Любовь во времени. Часть I

– Не двигайтесь… – отвернувшись от нее к огню произнес герцог. Он поймал себя на мысли, что ему приятен ее вид с преклоненными коленями в позе грешницы. «Почему она молчит, не причитает, не плачет, не молит о пощаде?» – думал он, вслушиваясь в прерывистые толчки ее частого натужного дыхания.

Герцог с силой сжатой пружины соскочил с кресла, с грохотом откинув его назад. Эхо от упавшей массивной мебели зловеще разлетелось по огромной комнате и, ударившись о купол потолка, рухнуло вниз, издевательски проникая в воспаленный мозг Арни. Он схватил ее за плечи и с силой поставил на ноги, тряхнув как тряпичную куклу. Она едва доставала ему до ключиц.

Герцог замер, вглядываясь в совершенные черты бледного лица девушки. Огромные глаза цвета бушующего моря в обрамлении длинных черных ресниц, подрагивающие по-детски пухлые губы, руками он чувствовал мелкую дрожь ее хрупкого тела и считывал бесконечный страх во взгляде. Непроизвольно он прикоснулся к кровоточащей ранке на ее подбородке, как бы желая забрать всю ее боль. Хотелось прижать ее к груди и успокоить. Испугавшись не знакомых чувств, он резко оттолкнул ее.

– Жак, запри ее в башне, – в ярости на самого себя крикнул герцог солдату, ожидавшему приказаний за дверью.

Оставшись наедине в своих покоях, он чувствовал, как призраки прошлого обступают его со всех сторон. Они бесшумно зловещими тенями скользили из темных глубин замка, безжалостно вторгаясь в его пространство. Он ждал их, каждую ночь готовясь к новым душевным пыткам. «Терзайте меня, рвите на куски мою душу. Мне уже все равно…» – думал герцог. Он еще раз позволил памяти воспроизвести образ девушки, пытающейся вырваться из лап Жака и что-то сказать. Но в ее хрипах кроме боли он ничего не расслышал. Умоляющий взгляд под влажной пеленой подступивших слез… протянутая к нему прозрачная рука с немой просьбой помощи… чернота.

Глава 4

«Это не правда, какая-то злая шутка разума, так не должно быть. Всего лишь тот же ночной кошмар с новым продолжением…» – думала Александра, свернувшись клубочком на соломенной подстилке. Силы окончательно покинули ее после истошных, судорожных, вырывающихся из недр души рыданий. Ее замёрзшее тело продолжало содрогаться от остаточных конвульсий. «Я сейчас закрою глаза, а когда открою, то окажусь в мягкой кровати рядом с Женькой. И мне будет тепло…» – продолжала она наивно себя успокаивать. Но что-то подсказывало ей, что это далеко не сон. И от этой мысли становилось так страшно, что спирало дыхание и судорогой боль опоясывала все тело. Она боялась шевельнуться, чтоб не привлечь еще больших неприятностей. Даже дышать пыталась так тихо, насколько было возможно измученными соленой водой легкими.