Звезды Малого Круга

– Обсудим позже, а сейчас веселись – такого гостеприимства мы больше нигде не встретим.

Музыка словно переливалась, от этих звуков Лана чувствовала дрожание воздуха, которое передавалось каждой клеточке её тела. Какое невероятное ощущение! Как будто музыка обладала физической плотностью: она гладила и толкала, обнимала и кружила. Хотелось довериться ей, двигаться вслед за звучанием чего-то неуловимого и раствориться в нём, стать частью мелодии и ещё чего-то намного-намного большего…

Появились танцоры в цветочных головных уборах. Танец был невероятно грациозный, казалось, двигаются не люди, а само пространство. Лане хотелось присоединиться к танцующим, и незаметно для себя она начала повторять их движения под музыку.

Вторая подача блюд сопровождалась новой мелодией. «Лилейная», – другого слова Лана не смогла подобрать. Нежное звучание рождало светлые образы, лучшие воспоминания. Казалось, тонкие и прозрачные белые ткани волнами накрывали всех гостей. Тарелки и их содержимое тоже были белыми, как и напитки. Движения танцующих казались туманом, рассеивающимся от лёгкого ветерка. Лану поразили эти образы – удивительная, просто удивительная планета!

С третьей подачей блюд пришло настоящее веселье. К Лане с Водаром подошел один из старейшин и, остановившись на некотором расстоянии, сказал-пропел:

– Дочь Ксилерии, раздели с нами нашу радость! – И жестами пригласил Лану присоединиться к группе танцоров, уже готовых начать новое представление.

Лана взглянула на слегка удивлённого Водара. Никогда хаджадийцы не разделяли ни с кем свои танцы. Лана светилась от радости – так ей понравилось предложение, и Водар кивнул, разрешая.

Две девушки принесли Лане цветочный убор. Удивительно, он совсем не мешал, даже показалось, что она стала выше, как будто ноги и руки стали намного длиннее, а в движениях появилась особая грация. Внезапно её коснулась музыка. Лана не танцевала, она плыла в звуках, которые кружили и увлекали её. Вечная бесконечность и бесконечная вечность заполнили сознание. Она и те, кто танцевал с ней, становились песчинками в безвременье. Цветы срывались с уборов и заполняли собой вселенную, открывшуюся перед ними. Лана чувствовала каждую молекулу, каждую частицу, вплоть до крошечных ячеек пространства, которые двигались вместе с ней, создавая волны и связывая её со всем мирозданием.

Постепенно музыка начала стихать, вселенная, пространство и время стремительно сжимались, возвращая своих гостей на их планету. Волна дрогнула, отпустила Лану и рассыпалась оглушительной тишиной…

Реальность вернулась. Несколько мгновений Лана привыкала к ней. Затем, повернувшись к группе танцоров, слегка поклонилась, стараясь не уронить свой венок. В ответ услышала восторженный хор: «…УУААООАУУУУ…».

Потрясенная девушка вернулась за стол. Музыка все лилась и лилась, меняя образы и впечатления, создавая новые реальности и растворяя всё, что было за секунду до. Не существовало прошлого и будущего. Была только музыка и ее пленительное звучание.

Когда первые лучи звезды коснулись планеты, все звуки стихли. Тишина казалась непривычной, неправильной. Отчаянно хотелось услышать хоть тихий шорох. Оцепенение постепенно проходило, сознание возвращалось к реальности. В течение нескольких долгих секунд ничто не нарушало тишины. Наконец, старейшины встали:

– Благодарим тебя, старший брат, ты разделил с нами ночь падающих цветов, прими же теперь от нас дары, – пропели старейшины.

Водар тоже встал:

– Пение цветов этой ночью ублажило мой слух, брат, мое сердце с вами, – ответил он.

Внезапно Лана ощутила, что все взгляды прикованы к ней. Не зная, как поступить, она тоже пропела:

– Брат подарил мне счастье, позволив разделить танец, брат открыл мне свое сердце, я сохраню их тепло далеко за звездами.

– Сестра разделила с нами танец, сестра пела с нами. Наша благодарность огромна, больше всех звезд, наши дары меньше наших чувств, сестра стала еще одним нашим голосом, так будет во все времена-а-а…

К Водару и Лане подошли пять старейшин. Так же, как и раньше, они остановились на некотором расстоянии от гостей. Каждый из них держал что-то в руках. «Наверное, подарки,» – подумала Лана, подходя к ним. Тот, что стоял в центре, сделал шаг ей навстречу и сдёрнул тонкую ткань – у него на руках сидел маленький хот, видимо, совсем еще малыш. Лана протянула руки к зверьку, и он ловко прыгнул к ней.

– Надо же! Какой ты… хорошенький! – И тут же, преисполненная удивлением и радостью, она пропела: – Благодарю тебя, брат, твой дар утешит моё сердце в разлуке с тобой.

– Сестра всегда будет в нашем сердце! – услышала она в ответ.

***

Какое-то бульканье разбудило Лану. Она открыла глаза: прямо на ее подушке сидел малыш-хот, всем своим видом выражая нетерпение.

– А, привет, малыш, как дела?

Лана с удивлением осмотрелась. Кажется, она уснула, не раздеваясь. Рядом с кроватью лежал цветочный головной убор. Цветы начали увядать, какие-то уже сгрыз малышка-хот.

– Молодец, какой ты самостоятельный, глазастик, надо дать тебе имя. Какое хочешь? Дай-ка я на тебя посмотрю!

Хот послушно прыгнул ей в руки и снова стал издавать булькающие звуки.

Во внутреннюю дверь постучали. Зверёк ловко подпрыгнул, подбежал к двери, подскочил и нажал на замок открывания.

– Ай, ты что творишь! Даже не вздумай делать так без моего разрешения, вдруг там кто-то, кого я не хочу видеть!

Зверек снова прыгнул к ней на руки и стал булькать немного иначе.

В дверях стоял Водар.

– Я войду?

– Да, входи, что уж теперь…

Он сел в кресло. Лана, всё ещё сидя на кровати, переместилась ближе к нему.

– Ты очень долго спала. Хаджада на всех так действует, особенно в первый раз. Я очень удивлен, – сказал он, глядя на хота, лениво потягивающегося на руках Ланы.

– Я тоже! Даже странно, я читала, что ни один хот не покинул Хаджаду, хотя девушки, несомненно, скучали по этим милашкам. Правда, он очень милый?

– Даров тоже было особенно много. Ты ведь ещё не разбирала свои подарки?

– Нет, я вообще, признаюсь, смутно помню, как оказалась в комнате, и совсем не помню, как уснула.

Водар молчал. Лана тоже. Она чувствовала, что надо объясниться. Водар заслуживал знать правду, но… Наконец, она прервала паузу:

– Есть причины, по которым я не рассказываю тебе о своем прошлом.

– Ты не рассказываешь мне ничего!

Лана снова молчала, её мысли были открыты, внутри неё шла борьба, такая сильная, что Водару стало ее жаль. Неужели и правда так важно, и разгадка не может подождать? Может ли это угрожать ему? И разве есть ещё что-то в этом мире, способное ему навредить? Время, проведённое с Ланой, живое, интересное, он ощутил жажду жизни, глядя на эту девушку. Разве есть острая необходимость прекращать эту увлекательную игру?

– Послушай, – сказали они одновременно. Лана улыбнулась смущенно:

– Говори ты первый.

– Лана, когда мы встретились на Анаре, я не знал, кто ты. Было в тебе что-то особенное, неуловимое, ты смотрела на корабль с таким искренним любопытством… Не могу объяснить, но это глубокое, важное. Ты не разочаровала меня. Твои тайны… Я всё ещё жду объяснений и готов показывать чудеса вселенной до тех пор, пока ты не станешь доверять мне.

– Спасибо, – глаза Ланы наполнились слезами, – я … я… для меня это правда нелегко.

Хот прыгнул ей на плечо и обнял лапками за голову.

– Ой, ну какой же ты милый, малыш!

Посмотрев на Водара, она сказала:

–Ты не заслуживаешь такого отношения, я должна рассказать тебе, но я так долго училась хранить тайну, скрываться… Пожалуйста, дай мне время!