Люди и призраки

– Карлсон! – вскрикнула она, бросаясь ему на шею. – Где ты был столько времени? Бедный, на что ты похож! Ты что, болел?

– Да нет, – уклончиво ответил Пассионарио, вспомнив, что действительно выглядит нелучшим образом. – Просто поколдовал неудачно. Ничего страшного, не обращай внимания.

– Неудачно поколдовал? – ужаснулась Эльвира. – Карлсон, милый, я тебя умоляю, будь осторожнее. Я… я не переживу, если с тобой что-нибудь случится. Это так ужасно… так ужасно…

– Не плачь, – тихо сказал он, прижимая ее к себе и успокаивая. – Это судьба. С ней не очень-то поспоришь. Видишь, даже то, что он все знал заранее, не особенно помогло.

– Что это он знал заранее? – Эльвира отстранилась и заглянула ему в глаза. – Ты что, и ему тоже какую-нибудь ерунду предсказал?

– Это не ерунда, а чистая правда, – вздохнул Пассионарио. – Ему Мафей предсказывал, потом и я тоже… Но он все же решил попробовать… как сам выразился, сказать судьбе «нет». А что судьбе его «нет»?

– Так, значит, в зале была такая охрана потому, что он знал заранее?!

– И что ему это дало? – вздохнул предсказатель. – Не представляю, как он теперь будет жить…

– Жить?… – как-то растерянно переспросила Эльвира. – Ты думаешь, что он все-таки выживет?

– А что с ним случилось? – теперь уже удивился Пассионарио.

– Ты разве сам не знаешь? Ты же предсказывал, – неуверенно произнесла Эльвира.

– Постой. – Эльф тоже слегка растерялся, начиная смутно понимать, что в чем-то ошибся. – Я предсказывал, что на свадьбе убьют невесту, твою подругу. А Мафей предсказывал, что Шеллар после этого застрелится. Это как-то расходится с тем, что произошло на самом деле?

– Все случилось совсем иначе, – покачала головой Эльвира. – Его величество спас Киру… заслонил собой. Я никогда не могла подумать, что он на такое способен… – голос Эльвиры задрожал, – что он так ее любит…

– И что теперь?

– Он умирает, – всхлипнула девушка и снова разрыдалась, уткнувшись в его плечо.

Пассионарио снова обнял ее, и все же не удержался и сказал:

– А думала ли ты, что будешь так по нему убиваться?

– Да никогда, – прорыдала Эльвира. – Я вообще всегда считала… что мужики сволочи… Что они не способны… а он…

– Ну не плачь ты так, может, еще выживет. Он ведь вон какой здоровый. Чем в него попали?

– Отравленной иглой. Какой-то очень хитрый яд, от которого нет противоядия. Ты лучше у Мафея спроси, он разбирается, – с трудом сдерживая рыдания, объяснила девушка.

Пассионарио чуть не рассмеялся вслух – всего лишь какой-то несчастный яд?! Шеллар, дружище, и не надейся теперь, что ты умрешь просто так!

– Эльвира, – сказал он, срываясь с места, – мне надо срочно сбегать к себе. Я скоро вернусь. Не плачь, король еще не умер, может, что-то сумеем сделать.

Оставив бедную Эльвиру в полной растерянности, эльф телепортировался в свою хижину. Там он бросился к кровати, достал из сундучка аптечку и стал в ней копаться. Пассионарио точно помнил, что несколько лун назад Амарго давал ему две дозы антидота. Одну Пассионарио использовал в конце зимы, когда какой-то «доброжелатель» напоил любимого вождя кофе с мышьяком, а вторая еще должна была остаться… Да где она, не могла же потеряться!

Уже начиная нервничать, он вывалил все содержимое аптечки на одеяло и принялся разгребать, проклиная себя за разгильдяйство и беспорядочность во всем. Попробуй теперь что-то найди в этой аптечке! О небо, даже фанга есть, откуда она взялась… А антидота не видно! Не сперли же его, в самом деле, кому он мог понадобиться? Никто же не знает, что это вообще такое! Может, сам когда-то выпил и потом забыл? Так вроде с тех пор его больше не травили… Ай-яй-яй! Вот ведь башка пустопорожняя! А скорпион? Конечно, в таком обкуренном состоянии разве упомнишь… Вот куда она делась, вторая доза! На прошлой неделе, когда Пассионарио сидел на скале, его тяпнул скорпион. И ведь совершенно из головы вылетело! Надо было сразу попросить у Амарго еще, а он забыл! И что теперь? Амарго в Голдиане, пока он вернется, Шеллар сто раз успеет умереть. И Стеллы дома нет, уехала с ребенком куда-то отдыхать… Если только залезть в лабораторию Амарго и там поискать?… Должно быть, у него там просто склад. Только бы не в сейфе, а то ведь в этот сейф, пожалуй, и не заберешься…

Бросив раскиданную аптечку на кровати, товарищ Пассионарио телепортировался в лабораторию и принялся торопливо осматривать шкафы и ящики в поисках чего-то похожего на медикаменты.

Когда блаженное забытье снова сменилось невесомостью, Шеллар не стал взлетать к потолку, а спокойно прошел сквозь кровать. В углу стоял призрак господина Хаббарда, который, впрочем, особо счастливым не выглядел.

– Вам понравилось? – с язвительной заботой спросил король.

– Был бы я живым, меня б стошнило, – признался глава Комиссии. – Пойду я отсюда. Ничего приятного в агонии не нахожу, даже когда это смерть врага. Вам, может, и понравилось бы. Помню, как вы нашими трупами любовались.

– Да идите вы, – отмахнулся Шеллар, едва удержавшись, чтобы не показать этому горе-эстету тот самый средний палец, которым его когда-то дразнила Ольга. И, не дожидаясь, пока ему ответят, направился в кабинет, проверить, не появились ли там новые гости, спешащие препроводить его величество в потусторонний мир. Как он и ожидал, стражей было уже двое. Они сидели в креслах и ожесточенно спорили, снова напомнив его величеству великую битву Тины и Ноны за качели. Заметив его, оба тут же замолкли, а сам Шеллар попытался различить, с каким из них он уже был знаком, поскольку оба были одинаково безлики.

– Очень хорошо, что ты пришел, – сказал один из стражей. – Я как раз хотел предупредить…

– Ты бессовестный обманщик! – возмущенно закричал второй.

– Это ты обманщик, – возразил первый. – Ты прекрасно знал, что твое проклятие уже не имеет силы, и поэтому явился раньше всех, чтобы обманом и мошенничеством увести то, что тебе более не принадлежит.

– Мое проклятие имеет силу! – упрямо возразил второй, который, собственно, на самом деле был первым.

– Господа, – попросил король, – вы могли бы как-то назваться, чтобы я мог вас различать? Мне сложно с вами общаться, вы такие одинаковые… У вас есть имена?

– У нас нет имен, – серьезно сказал тот, что пришел вторым. – Но если тебе так хочется, можешь называть нас именами тех, кто наложил проклятия. Его, – он кивнул на обиженного коллегу, – Адалия. А меня – Морис.

– А вашего третьего товарища, который еще не пришел? – поинтересовался Шеллар.

– С ним тебе общаться не придется, – передернул плечами Морис. – Но если тебе интересно – Алиса.

– Вот стерва! – не удержался король. – Так я и знал, что она не успокоится!

– Да теперь-то тебе что с того? – засмеялся Морис. Когда стражей стало двое и они повели себя совсем как государственные служащие, странный их облик стал в глазах Шеллара еще менее зловещим. – Третье проклятие было неправильным, неполным, даже странно, что вообще сработало. Видимо, уж очень от души было сказано. Или случайно пересеклось с моим. Проклятия, знаешь ли, часто пересекаются и либо помогают друг другу, либо мешают. Вот наши с Адалией как-то раз пересеклись… Но это не столь важно.

– А кто такая Адалия? – поинтересовался король. – Я что-то не припоминаю дамы с таким именем… И чем я ее так обидел?

– Ты ее и не знал, она умерла прежде, чем ты родился, и ты лично ничем перед ней не виноват. Эту даму сильно обидел твой великий дедушка, Кендар Завоеватель. Дамы, знаешь ли, очень не любят, когда их бросают любовники. Вот и прелестная Адалия обиделась настолько, что прокляла твоего дедушку от всей души. Посулила ему, что родится у него бездушный, бесчувственный выродок, и займет он его трон, и будет править этой страной. И династия подобных ему выродков будет продолжаться, пока один из них не полюбит больше жизни и не станет человеком. Это, если ты не знаешь, ограничивающее условие. У проклятия обязательно должно иметься ограничивающее условие, которое должно быть теоретически выполнимо, иначе проклятие не сбудется. Вот и в данном случае условие было теоретически выполнимо, а практически… сам понимаешь, с какой это стати бездушный выродок вдруг полюбит кого-то так сильно. Мы с Адалией спорим об этом проклятии уже почти пятнадцать лет. Я считаю, что оно недействительно еще с тех пор, как покончил с собой твой отец, чтобы оградить от проклятия брата и его семью. Сам же понимаешь, для того чтобы он смог занять трон, сначала они должны были куда-то деться. Адалия же доказывает, что любовь тут ни при чем, а бедняга просто рехнулся. Даже теперь, когда все уже предельно ясно и двух толкований быть не может, он все равно продолжает настаивать.

– Глупо, – пожал плечами Шеллар. – Адалия, как ты полагаешь, от чего я умираю?

Страж, которому совершенно не подходило женское имя, мрачно промолчал.

– И сказать нечего, – позлорадствовал Морис. – Не стыдно обманывать? Ведь покойного Шеллара-старшего ты обманул. Уж слишком он был исполнительный – сказали «пошли», он и пошел. А этого просто так не надуешь. Вот ты и остался с носом. А теперь вали отсюда, бездельник, сообщи кому следует, что твое проклятие снято, и пусть тебе поручают новое. Сам знаешь, если я доложу, будет хуже.

– Стукач, – проворчал Адалия и исчез.

– Так я и предполагал, – вздохнул король, перебираясь в свое кресло, которое так кстати освободилось. – Не зря все столь упорно поговаривали, что я проклят. Только почему это так и не всплыло? Мне кажется, если мой придворный маг и не разглядел проклятия сам, он мог бы попросить свою коллегу, мэтрессу Морриган. Хотя она и скрывает свою осведомленность в тайных искусствах, для такого случая сделала бы исключение.

– Видишь ли, любопытный мой подопечный, проклятия бывают разные. Те, которые налагают путем соответствующих ритуалов, считаются профессиональными. Такие проклятия специалист по темным искусствам непременно распознал бы. В том и состоит их недостаток – всегда можно обнаружить и снять. Твои же проклятия были иными. Таким образом может проклясть любой человек, желающий зла другому. Для того чтобы их наложить, не обязательно обладать Силой. Вспомни, сколько раз ты сам в сердцах бросал что-нибудь вроде «чтоб ты сдох» или что-то подобное.

– Даже сбывалось, – согласился король, вспомнив печальную участь Алоиза Браско. – Но, помнится, никаких ограничивающих условий я не ставил.

– Разумеется, ты об этом и не знал. У тебя получилось случайно, как и у твоей Алисы. По всей видимости, пересеклось с другим, ибо тот неприятный господин, которому ты столь успешно пожелал сдохнуть, наверняка успел за свою жизнь заработать немало других проклятий. Но вот некоторые люди, более сведущие, чем ты, знают, что ограничивающее условие необходимо для верности. К примеру, Адалия была ведьмой и, несомненно, об этом знала, а Морису, должно быть, кто-то просто насоветовал.

– А как же они сбываются? Почему?