Сторно

– Я, старшина Батов Василий Захарович командир отдельной роты специального назначения. Сокращённо ОРСН. Вы приданы нам для усиления, значит, теперь вы тоже бойцы этой роты. Опережая ваш вопрос, скажу, что днём и ночью, на позициях и во вражеском тылу мы уничтожаем превосходящие силы противника. Вы скажете, все воюют. Да все. Но мы никогда не считаем врагов. Наш девиз: враг должен лежать в земле. Сейчас располагайтесь в деревне, познакомьтесь с бойцами, пообщайтесь. Возможно, найдёте знакомых или друзей. Завтра с рассветом выступаем в сторону Брестского шоссе.

Раздав указания, около шести вечера я засобирался в Коссово в штаб дивизии. Ванька Иванов перекинул через борт полуторки трофейный пулемёт и сам забрался в кузов. Я сел за руль, а Баля, заведя аппарат с ручки, уселся рядом.

Когда мы тронулись, я сразу горько пожалел, что выбрал полуторку, посчитав её более компактной и лёгкой, чем трофейные «немцы». Но, как выяснилось, она оказалась особым видом самобеглой коляски, и являлась механизированным гибридом необъезженного жеребца, деревенской телеги и керосинового примуса. Короче, я сел за руль и поскакал. Благо ехать до города было всего около девяти вёрст. Но и того лично мне хватило, чтобы по приезду пощупать все ли зубы на месте. Про Ваньку в кузове я уже молчу. Обратно поеду шёпотом, иначе роте придётся искать нового командира.

В штабе царил активный беспорядок. Заняли старинный особняк только вчера, и обитатели ещё не освоились. Добиться толка от пробегающих мимо оказалось делом безнадёжным. Наконец, на фамилию Иванюк отреагировал проходящий мимо майор, а, когда я назвал цель прибытия, он указал на ведущую на второй этаж лестницу с вытертыми за полтора века мраморными ступенями. Наверху разместились старшие командиры в том числе и комдив. В «предбанник» перед его кабинетом входило и выходило немало командиров с разными петлицами и нашивками, аж рука устала приветствовать начальство. Но, слава богу, никто надолго не задерживался. Заправляющий здесь лейтенант, выслушав меня, нырнул за обитую дерматином дверь, через минуту выглянул и кивнул:

– Заходите. Комдив ждёт.

В комнате два полковника и капитан нависли над картой, накрывшей большой массивный стол, и что-то обсуждали.

– Разрешите войти. Командир отдельной роты специального назначения 17 мехкорпуса старшина Батов. Здравия желаю.

– Так вот ты какой, герой, – один из полковников приблизился, другие принялись меня разглядывать, – давай знакомиться. Командир 30 танковой дивизии, полковник Богданов. А это начальник штаба полковник Болотов и начальник особого отдела капитан Хвощинский. Не удивляешься, что мы с тобой запросто общаемся?

– Нет. Все мы из одного праха. Причуды судьбы.

– Вот как. Интересно. Майор Иванюк доложил, что твоя рота почти полсотни немецких танков наколотила. Так?

– Сегодня 39 единиц подбили и кучу иного железа помимо танков. Для того и воюем.

– И сколько всего на счету?

– В целом по боевому журналу сто девятнадцать единиц бронетанковой техники. Танкетки и броневики не считали.

– Товарищ полковник! – вскочил особист, – мне уже докладывали, что они занимаются приписками и фальсификацией побед, но теперь то вы сами слышали. Это же невозможно! Сто девятнадцать! Три полнокровных немецких танковых батальона! Без одного батальона дивизия!

– Прошу прощения, товарищ полковник, – я начал закипать, – не хочу вступать в бессмысленную дискуссию по несуществующему вопросу, и не собираюсь никому, ничего доказывать. Вы спросили, я ответил. А для ясности товарищу капитану государственной безопасности достаточно прокатиться по ружанской дороге. Вся наша «фальсификация» там ещё дымится. А если проехать дальше, то в восточном пригороде Ружан ещё одно поле завалено битой «фальсификацией». Да, и у Слонима её немало ржавеет. И ещё. Не советую товарищу капитану кричать на меня при мне.

– Всё, всё. Успокойтесь оба. А ты смелый, старшина. Не боишься особого отдела?

– Я немцев не боюсь, а своих почему должен? Зачем бояться, когда поздно беспокоиться.

– Хм. Ловок, – полковник Богданов ухмыльнулся и покосился на пунцовое лицо особиста, – но перейдём к делу. С чем пожаловал, старшина?

– Согласно приказу командарма, наша рота спецназа после разгрома ружанской и коссовской группировки немцев должна совместно с вашей дивизией заблокировать брестское направление южнее Ивацевичей, на время армейской операции. У меня недостаточно крупных стволов. До сих пор нам везло, и обстоятельства были за нас. Предварительные прикидки показывают, что для успешного выполнения приказа роте спецназа потребуется помощь двух рот тридцатьчетвёрок и роты танкового десанта для их прикрытия. Причём БТшки с их тонкой бронёй и слабой пушкой, сами понимаете, для заслона не годятся.

Полковники переглянулись и уставились на меня, как на пришельца.

– Э-э, вы, действительно старшина, или… До войны многих командиров осудили, – полковник Болотов покосился на капитана.

– В данном случае я командир ОРСН. Не сомневайтесь, за мной нет преступного прошлого.

Полковник Болотов оживился:

– И как же вы планируете действовать, – он указал на карту.

– Южнее Ивацевичей находится лесной массив Зелёный Бор, – я обвёл на карте круг. – На этом участке обе Брестские дороги сближаются и идут параллельно примерно в пятистах метрах друг от друга. Окружающие их влажные леса и болотистые низины не позволят немцам обойти это место. Напротив придорожного села Нехачево ровная грунтовая дорога, пересекает и соединяет оба шоссе, по сути являясь рокадой. Немного дальше у села Зелёный Бор проходит точно такая же поперечная рокадная дорога. Вот на этом квадрате со сторонами пятьсот на пятьсот метров и нужно разворачивать заслон. До места мы доберёмся по старому и надёжному большаку, проложенному прямиком через пущу. По той же дороге можно наладить сообщение с дивизией. До выяснения замысла противника оборону нужно выстроить в обе стороны, а рокады позволят маневрировать средствами при разных вариантах и направлениях атаки. Тоесть в любом случае мы будем иметь и тыловое прикрытие, и резерв. Танковые засады устраиваем по обычной схеме в максимально узком месте с ударом в два огня и закупоркой участка шоссе.

– Ну, вы старшина…

– Батов Василий Захарович.

– Ну, вы Василий Захарович, прямо как Чапай. Но логика безупречна, – проговорил комдив.

– Более чем, Семён Ильич! Более чем! – затараторил начштаба, – план полностью одобряю. Но у нас огромные потери. И в каждом из четырёх батальонов средних танков вряд ли наберётся более полутора десятков.

– А КВ?

– Тяжёлых у нас всего шесть. Но они там не пройдут, грунт слабый.

– Решено, две неполные сводные роты средних танков под командованием майора Иванюка. Это всё, что могу дать, – поднял на меня глаза комдив, – нам ещё со Швеппенбургом драться.

– Насколько я знаю, этот корпус в Ивацевичах атакуют три стрелковые, одна механизированная и две танковые дивизии, а вашему ослабленному в боях соединению поставлена задача перекрыть юго-западное направление и не дать немцам отступить. Тоесть мы частично выполним и вашу работу.

– Удивительный вы старшина, Василий Захарович. Добро. Тридцатьчетвёрки и десант завтра утром прибудут в район Зелёного Бора.

– Одна просьба, товарищ полковник, пусть танки загрузят на две трети бронебойными.

– С боеприпасами у нас не густо, но для заслона изыщем. Что-то ещё?

– Нет. Разрешите идти?

– Идите, Василий Захарович. И удачи вам.

Я уже закрывал дверь, когда услышал негромко сказанную полковником фразу:

– Узнайте о нём всё, капитан.

Похоже, на этот раз я опять слишком много наговорил и о том уже жалел.

Глава 5

В моё отсутствие в роте ничего особенного не произошло, вернее, почти ничего. Напился пьяным боец из первого взвода. Едва я загнал полуторку во двор бабушки Пелагеи, как появился хмурый Ситников.

– Что случилось Андрей?

– Мартынов нажрался самогона в зюзю.

– Где он?

– В доме. Связали. Раздухарился, гад. Ведь предупреждал же!

– Ничего. Разберёмся. Построй взвод возле того дома. Я подойду.

Смыв с лица дорожную пыль и отряхнув камуфляж, я велел Курянину отправить шифровку в штаб армии: «Командарму 10. Силами 30 танковой дивизии и ОРСН блокирующая группировка противника западнее Коссово уничтожена. Взаимодействие с 30 танковой дивизией установлено. Готовы приступить к заключительной части операции. Уточните начало и обеспечение. Командир ОРСН».

Убедившись, что Курянин засел за шифроблокнот, я направился к злополучному дому. Во дворе в тягостном молчании стояли, переминаясь, тридцать бойцов первого взвода. На крыльце Баля, Иванов и Ситников еле удерживали в дымину пьяного Мартынова. Безумные побелевшие глаза, перекошенная щетинистая физиономия и всклокоченные волосы дополняли портрет алконавта. Рядом с крыльцом топтался хозяин дома, маленький подвижный дедок, который, не умолкая, винился и просил за хорошего парня.