Изящно, дорого, смертельно

– Позже порешаем, – буркнул полковник. – Я тебе позвоню.

Евдокия выбралась из салона, пронаблюдала, как черная машина начальственно таранит толпу зевак. Отвернулась к дому и достала мобильный телефон – пора звонить Людмиле, сисадмин уже должна освободиться.

– Ты где? – спросила отозвавшуюся Люсю.

– За твоей спиной.

Евдокия обернулась и заметила вынырнувшие из-за фуражки важного сержанта знакомые помпоны-рожки. Сисадмин просемафорила начальнице яркой шапкой, и рожки поплыли над толпой в сторону соседнего дома.

За полтора года Дуся многому научила своих сотрудников. Прежде всего, вдолбила им: никогда не суетитесь! Не лезьте на рожон. Лучший друг сыщика – незаметность, умение сливаться с окружением и мебелью. Порой, когда тоска по малой родине наваливалась, уже подумывала: «Все. Беру последнее дело и отваливаю в Москву. Ребятишек уже можно оставлять одних». Двоюродным родственникам детективные расследования легли на сердце, и закрывать «Сфинкс» надобности нет, агентство продолжит функционировать под умелым руководством Саши.

…Сисадмин вошла в калитку соседнего дворика. Дождалась начальницу.

– Тетя Маша там, – мрачно кивнула на ворота брата, – пройдем через ее огород, а дальше через Николаевых.

– Давно здесь? – скупо поинтересовалась Евдокия.

– Минут десять. Ваську убили, да?

– Угу.

– Ни фа се, – произнесла сисадмин любимый усеченный вульгаризм двоюродного брата «ни фига себе», давший ему прозвище.

– Нифасю задержали, но это, будем надеяться, обычная проформа. Он муж, он Ваську обнаружил мертвой… – Евдокия торопливо семенила вслед за Люсей по разбухшей картофельной меже. – Сейчас нам нужно сделать копию записи с твоих камер наблюдения. Подозреваю, что вскоре к тебе за ними придут и могут изъять оригинал, а нам нужно сделать дубликат и рассмотреть все вдумчиво, без спешки.

Прошив насквозь два огорода и двора, коллеги прошагали до Люсиного крыльца. Сбросив в прихожей куртки и ботинки, рассредоточились: Людмила направилась к домашнему компьютеру, Евдокия – чай заваривать. Окоченела до звона костей!

Когда внесла в комнату-кабинет две большие чашки с чаем, Люся уже вглядывалась в монитор с часовой отметкой в уголке – 19:07.

– Это я уже уехала, – усаживаясь рядом, определилась Евдокия.

Кусок двора Нифаси попадал под одну камеру сестры – малоинтересный сыщицам газон с кустами по периметру, треть плиточного пятачка, фонарь и половинка лужи. Маленько виднелся край ворот, но, к сожалению, не калитка.

– Машину Васька сегодня не выводила, – принялась рассуждать Евдокия.

– Почему так думаешь?

– Листья, – не отвлекаясь от съемки, произнесла начальница. – На них шины отпечатались бы не хуже, чем на снегу. Меня, Люся, очень интересует время – 19:58.

Именно тогда прошел звонок от Нифаси. Друг рыкнул на начальницу, чуть позже выругался и оборвал связь. Представить сложно, что выругался он на Василину, после чего огрел ее каминной кочергой. Но причину вопля «черт!» хотелось бы понять. Интонация была такой, словно Нифася реального черта увидел.

Как оказалось, он упомянул его при виде тещи. Край синтепонового пальто Ларисы Игоревны мелькнул на съемке, когда та обходила лужу.

– Стоп! – попросила Дуся. – Делаем паузу и думаем: что мы имеем?

Сисадмин отъехала от стола на кресле с роликами и развернулась. Все друзья Евдокии отлично знали, что, принимаясь рассуждать, та ходит. Наматывает круги по комнате, так как у сидящей сыщицы мозг отказывается думать.

Евдокия забродила по ковру. Завращалась по квадратной комнате, где половина стен была увешана не семейными фотопортретами, которые сисадмин мастерила шедеврально, а постерами любимых музыкантов с физиономиями форменной, стоит признать, нечисти. От разномастных дредов Люська была вынуждена избавиться – ей иногда приходилось подключаться к работе «в поле», – но прочим неформальным предпочтениям не изменила. Как-то начальница заинтересованно вставила в ухо второй наушник сисадмина, так чуть не оглохла от дикой какофонии, пролившейся ей в мозг!

– Встречу Нифасе назначили на семь, – расхаживая, рассуждала Евдокия. – А он у нас товарищ упорный, мог дожидаться минут двадцать, а то и полчаса. От «текстильщиков» до дома – пять минут…

– А если Васька попросила его заехать в магазин? – глубокомысленно заметила сисадмин.

– Чепуха. Тогда б у Сашки было алиби. Так что любые задержки вроде «встретил приятеля и поболтал» мы отсекаем. Идем дальше. Василину он обнаружил где-то в 19:40. И то – с натяжкой. Что, Люся, он делал восемнадцать минут?

– Был в шоке. Пытался Ваську оживить. Потом полицию вызывал.

– Согласна. Но как-то не похоже. Еще отмечу: время смерти Василины мы принимаем как совсем-совсем условное. С этим патологоанатом еще будет разбираться. Василину убили кочергой, то есть неподалеку от камина, а на первом этаже пол с подогревом. На нем ли она лежала или упала на диван, мы не знаем, но все равно теплый пол показатели спутает в сторону укорочения. Так?

Сисадмин кивнула. Дуся отхлебнула чаю.

– Люсь, он тебе что-нибудь говорил о встрече в «текстильщиках»?

– Вообще ничего.

– Странно. Ни тебе, ни мне… Нужно будет проглядеть биллинг его сотового, узнать о последних звонках.

Всех, кто на нее работал, Евдокия обеспечивала корпоративными телефонами и оформляла сим-карты на свое имя. Если предстояло какое-то сложное задание, заставляла Нифасю и Людмилу переходить на самые «безмозглые» кнопочные аппараты. Когда-то они с Паршиным серьезно обожглись на «предателях» смартфонах, и теперь Дуся, что называется, на воду дула. Работая на серьезных клиентов, вполне можно нарваться на контригру разрабатываемого объекта, но в кнопочный мобильник троян не получится загнать.

– А если ему на личный номер позвонили? – неловко вставила Людмила.

– На личный? – переспросила Евдокия, подумала и разочарованно надула щеки. – Нормально. – Перевела взгляд на съежившуюся Люсю. – А это, моя нежная подруга, возвращает нас к вопросу: я просила вас не пользоваться другими телефонами?! – Разгневанно нависла над компьютерщицей, словно ворона над галчонком. – Предупреждала, что однажды это может выйти боком?! А?!

– Предупреждала, – понуро согласилась сисадмин.

– Но вы, мои шелковые друзья, думали: начальница – дура ненормальная, контролирует вас! Да?!

– Нет! – Люся виновато выпалила: – На наши номера еще звонят какие-то старые друзья, одноклассники… мы не можем совсем их отключать!

– Конечно. Молодцы. – Закончила на выдохе: – Проехали. Имеем, что имеем. Значит, говоришь, можно предположить, что Нифасе позвонил кто-то из прошлого?

– Я об этом ничего не знаю.

– Плохо. С личного телефона Сашки нам абонента не выцепить… Если только Кашина просить. Рассказывай, как вела себя Василина в последнее время. Что-то особенное было? Как-то ее поведение изменилось? Новые люди в окружении мелькали?

Людмила, распахнув глаза, взмолилась:

– Не части, пожалуйста! Новых людей возле нее не было. Что дальше…

– Поведение.

– Да. Было. В последнее время Васька стала как бы… пыталась подружиться со мной.

– Ласковая стала, как я понимаю. Она обращалась к тебе с просьбами?

– Нет.

– А вот это удивительно, – пробормотала Дуся и отвернулась к окну.