Мурмурация

Она на протяжении дня думала лишь о том, чтобы не забыть имя и фамилию. Оказавшись вечером дома, Лена первым делом открыла ноутбук, щелкнула по закладке соцсети и ввела «Сергей Высин». Довольно редкое сочетание, ей тут повезло. Всего три варианта. Она открыла все три и внимательно изучила. Многодетный отец её не заинтересовал, чуть дольше она разглядывала смазливого красавчика рядом с машиной. Судя по его хозяйскому жесту, с каким он оперся на автомобиль, машина вряд ли была его. А вот третий… Обычный парень, примерно её возраста, может, чуть младше. Она проскроллила его стену и скривила рот. Младше. И теперь всегда таким останется. Фото свечек и горестные фразы, одинаковые, словно их писал бот. Высин погиб около полутора лет назад, и теперь его профиль был лишь оболочкой, пустой и бессмысленной.

Впрочем, на кое-что и она годилась. Лена посмотрела в профиле номер школы и город, а потом методично просмотрела всех друзей умершего мальчишки. Она почти не надеялась на везение, может, поэтому ей всё-таки повезло.

– Алиса Семенчук, – пробормотала она, разглядывая заблуренную как было модно несколько лет назад, фотографию на аватарке. Разглядеть, что на ней именно Анна, было непросто, но Лена точно чувствовала, что не ошиблась. – Что же, Алиса. Теперь я знаю, кто ты и откуда.

8 глава

Тот же самый день для Ани начался и закончился куда менее радужно, чем для Лены. Даже гулять она отправилась без особого желания, лишь потому, что сидеть дома и ждать… чего она могла ждать? Лена спросила за день до этого, мучительно подбирая тему для разговора, кем она сама хочет стать.

Вот Лена хотела быть врачом. Она отлично учила биологию и химию, пожаловалась на то, что только некий Платон обставляет её на олимпиаде. Учила потихоньку самостоятельно латынь, читала нужные книги. А что Аня? С некоторых лет Аня хотела только одного. Выжить.

Началось всё раньше, задолго до смерти родителей. Но насколько всё серьезно, она поняла лишь, когда это коснулось её напрямую. Аня смутно помнила, что было до смерти родителей. Кажется, серьезно пострадал кто-то из её друзей. Её память исторгала эту информацию, и она уже смутно помнила лицо этого парня. Психолог говорила, что это нормально, она пережила душевную травму, когда нашла его тело. И пусть Аня очень хотела излечиться, даже психологу она не рассказала, что травму ей нанесло вовсе не это, а то, что она видела склонившегося над Сережкой черного человека. Он ушел, едва Аня заметила его, а Сережка – и она сейчас это помнила четко, он был еще жив, когда Аня подошла.

Стоило вызвать скорую и полицию, но она испугалась. И вспомнила об этом четко и ясно только сейчас, под монотонную трескотню Лены.

– Сережа Высин, – произнесла она вслух.

– Чего? – Лена выглядела обиженной. – Это кто?

Пришлось поскорее сменить тему, но теперь в голове всё сильнее и сильнее разворачивалось то, что было там скрыто. Выходило, что она сама была виновата в смерти родителей. Это она увидела черного человека слишком близко. Она дала ему заметить себя, за что поплатились её родители.

Она понимала, что выжила не случайно – черный человек отпустил её не из жалости или проснувшейся совести. Он хотел поиграть с ней как с мышью. Может, надеялся, что её запрут в тюрьму или приют, может, собирался убить чуть позже. Она сама не понимала, как сумела обыграть его. Найти этого громилу с криминальными наклонностями, поменять документы и исчезнуть, раствориться в большом городе, чтобы появиться уже тут, в поселке, где каждое новое лицо наперечет. Тут она не подпустит черного человека близко.

Но её новые друзья и будущие одноклассники… Не пострадают ли они от черного человека до того, как она поймет, что он близко?

От этих мыслей её отвлекла встреча с бабой Нюрой. Нахохотавшись с новой подругой, прогулявшись по солнцепеку и вдоволь наевшись мороженого, снова к тяжелым мыслям она вернулась лишь глубоким вечером. Виктор уже был дома и привычно застыл перед телевизором. Ане показалось, что при этом он что-то скроллит в телефоне, но она не придала этому значения. Все её знакомые свободное время или играли на телефоне, или бездумно листали странички. Чем Виктор хуже?

Поужинав разогретыми блинчиками, которые она привезла из города, Аня осталась за кухонным столом и сосредоточилась на воспоминаниях. Она не могла понять, что повлияло на её память, то ли ритуал, проводимый физруком, то ли он сам, то ли страх, который она испытала, замерев в траве в объятиях Витьки. Но часть того, что она и не желала вспоминать, начало вставать перед глазами, рискуя сделать еще одну ночь бессонной.

Она вспомнила день смерти родителей. Обрывками, но это было больше, чем она помнила до сих пор. От неё быстро отступили полицейские, считая, что она слишком боится убийцы, чтобы говорить, и предпочтя написать, что убийца был в маске. Врачи долго кололи успокоительные, пока она не стала походить скорее на несвежего зомби. Но память это не вернуло. Да и теперь она помнила не то, что ей хотелось.

Крови не было. Кажется, черный человек хотел напугать её внезапностью, а не привычными по страшным фильмам сценами с лужами и фонтанами багровой жидкости. И у него получилось. Аня не хотела знать, что всего пара движений отделяет человека со всеми его желаниями, целями и планами от превращения в быстро коченеющее тело с пластиковыми кукольными глазами. Наверное, попади Аня в магазин с игрушками в тот момент, когда её настигли эти воспоминания, и её крик был бы слышен на весь магазин.

Черный человек сначала свернул шею её матери. Чуть поднял за подбородок, так быстро, что Аня едва поняла, что он собирается сделать, и крутанул. Отпустил и уставился на неё, только на неё. А её отец… Наверное, он мог что-то сделать, мать бы точно ринулась в бой, потеряй она отца. А уж видя опасность для дочери… Но он сломался. Он просто смотрел на то, что осталось от его жены, и не двигался. Кажется, в его глазах было облегчение, когда он понял, что тоже не останется в живых.

Аня только вошла в квартиру, она была еще в сапогах и перчатках, так она и застыла напротив трюмо, не в силах оторвать взгляда от родителей. Шагнув к висящей одежде, она попыталась скрыться в ней, продолжая смотреть теперь уже в зеркало. Она видела свои испуганные глаза. Видела лицо черного человека. Видела его ухмылку, а дальше провал. И лишь осознав, что она жива, она поняла, что потеряла сознание от страха, а черный человек ушел как и приходил. Тихо и незаметно.

Но вот что напугало Аню больше, чем эти воспоминания. Пусть лицо черного человека осталось черным, он был весь словно вырезанный из тьмы силуэт, восставшая тень, но она успела увидеть его глаза. И, похоже, это был вовсе не физрук. И Аня понятия не имела, что ей думать по этому поводу. Она уже привыкла считать его убийцей, но, может, это значит, что на самом деле черный человек не сумел за ней последовать?

– Что-то случилось? Чего сидишь тут в темноте? – Аня вздрогнула, но это был всего лишь Виктор.

– Да так, – она потянулась и посмотрела на часы. Уже ночь. Спать после таких воспоминаний не хотелось категорически. – Всякое. Может, нажремся пиццы и будем смотреть кино до тошноты?

Виктор задумчиво почесал небритый подбородок, потом зачем-то заглянул ей в глаза, после чего махнул рукой.

– А давай, завтра всё равно суббота!

Они смотрели уже третий подряд фильм, причем Аня уже смутно помнила, о чем были первые два, когда она наконец решилась задать вопрос:

– Виктор, а почему мы приехали именно сюда?

– Что ты имеешь ввиду? – Виктор к пицце добавил бутылочку пива и теперь выглядел куда более довольным жизнью, чем всю последнюю неделю.

– Мы поменяли документы, внешний вид, – пояснила Аня. – Почему мы не могли просто затеряться в нашем городе? И ехать в соседнюю область, вещи отдельно, сами электричками. Оно вообще того стоило? Вряд ли меня бы так уж сильно искали, я всего лишь свидетель, причем не самый лучший. Конечно, я сирота…

На этом месте она сглотнула сухой ком и изменившимся голосом меж тем уверенно продолжила:

– Сирота, но мне шестнадцать, и никто не станет бегать за мной, чтобы специально отправить в приют. Ведь так? И в другом районе города не так уж много шансов наткнуться на одноклассников и других знакомых, к тому же они и сами бы не стали подходить. Горе ведь «заразно», – и она показала пальцами две кавычки.

– Ты права, детка, во всем права, – Виктор посмотрел на экран телевизора сквозь бутылку, в которой еще плескалось немного пива. – За одним исключением. С чего ты думаешь, что мы скрываемся здесь из-за тебя?

Аня так поразилась, что добрую минуту не могла сообразить, что ответить, чем и воспользовался её опекун.

– Да, убийца твоих родителей может захотеть закончить начатое, – лениво начал он. – Шансов на это немного, ты же так ничего толком и не рассказала о нем полиции. Но Тадеуш выглядит злопамятным, так что предположим. Однако я и сам нахожусь в бегах, только ищут одинокого мужчину, а не отца с дочкой. И вот меня в городе вычислить могут запросто. Надеюсь, ты помнишь, что нам удалось быстро сменить документы и продать кое-какие драгоценности именно благодаря моим связям среди не самый честных людей?

– Это я помню, – сон снесло волной страха, и Аня с трудом удерживала себя в руках.

Она лихорадочно размышляла, случайно ли Виктор так сказал. Если она переспросит, не сделает ли хуже? А если это проверка, и промолчав, она оставит за спиной сильного и опасного врага? Наконец, она решилась. Отпила газировку, чтобы говорить спокойнее, и негромко спросила:

– Виктор, а почему ты назвал черного человека Тадеушем?

– Потому что это его имя, – кажется, она сделала правильный выбор, он не стал отнекиваться и не разозлился, скорее, наоборот. – А «черный человек» звучит так, будто он демон какой-то.

– Хорошо, – Аня заставила себя успокоиться и только после этого продолжила. – Но откуда тебе известно его имя.

Кажется, Виктор был по-настоящему рад её вопросу.

– Дело в том, что однажды я сам стал свидетелем убийства, – он хохотнул. – Странно быть свидетелем, знаешь ли. Я привык быть по другую сторону закона. О чем сразу и сообщил ему. Собственно, я не боялся, что мне от него прилетит, он всё-таки не дотягивает до моей весовой категории. Как я потом понял, недооценивать таких людей опасно, сила у него никак не зависит от мускулов. Тем не менее, он меня отпустил. Так что, когда я узнал, с чем тебя мурыжат эти менты-понты, я сразу узнал почерк Тадеуша. Ну и решил совместить приятное с полезным. Лишить полицаев шансов его прижучить, если ты всё-таки сумеешь что-то рассказать, а заодно свинтить и самому. Я же тогда в участке тоже не просто так был, мурыжили меня по одному делу уже который раз, а я в казенный дом вовсе не стремлюсь. Поэтому и ехали мы электричками, там билеты не именные. Поэтому и поселились в поселке. Работаю в городе, тяжело, но зато лишнего никто не спросит. Приживемся, дальше посмотрим, как дело пойдет.

Аня сидела совершенно обалдевшая от свалившейся на неё информации. Надо было расспросить про черного человека, узнать, за что Виктор в розыске, но вместо этого она только и нашлась, что спросить:

– А если я уехать учиться захочу?

– Поедешь, за чем дело, – пожал плечами Виктор. – Я тут всё равно твоим отцом числиться буду, а там поглядим. Как знать, может тебе тут больше понравится жить. Не всем же в ВУЗы поступать.

Фильм дальше они смотрели молча. Потом Аня не раз жалела, что не вытребовала ответы на вопросы, что роились в голове, но было поздно. Поймать Виктора в таком же благодушном настроении больше не удавалось.

9 глава

Первое сентября наступило неожиданно быстро. Аня едва успела привыкнуть к поселку, запомнить, где они живут, как нужно было привыкать к городу. Конечно, они с Леной еще раз съездили на рейсовом автобусе в городскую школу, чтобы сдать Анины документы. Аня с первого дня знала, что школ было две, но Лена сразу отмела даже мысли о второй.

– Наша школа гораздо лучше, просто поверь, – увещала она приятельницу. – У нас сильные учителя, подготовка. Ремонт опять же совсем недавно сделали.

– «У нас», – буркнула Аня сдаваясь. Всё-таки ей хотелось оставить последнее слово за собой. – Ты тоже в этой школе будешь новенькая.

– Это да, но я многих ребят знаю, я в городе часто бывала и до этого, – отмахнулась Лена. – Всё равно у нас. Будет здорово, увидишь!

Здорово не было. Сначала они долго ждали директрису. Надо было заранее позвонить и записаться, но они обе не подумали об этом. Лена сдавала документы еще весной, а Аня никогда раньше не делала ничего такого без родителей. Когда они уезжали сюда, всеми документами и вещами занимался Виктор. Он на удивление хорошо подготовился, и Аня ни в чем практически не нуждалась, даже белье и набор косметики Виктор уложил в её чемодан, пока сама Аня могла только рыдать и спать.