Распутья. Добрые соседи

Бакарри мог поклясться, что где-то этого человека видел, хоть представлены они не были. Вот только не помнил где. Зато отлично помнил, что ни о каких встречающих в планах не упоминалось. Соратники тоже загомонили, пытаясь выяснить, что происходит, но спросить они могли только друг друга, и на вразумительный ответ рассчитывать не приходилось. В итоге все, разумеется, уставились на предводителя, ожидая объяснений от него, и было крайне неприятно признавать, что он сам ничегошеньки не понимает в происходящем.

Как бы то ни было, топтаться во дворе было глупо и недостойно.

– Сейчас разберемся, – решительно заявил Бакарри и спрыгнул с коня. – Первая дюжина… и вторая тоже – со мной, остальным принять лошадей и ждать здесь. На всякий случай держите оружие наготове.

Раздавать приказания о зачистке территории и расставлять посты он счел преждевременным – во-первых, внутри могли быть свои, а во-вторых, вполне могло статься, что посты давно расставлены…

Вступив в главный коридор, он обнаружил, что и входная дверь, и проход к тронному залу уже охраняются группами солдат с винтовками. Никакой враждебности они не проявляли и останавливать вошедших не собирались, но в освещенном помещении виконт и его соратники смогли наконец рассмотреть знаки различия и невольно замерли посреди коридора. Частично от неожиданности, так как по всем имеющимся данным «Бойцовые коты» сейчас должны были находиться далеко на севере, а частично из опасения – не ждет ли их здесь засада. «Коты» подчиняются королеве, если они здесь – то понятно, с какой целью…

– Ну что же вы остановились? – В распахнутых дверях тронного зала опять возник все тот же гостеприимный господин, и теперь Бакарри его вспомнил. Капитан Шаббо, командир «Бойцовых котов». – Входите.

Позиция была крайне неудачной как для сопротивления, так и для бегства (а последнее к тому же еще и недостойно!), поэтому виконт махнул спутникам и с гордо поднятой головой двинулся вперед, навстречу неизвестности. В конце концов, если бы их хотели убить, то сделали бы это сразу. А если у него будет возможность высказаться, бояться нечего, ведь на его стороне правда! И если эти отважные ребята сейчас узнают все, что от них до сих пор скрывали, они сразу же поймут, на чью сторону им следует встать! Боги ведают, как воинственная вдова успела ворваться во дворец раньше законного правителя, но никаких прав на престол у нее нет, а власть, взятая силой, незаконна, дворянство не поддержит узурпатора…

В зале тоже находилось несколько десятков вооруженных людей – часть несла караул у дверей, а часть плотным полукольцом окружила трон, около которого и стояла упомянутая вдова, небрежно облокотившись на спинку.

– Приветствую, господа, – с прохладным неодобрением произнесла она, не меняя позы. – Для начала попрошу представиться и доложить о цели визита.

Кажется, она вознамерилась поиздеваться, вообразив, будто два ряда охраны обеспечивают полную безнаказанность! Но если она рассчитывает этим простеньким представлением сбить противника с толку и заставить беспомощно хлопать глазами в растерянности, то она очень ошибается!

Виконт еще выше задрал подбородок и бесстрашно шагнул вперед.

– Вы не можете требовать у меня доклада или что-либо приказывать, – произнес он хоть и излишне резко для начала разговора, но решительно и уверенно. – И вообще не имеете права здесь находиться.

– Это не вам решать, – холодно отозвалась королева, даже не шевельнувшись. – Поскольку у вас еще меньше прав находиться здесь и раздавать указания.

– Сын предателя не наследует корону! – отчеканил Бакарри, с каждым словом чувствуя силу своей правоты. – В королевском доме Ортана есть более достойные наследники, и лучшие люди государства меня поддерживают.

– Я не предлагала корону вашим детям, тем более что у вас их нет. – Это прозвучало уже откровенно издевательски – видимо, на правду ей все же наплевать и ставка идет только на силу. – Как и прав на престол, что бы ни воображала себе свора бездельников, которые полгода пьянствовали у вас в гостях, пока другие сражались.

Рыцари возмущенно загалдели – каждый счел своим долгом припомнить какое-то полезное деяние на благо державы, но, поскольку высказаться решили все одновременно, ничего вразумительного в их возражениях расслышать не удалось.

– Мы пришли сюда не за тем, чтобы выслушивать оскорбления от языкатой стервы! – взорвался виконт, заглушив негодующим воплем нестройный ропот соратников. – Я заявляю о своем праве на трон Ортана как прямой наследник Деимара Двенадцатого, а вы можете отправляться под мантию к Повелителю вслед за вашим мужем-изменником!

Вдова неторопливым плавным движением выпрямилась и как бы невзначай положила ладонь на рукоять меча, что давало надежду вытянуть ее на поединок. Ее люди, напротив, остались совершенно бесстрастны, и это означало, что переубедить их будет не так просто, как рассчитывалось.

– В двух фразах пять раз соврать – это надо уметь!

– Вы посмеете повторить свои слова, не прячась за спинами обманутых вами солдат?

– А вы посмели бы повторить свою наглую ложь в глаза оклеветанному вами королю или вы способны только поливать грязью безответных покойников?

– Это правда, и я повторю ее сколько угодно и перед кем угодно! А вот вы, сударыня, осмелитесь выйти из безопасного укрытия и доказать свои обвинения как подобает дворянину и воину?

– Я бы с радостью нашинковала вас в любой конфигурации, как и подобает поступать с клеветниками и доносчиками, но Элмар так умолял сохранить вам жизнь, уверяя, что вы не подлец, а просто дурак, что мне пришлось ему это пообещать. Хотя я с ним и не согласна. Что до ваших претензий к его величеству, милости прошу, можете их высказать.

Пылающий праведным гневом Бакарри повернул голову в указанном направлении и на несколько мгновений оцепенел, безнадежно потеряв инициативу. Рыцари опять возбужденно загомонили, кто-то потрясенно ахнул, а неожиданно воскресший Шеллар как ни в чем не бывало произнес, направляясь к месту действия:

– Мне кажется, ваше величество, вы все же ошибаетесь. Не пять раз он соврал, а шесть.

– В таком случае, ваше величество, перечислите – мне любопытно, что я упустила.

– Во-первых, насчет измены. – Король шагал тяжело и медленно, заметно подволакивая правую ногу и опираясь на трость, но голос его не утратил былой мощи и внушительности. – Во-вторых, насчет моего местонахождения. В-третьих, насчет своего права на трон. В-четвертых, касательно того, что в настоящий момент этот трон свободен. В-пятых, насчет того, что его оскорбили, – в данных обстоятельствах оскорблением было бы немедленное повешение без суда, а сказанная вслух неприятная правда оскорблением не является. И в-шестых, он назвал вас стервой.

– Вот против этого я как раз не возражаю, – недобро усмехнулась Кира. – Когда надо, я могу быть и такой, и даже хуже.

За этой светской беседой Шеллар доковылял до трона и бессовестно уселся на него, положив трость на колени.

– Итак, меня здесь обозвали изменником, – произнес он, обводя зал внимательным взглядом, не сулящим ничего хорошего. – И кто – человек, который донес на меня орденской контрразведке.

В зале воцарилась напряженная тишина, в которой было отчетливо слышно, как кто-то далеко в коридорах мелко топочет, затем спотыкается и вслух поминает едреных демонов.

– Это ложь! – выдохнул наконец виконт Бакарри, не найдя более убедительного ответа и не решаясь молчать далее, дабы не вызывать сомнений.

– Смелое заявление, особенно после того, как вы только что уверяли всех, будто я в данный момент нахожусь под мантией у Повелителя. Вы в состоянии доказать хоть одно из тех сомнительных утверждений, что прозвучали здесь из ваших уст? Начиная с вашего якобы королевского происхождения и заканчивая моей якобы изменой? Хоть одно доказательство, хоть что-нибудь, кроме ваших слов?

– Предостаточно! – Это прозвучало уже уверенней, словно ошарашенный внезапным явлением покойника виконт все же нащупал уходящую из-под ног землю. – У меня есть все необходимые документы, подтверждающие мое происхождение, если вам так хочется в нем сомневаться. И я могу выставить достаточно свидетелей вашего предательства, если вы действительно желаете справедливого суда.

Шеллар преспокойно откинулся на спинку трона, взирая на оппонента с насмешливым снисхождением.

– Во-первых, позвольте вас просветить: единственным убедительным доказательством принадлежности к королевской семье может служить только положительный результат генетического анализа, публично заверенный тремя магистрами соответствующей школы. В деле наследования престола никакие документы не котируются, а в вашем случае особенно, поскольку ваш друг и советчик Астуриас большой мастер такие вещи подделывать. Во-вторых, позвольте полюбопытствовать: вы что же, возомнили, что вам кто-то позволит устроить «справедливый суд» по вашему сценарию и с угодным вам результатом? Вынужден разочаровать. Ваших свидетелей, так же как и моих, заслушают в ходе предварительного расследования, тогда и выяснится, кого из нас будут в итоге судить. Не знаю, кого вы намереваетесь привлечь в этом качестве, но уверен, что их слова мало будут значить против слов четырех королей, двух принцев и семи-восьми придворных магов.

– Это только разговоры, – напряженно отозвался виконт, едва дослушав пространные разъяснения короля. – Я все равно убежден, что вы сознательно сотрудничали с врагом, и настаиваю на расследовании. И пусть все будет проведено как положено. А пока мы не выясним все досконально, ни вы, ни ваши потомки не имеют права занимать трон.

– Что ж, – пожал плечами Шеллар. – Пусть будет так. Но я, в свою очередь, обвиняю вас в том, что с целью узурпации власти вы написали на меня донос лично главе департамента Безопасности брату Чаню, чем разоблачили меня и поставили под угрозу срыва операцию по устранению Повелителя, которую я в то время готовил. А также в том, что с вашего ведома и при вашем участии был составлен донос на принца-бастарда Элмара, что едва не закончилось для него плачевно. Посему протягивать руки к чужой короне вы тоже несколько поторопились. К тому же, расчищая себе путь к престолу, вы упустили два немаловажных момента. Во-первых, вы не единственный прямой наследник дядюшки Деимара и кроме вас имеются другие, признанные и не запятнавшие себя сомнительными деяниями. А во-вторых, если бы вы потрудились хоть проглядеть договор о капитуляции, который я подписывал, вы бы заметили, что в нем ни слова не говорится об отречении или о чем-то подобном. Я ведь сам его составлял и позаботился о том, чтобы не создать себе проблем с возвращением. Поэтому прежде чем передавать корону кому бы то ни было, ее надо сначала официально снять с меня…

– Это можно! – перебил его разгневанный виконт. – И запросто!

– Да что вы говорите, – едва заметно ухмыльнулся его величество. – Вы все-таки надеетесь, что раз ваши новые хозяева выкупили у ордена излучатели и теперь владеют ими сами, то вы можете смело сунуть мне белый шарфик и не допустить на разбирательство моих свидетелей? А о том, что само это разбирательство должно происходить в присутствии придворного мага, вы не подумали? И пока он не будет стоять вот здесь, рядом со мной, процедура не может даже начаться, а уж о результатах речи вообще нет?

– Какая наглая ложь! – задыхаясь от возмущения, выговорил Бакарри, оглядываясь на своих последователей в поисках поддержки.

– Что именно? – холодно уточнил Шеллар.

– Всё! Вы на ходу выдумываете несусветные бредовые обвинения, лишь бы заговорить всем зубы и отвлечь от собственных преступлений! Вы сами себе верите?

– Верить или не верить можно лишь в то, чего не знаешь наверняка. А я знаю всё. На кого работает Астуриас, кому он продал излучатели, на чем сторговался с оккупантами и где стоят телепорты его хозяев. А ваше «рекомендательное письмо», которое привело Элмара в ловушку, сейчас находится у Флавиуса. Который будет здесь, как только установит контроль над зданием департамента. Если повезет, он даже отыщет оригинал доноса, на основании которого я был разоблачен и арестован. А вот что можете предъявить вы, кроме хорошо поставленного голоса?

Виконт на несколько мгновений запнулся, вспомнив, что предъявить действительно нечего, – до сих пор ему и в голову не приходило, что общеизвестные истины нуждаются в дополнительных доказательствах. Но замешательство не продлилось долго. Решение пришло внезапно и стремительно. Рывком сдернув с себя белый плащ, в котором он так надеялся покрасоваться перед подданными, Бакарри свернул его жгутом и бросил в лицо королю.

– Считайте, что это шарф! – не сдерживая негодования, выкрикнул он. – Теперь можете сколько угодно затягивать процедуру низложения в ожидании вашего придворного мага, но с этого момента вы больше не имеете права здесь распоряжаться до самого завершения разбирательства. Вы этой страной больше не правите!

Шеллар поймал развернувшийся в полете плащ и аккуратно повесил на подлокотник.

– В целом вы почти угадали, – невозмутимо сообщил он, и, хотя голос его остался бесстрастным, Бакарри непостижимым образом почувствовал, что противник доволен и удовлетворен. – Только маленькое уточнение – не с этого момента, а уже пару часов. И не из-за предъявленных вами обвинений, а по состоянию здоровья. Но, хотя вы и запоздали немного с разбрасыванием вещей, огорчаться не стоит. Я не имею намерений уклоняться от разбирательства, однако жду от вас ответной любезности.

– То есть?

– Если вы еще не забыли, вам тоже предъявлены серьезные обвинения. И до окончания разбирательства вы точно так же не имеете права кем-либо распоряжаться и отдавать приказы. По уму, вас вообще следовало бы поместить под арест, но это пусть решит регент.