Шаги в тишине

– Как вы попали на крышу? – он сердито посмотрел сначала на меня, затем на Кешу.

– П-по лестнице, – ответила я, слегка заикаясь.

– А люк как открыли, – не унимался блюститель порядка.

– Т-так замок только на одной п-половинке висел, вот и залезли, а там… она.

– Ну и какого …, то есть зачем вы на чердак полезли?

Пришлось рассказать про грохот на крыше, про страх быть осмеянной в местном отделении полиции и про чисто женское любопытство.

– Удовлетворили? – мужчина усмехнулся.

– Вполне, – внезапно обозлилась я. – А, по-вашему, нужно было обо всем забыть и жить дальше? Ждать пока она там разлагаться начнет?

– Вам знакома эта женщина? – он вернул разговор в нужное ему русло.

– Нет, и никогда не видела.

– А вы?

– Да, – Кеша робко посмотрел на меня. – Знакома. Это Катя. Она в наш дом недели три назад переехала. Живет вроде бы одна. А больше ничего о ней не знаю.

– Фамилия у Кати есть?

– Не знаю.

– Ладно разберемся. Как вы с ней познакомились?

– Она из магазина шла, а тут бабка Таня со своим Вольфи выползла, у Катерины пакеты в руках был, так пес на них прыгать стал, один из них когтем сильно зацепил, почти весь в клочья разодрал, бабка в крик, яблоки по лестнице скачут. Вредная псина за ними как за кроликами охоту устроила. Ну помог ей собрать все, что у Вольфи отобрать удалось, да домой занести.

– Понятно, – протянул полицейский. – Значит кто к ней ходил вы не знаете?

– Нет, – разочаровано покачал головой Кеша.

– Вы у бабки Тани спросите, – посоветовала я. – Она в нашем доме все про всех знает: кто когда приходит, кто когда уходит, кто с кем спит, к кому кто пришел, во сколько ушел, чем занимались.

– Даже чем занимались знает? – усмехнулся полицейский.

– Думаю даже в деталях, иногда такие подробности выдает! Не иначе боевая молодость в КГБ прошла.

Полиция топталась по подъезду еще пару часов, опрашивая соседей. Тело, упакованное в брезент, спустили вниз, запихали в труповозку. Следом за ним вынесли светло-бежевый ковер, в который он был завернут, погрузили рядом с трупом и увезли. Бабка Таня в восторге переговаривалась с тетей Нюрой стоя у открытых дверей подъезда, зорко наблюдая за происходящим.

***

Татьяна Марковна Волобуева была тёткой достаточно зловредной. Вставала она часов в семь утра, выгуливала своего ненаглядного Вольфачку и сидя на лавочке перемывала кости всём соседям. Особенно доставалось тем, кто имел наглость высказывать недовольство по поводу Вольфиных "бомбочек", щедро оставляемых им по всему двору. Хозяйка же принципиально отказывалась убирать за своим питомцем до хрипоты объясняя, что на это есть дворник, который в свою очередь заявлял, о своей принадлежности только к уборке территории, а уборку за собаками резонно возлагал на хозяев животин.

Проводя большую часть своего пенсионного времени на лавочке у подъезда или обходя соседей, она знала все и про всех. Поэтому я даже не удивилась, когда после ухода полиции мой дверной звонок разразился неумолкающей трелью. На пороге мило улыбаясь стояли две подруги жаждущие подробностей.

– Рассказывай, – с порога потребовала баба Таня.

Меня обдало холодной волной. Грязные волосы, испачканные в крови, спутанными прядями извивались по грязному полу, перекошенное от ужаса лицо частью было завалено мусором, частью скрыто в складках светло бежевого ковра. Девушке было лет двадцать пять, она смотрела на меня широко открытыми глазами.

– Может быть она еще жива? – я с надеждой посмотрела на Кешу.

– Вряд ли, – покачал тот головой.

Наклонившись над телом, он безрезультатно попытался нащупать пульс. В этот момент раздался какой – то хруст, от стены отделилась темная фигура и метнулась к люку, запустив в нас большими булыжниками. Один из них просвистел рядом с моим лицом больно царапнув щеку, второй только чудом не угодил Кеше в голову. Кусок бетонной плиты весом не меньше трех – четырех килограмм проломил бы ему череп, если бы он продолжал согнувшись стоять над убитой девушкой. Однако, Кеша, не обнаружив признаков жизни, начал выпрямляться, затем охнул и упал, схватившись за бедро.

– Стой! – взвизгнула я и понеслась за нападавшим.

От страха ноги заплетались и я, запнувшись о старую доску, с торчащими из нее гвоздями, плюхнулась на живот, выбив из легких весь воздух, разорвав джинсы и глубоко поранив ногу. Беглец ловко скрылся в люке, захлопнул крышку и навесил замок. Мы оказались в ловушке. Безуспешно подергав дверцу люка, я вернулась к соседу.

– Ты как?

– Вот ведь гад! – Кеша в сердцах отбросил булыжник. – Чуть ногу мне не сломал. Надо выбираться отсюда.

– Он нас запер здесь, с трупом, – информировала я его.