Наше идеальное утро начинается со словами: «Потянулись, улыбнулись – мы уже вот-вот проснулись!» Все просыпаются в своих темпах, пьют перед едой живительную воду или компот с курагой, и мы завтракаем.

Обычно это блюдо из яиц, сосиски, бутерброды с сыром, сливочным маслом, бодрящим кофе и молочная каша разных видов – гречневая, манная, овсяная, рисовая. Иногда что-то идёт не так. Сегодня, например, я увлеклась написанием этой книги и молочная вермишель подгорела. Что поделать! Бывает. Сварили с Ириной манную кашу и непременные яйца в мешочек. Которые оказались… вкрутую. Иринка вчера поделилась, что уже привыкла есть на завтрак кашу и не представляет себе другой утренней еды.

Женя с папой идут на местный рынок, пробуют и покупают у бойких на язык продавцов жёлтый янтарный виноград, сладко-пресную крупную голубику в прозрачном лотке и необычайно сладкую и ароматную местную клубнику ярко-красного цвета с бордовыми косточками на глянцевом корпусе ягоды. И, конечно, продукты по списку на этот день – крымский объеденский сыр, местный серый хлеб в маленьких длинных буханках, толстые белые тандырные лепёшки, мясистые здешние огромные помидоры и короткие колючие огурцы, кабачки, кудрявые пучки укропа, говядинку к ужину и курочку для горохового супа.

Перед выходом обильно намазываем плечи солнцезащитным кремом. Успеваю быстро повесить на кухню полотенце, оказавшееся в зале, убрать постиранные футболки в шкаф, а кастрюлю с кашей в холодильник и сполоснуть пару тарелок. Люблю прийти с прогулки в чистую квартиру.

Море на центральном пляже встречает нас небольшими волнами и густым солено-водорослевым воздухом. Ступни при входе в море погружаются по щиколотку в вязкий, чуть грубоватый песок, их приятно щекочет прохладой вода. При заплывах вода заливается в уши и нос. Даёт почувствовать разницу со штилем.

Море – живое, с характером. Требует к себе бережного и внимательного отношения. Сегодня надули Женьке нарукавники ярко-оранжевого цвета. Они с Сашей и Иринкой ушли далеко-далеко от берега. Настолько здесь мелководный пляж. На любой вкус. Хоть детям, хоть взрослым – новичкам, хоть профессиональным пловцам.

Мы расположились рядом с большим зелёным зубастым, "стасным", как говорит сын, резиновым драконом.

Мужчина в рупор зазывает прокатиться в глубину моря за 200 руб. с человека. По морю изредка гоняют катера и вальяжно, переваливаясь сбоку на бок, курсируют катамараны. Вот отчаливает на плоской лодке парень с девушкой. У стоящего парня перевита страховочной пружиной нога, он уверенно держит весло. Девушка в защитном жилете сидит в сжатой позе, крепко держась за бока лодки.

Я плавала поперёк волн недалеко от берега. До приятной усталости. Сегодня облака, словно ночная повязка, закрывают глаза солнца. С моря дует приятный ветерок. Однако, когда выходишь на берег без согревающих лучей, то ветер холодит сырую спину и покрываешься миллионом пупырышков. Быстрее! Растереться махровым полотенцем как следует и позагорать, ловя выглядывающие солнечные лучи.

Долго сидела на берегу так, чтобы ноги покрывались набегающей вспененной волной. Это у нас игра такая. Я нашлёпываю на свои вытянутые ноги прибрежный песок вместе с мелкими камешками – делаю песочные аппликации. А волна неожиданно подкрадывается и смывает-разрушает все мои песочные надстройки.

На берегу есть уютные белые закрытые сверху бунгало – домики. В них могут закрыться по бокам белыми шелковистыми шторами и с комфортом разместиться до четырех человек.

Перекусила чурчхелой с соком киви, фундуком и кусочками ананаса, запила сладость водой. Мы с Мариной загораем. Остальные ещё в море.

Откапываю из песка и с интересом разглядываю морские камни. Представляю себе историю их создания из многовековой толщи литосферы на дне Чёрного моря. Плоские, выпуклые, размером, в основном, с горошину или пятак. Бордовые в полоску, серые однотонные и белые в черную крапинку как далматинцы.

Вот небольшой камешек приглушённо-изумрудного цвета, треугольной формы, со щербинкой на одной из граней и с несколькими точечными оранжевыми вкраплениями. Спрашиваю у него:

– Здравствуй, дружочек! Как ты здесь оказался?

– Привет! Мои прародители появились на свет в мезозойскую эру – эру средней жизни и динозавров, когда на месте этого моря был огромный океан Тетис. Он соединял между собой существовавшие уже в те древние, доисторические времена Атлантику и Тихий океан. А располагался Тетис между самыми древними континентами нашей планеты Гондваной и Лавразией.

Два миллиона лет я спрессовывался из песка, зелёных водорослей и раковин моллюсков под действием солнца и давления толщи воды. Потом 30 миллионов лет назад меня покрыли льды. Я долго спал. А когда проснулся, то оказался на глубине моря в виде рифа.

Десять миллионов лет назад океан Тетис за счёт столкновения и расхождения литосферных плит распался на несколько закрытых водоёмов, один из которых и стал впоследствии Чёрным морем.

Море было то солёное, то за счёт таявших ледников становилось более пресным.

– А какое название раньше имело это море?

– Их было несколько. Вот лишь некоторые из названий – Сарматское море, Понтическое озеро, Карангатское море, Новоевксинское. А потом оно уже стало Черным морем. Также вокруг меня менялась глубина моря, растительность и животный мир. На дне было темно и почти ничего не видно.

– Тебе было страшно там одному?

– Нет, у меня там были друзья! Последние двести тысяч лет это были бактерии. Это только кажется, что на самом дне Чёрного моря никто не живёт. Да, там, в основном, ядовитый газ сероводород, но есть формы жизни, которые приспосабливаются и выживают в этих нелёгких условиях. Жизнь есть везде.

– А потом?

– А потом я захотел посмотреть мир. И попросил нижние морские течения помочь мне отделиться от рифа. И вынести меня на поверхность моря. В верхних слоях я увидел медуз, скумбрию, сельдь и кефаль. Там я подружился с дельфинами, и они отнесли меня ближе к берегу.

– И теперь ты здесь!

– Да, теперь я в твоих руках. Они тёплые! Я хочу остаться с тобой. И познать новый мир. Человеческий.

Вот такой состоялся у нас внутренний диалог с камнем. Я замечтала сделать из него кулон. Муж обещал просверлить аккуратно дырку. Я вставлю туда гайтан средней длины и памятный сувенир об этой поездке всегда будет со мной.

На обратном пути мы зашли на рынок. Купили смачного окуня горячего копчения и арбуз на три кило без косточек. Последний звучал очень гулко около уха при похлопывании его костяшками сжатой в кулак руки. Почувствовала себя африканкой, идущей с базара с кувшином воды на голове под стук местных туземных барабанов.

Окунь оказался той степени солёности и влажности, которые нам всем, кроме Жени, пришлись по душе. Рыба ушла влёт, за несколько минут!

Арбуз подкачал. Мы так думали вначале. Я воткнула в него нож, и он там застрял. Для обычного арбуза это показатель его незрелости и, соответственно, несладости. Однако арбуз без косточек превзошёл все наши ожидания. Когда муж разрезал его на две половины, мы увидели толстенную кожуру и ярко-красную мякоть с мелкими мягкими белыми съедобными семечками. Режется такой арбуз с трудом, но естся на раз-два. Мякоть сладчайшая. Но не бархатная, как у арбуза с косточками, а упругая, скорее похожая на структуру яблока.

После обязательного дневного сна-отдыха и пожаренных Иринкой изумительных сырников с местной густой и сладкой сметаной, дочки отправились на пляж купаться и фотографировать закат. А мы их, спустя некоторое время, догнали.

По дороге привлекает внимание закатный месяц на лиловом фоне в обрамлении тёмных веток акации и алычи. А также похожие на павлиний хвост длинные острые стебли цветочной композиции около кафе «Зодиак». Приглянулись колючие заячьи уши из посаженных в цветочные уличные горшки кактусов.

На ночной тёмный пляж официанты набережного кафе «Шашлычок» вытащили большие коричневые мешки-пуфы и низкие дубовые столики на толстых ножках. Поставили на столики светильники в виде свечек. Пляж приобрёл уютный, жилой, романтичный вид.

«Брокколи», «Волна», «Камышовый рай» – многочисленные кафе на набережной подмигивают гостям и дразнят запахом жареного мяса, картошки на шпажках и мангового пятиградусного сидра.

Понравился игровой автомат в центре набережной с жетонами и паровозом в стиле кантри и ковбоев. Один жетон стоит 20 руб. Нужно кидать жетон, он падает вниз и проталкивает вперёд другие жетоны. Если выстроится достаточная очередь из жетонов, то они ссыпаются в отверстие вниз в металлический карман. Оттуда можно взять эти жетоны и использовать их на других игровых автоматах. Это аэрохоккей, гонки на автомобиле, стрелялки-пулялки.

На набережной можно посмотреть в телескоп на звёзды и планеты и на эксклюзивные картины с металлическим черным основанием, на котором виртуозно мастером нарощены фигуры женщин и мужчин, освещённых в ночи рыжим светом Луны или голубым мерцающим светом звёзд.

Мы послушали «Калифорнию» под электрогитару, потанцевали с сыном под живое исполнение песни Шуфутинского:

«Марджанджа, Марджанджа, где же ты где?

Волны ласкают усталые скалы.

Марджанджа Марджанджа, где же ты где?

Только блики на воде»

Сын покатался с горки в детском городке и облюбовал на будущее надувной батут в виде огромного замка. Понравилось просто сидеть на одиноком ночном пляже и смотреть в тёмно-синюю даль, в которой серым контуром обозначаются горы, похожие на бегемота или на вытянутую пасть нильского крокодила.