Кольцо Шамбалы

– Алекс, скажите, а деревня Ануй близко от вашей базы?

– Пешком минут сорок, но для вас экипаж наймем!

– Спасибо, – Анна улыбнулась одними уголками губ.

– Статью писать будешь? – спросил Сказочник, и, не дожидаясь ответа, продолжил. – Слушай, а че про Ануй то, здесь и побольше селения есть, если надо, можем эта, и до Усть-Кана смотаться. Там дорога живописная, да и посмотреть есть что. Вот, например…

– Нет, мне не для работы, это личный интерес, – вставила Анна.

– А-ааа…Ну, как знаешь, – Сказочник явно расстроился.

– Алекс, не обижайтесь, мы обязательно съездим в этот…, как его…, забыла, как вы сказали.

– Усть-Кан, – подсказал Сказочник, сразу встрепенувшись.

– Да? В Усть-Кан. Я думаю, поездка поможет мне собрать материал для статьи. Только в Ануй мне все равно очень нужно.

– Так это без проблем, это от нас рукой подать. Можем прям завтра с утра в путь, – воодушевился Сказочник.

В ответ Анна лишь кивнула головой. Дорога утомила ее, сказывался и многочасовой перелет и разница во времени. Анна уже привыкла к постоянной тряске в машине. Хотелось поскорее добраться до места, выпить большую кружку чая, желательно с лимоном, и заснуть, желательно часов на десять. Перед глазами у нее мелькали горные вершины, подернутые вечерними сумерками, потом вдруг откуда-то появилась большая рыжая корова, она подошла к Анне, положила ей голову на колени и посмотрела на нее огромными влажными глазами. «Не грусти» – сказала Анна корове, и потрепала ее за холку. Потом корова куда-то исчезла. И Анна уже шла босиком через мостик, внизу бежала горная речка. И Анна знала, что ей нужно прополоскать белье.

Сказочник снял куртку и накрыл ей Анну, которая спала безмятежным сном, свернувшись клубочком на двойном сидении напротив него.

Анна открыла глаза и потянулась. За окном было уже темно. Она огляделась по сторонам – в машине кроме нее никого больше не было. Вдруг где-то вдалеке показалось два мигающих огонька, они постепенно приближались и вскоре замерли около машины, мелькнули пару раз вниз – вверх и погасли. Дверь распахнулась, и Сказочник уселся на свое место, Анне показалось, что что-то изменилось в его внешности, но спросони она не могла ничего разобрать.

– О, а ты эта уже проснулась! А я вот решил в свой «рабочий костюм» переодеться, ну и чтобы тебя, так сказать, не смущать, вышел. Вот! А потом еще с Петровичем покурили, – добавил он.

Анна, наконец, поняла, что ей показалось странным во внешности Сказочника: вместо джинсов и толстовки он теперь был затянут в камуфлированный костюм, кроссовки сменили огромные резиновые сапоги, в которые были заправлены штанины. Оказалось, что такая форма одежды идет Сказочнику гораздо больше, он как будто сразу преобразился.

– А вам идет, – она решила сделать Сказочнику комплимент.

– Спасибо, – он сразу выпрямил спину, выпятил вперед грудь, и даже стряхнул с плеча невидимую пылинку. Как и любому мужчине, ему было приятно услышать похвалу в свой адрес.

– Я долго спала?

– Около часа. А мы почти приехали, тут уже недалеко.

Вскоре вернулся и водитель. Послышался звук работающего мотора, и машина тронулась с места. Но создавалось впечатление, что двигатель подхватил в горах простуду и теперь чихал и кашлял.

Из окна уже не было видно ни зги. И Анну поразило, с какой быстротой ночь здесь сменяет день, казалось, что еще недавно, когда они остановились у магазина, она слышала пение птиц, любовалась в окно природой теперь вокруг стояла тишина, нарушаемая лишь надрывными звуками работающего мотора.

Через несколько минут по крыше забарабанили крупные капли начинающегося дождя, который быстро перешел в сильный ливень. Машина то резко поднимались вверх, то так же внезапно спускались вниз, петляя по узкой дороге.

Дождь полил как из ведра. На одном из склонов машина забуксовала. Водитель начал ругаться, и, съехав на обочину, остановил машину. К запаху дешевого табака примешался еще какой-то странный запах.

– Че, Петрович, вот сцепление и сгорело?! – с усмешкой спросил Сказочник.

Водитель ничего ему не ответил.

– Теперь, из-за этой твоей тарантайке, нам с дамой придется пешком идти, но ничего, тут эта, недалеко, километра 3 осталось!

– Твои три – это наши 15! – водитель включил в кабине свет, и откинул крышку, закрывавшую двигатель.

– Эх, хорошо, что тут в движок из кабины можно попасть! – обрадовался Сказочник.

Водитель снова промолчал.

Анна не поняла и половины из их диалога, но ясно было одно – горячего чая и теплой постели не будет, во всяком случае, сегодня!

Впереди забрезжил свет фар, неторопливо, но весьма уверенно на встречу им по извилистой горной тропе ехала машина. В кромешной темноте невозможно было разглядеть ничего кроме света фар. Машина отъехала на обочину и, пару раз мигнув дальним светом, остановилась на противоположной стороне дороге. Был слышен звук работающего двигателя, еле слышно хлопнула дверца, послышались чавкающие шаги, приглушаемые шумом льющейся воды.

– А вот, наверное, и помощь за нами подоспела, – обрадовался Сказочник, – не дадут пропасть лучшему научному сотруднику, сейчас нас заберут, и не придется нам с тобой топать под дождем!

За окном мелькнула тень, дверь открылась, и в машину забрался человек в плаще-балахоне, как у средневековых монахов, лицо его скрывал большой капюшон. Вместе с человеком в машину ворвался поток свежего горного воздуха. Брызги разлетелись во все стороны, когда резким движением человек сдернул капюшон. Под ним оказалась женщина, довольно крупная, с круглым, слегка одутловатым лицом, большими, немного навыкате глазами, темные волосы ее были собраны под бейсболку, из под которой выбивалось лишь несколько непослушных прядей. На лице у женщины играла улыбка, но что–то странное было в этой улыбке, что-то неискреннее, а может даже и злое…

Анна тряхнула головой, силясь отогнать дурные мысли, тем более что Сказочник так обрадовался, увидев явно давно и довольно близко знакомого ему человека.

– Привет, Зоя, а ты че эта, тут делаешь?! Это Зоя, наша…, – он запнулся, – научный сотрудник института, тоже журналистка, – сказал он Анне.– Как это все таки здорово, что ребята догадались тебя за нами послать, мы бы эта, конечно все равно добрались, ты же меня знаешь, и не из таких передряг я выбирался, выходил можно эта, сказать сухим из воды! Во как! Меня и в лесу забудь – я ничё, дорогу домой и без компаса ночью найду, я ведь и в еде неприхотлив – однажды в экспедиции целый месяц питался одними кореньями, да ягоду с грибами собирал, капканы на зайцев ставил. Так что меня одного забывайте, где хотите, хоть на северном полюсе, я – старый воин, из любой передряги выберусь, а тут заграничная гостья – это ведь другое дело!

Зоя с плохо скрываемым раздражением слушала затянувшийся до неприличия монолог Сказочника.

– Здорово, Леха. Здравствуйте, – обратилась Зоя к Анне, когда Сказочник наконец замолчал.

– Добрый вечер, – кивнула Анна в ответ.

– А мы вот вас встречать поехали, смотрим, как раз машина институтская стоит. Подумали, не зря едем, опять, поди, сломалась и вам нужна помощь. Как чуяли.

– Ишь ты, нюх у тебя какой! – пробубнил водитель себе под нос, но Зоя его услышала. Быстрый как укол взгляд был брошен Зоей ему, но он лишь чертыхнулся и снова принялся копаться в моторе, видимо привыкший к такому поведению научной сотрудницы.

– А вот Анна, – представил Сказочник ее Зое, – она журналистка из Германии.

– Я знаю, мы переписывались с вами по Интернету, и даже по телефону как-то раз разговаривали, – Зоя пристально посмотрела на Анну.

– Да, теперь я вспомнила, ваш голос мне знаком.

– Слушай, раз ты все знаешь, че эта я тогда твою работу выполняю. Мне за это, между прочим, не доплачивают, – возмутился Сказочник, – вот так всегда, никто без меня обойтись не может.

– Спасибо, незаменимый ты наш, – язвительно ответила Зоя.

– Да, без меня вообще все развалится, – продолжал Сказочник, явно не замечая насмешки своей коллеги.

– Надеюсь, он не очень вас утомил? – Зоя повернулась к Анне.

– Нет, что вы, я столько всего узнала интересного.

– А сколько вы еще всего узнаете! – улыбнулась Зоя.

– Нужно бы показать Анне эта, наше русское гостеприимство так сказать, а то еще подумает, что эта, у нас всегда так, – Сказочник посмотрел в сторону водителя, копающегося в сломанном моторе.