Хохмы скуки души – 2

Наше ухо – кладезь сообразительности, что не надо – хоть из пушки пали– не слышит, а когда надо – услышит какой сыр грызет мышка у директора молокозавода.

ПРИТЧА 50. Я много чего не знаю, это вечно создает мне проблемы, я начинаю нести чушь похлеще околесицы, но только повеет хорошими духами, – тут же высовывается хвастливый энциклопедист, и решает мои проблемы галантности.

Меня потрясает, как много другие знают всего и разного, что непременно не пригодится мне, если подвернется подходящий случай…

Человек ходячая энциклопедия, жаль, что каждый оказывается знатоком определенной страницы энциклопедии популярных знаний, каким же нужно быть общительным, чтобы иметь консультанта на каждый случай своей жизни по каждой станице энциклопедии.

Кто занимает на трамвай, наверняка только что получил зарплату, но еще не отчитался перед супругой, чтобы она не шарила по загашникам с халтурой.

Мало объяснить стоящей перед тобой проблеме, чего же ты от нее домогаешься, надо еще так изловчиться, чтобы она сама легла, и не потребовалось дуру насиловать…

Дискуссия – уговор всем остаться при своем мнении.

Честным можно быть только с самим собой… наедине.

Честность… У меня уши вянут, когда она начинает распространяться о подвигах супружеского самопожертвования моей любовницы.

В гостях у любовницы проклинаешь каждую минуту своего воровского счастья отдыха от удушающей верности жены с ухватками держиморды, – завтра еще больше захочется ворованного счастья…

Прелесть ворованного… Какое-то приключенческо-героическое от одной мысли о своей самоотверженной удачливости вздымается в груди тотального неудачника в любви, и подвиги следуют один за другим со слезами на глазах.

Обман хорош тем, что приятен как самоуважение твоей глупости, даже если оставляет глупость в дураках, потешаясь ее потугами выглядеть иронией.

Хорошая книга – если каждый читатель пересказывает ее жене по-женски, детям по-детски, приятелям выдает ее сюжет за свои амурные похождения.

Качество научной работы экономит бумагу и время плагиатора.

Плагиатор делает работу своей жертвы быстрее.

Наука присваивает мысль ученого, оставляя его самого на съедение завистникам.

Проталкивая свою идею, математик шифрует ее солидной абракадаброй формул, и ученый совет сдается, опасаясь продемонстрировать слабину в математике.

В науке закон – граница между прошлым и будущим изобретателя велосипеда на лыжах.

Глубокомыслие не обладает ни единой чертой привлекательности, ее невозможно приватизировать, вот в аренду компиляторам сдать – милое дело.

Наука превращается в плод коллективной мысли, когда открытие обрастает вышестоящими соавторами.

Правда нечто неумолимое … как проклятье.

Ложь – адвокат правды, потому как снисходительна к заблуждениям правды о свой безгрешности…

Правда – непоправима… как виселица.

Реальность притормаживает науку, пока гипотезы не исчерпают все обвинения в ереси.

Объективность – сделка теории и практики в целях добиться признания, невозможного для каждого из них в отдельности.

ПРИТЧА 567. Цифры и буквы безлики, бесчувственны… Начинаешь презирать себя, предательски помалкивающего, когда эти, невыносимо тупые толмачи, выражают твои мысли и чувства своими словами.

Уверенность если уж споткнется, то костьми ляжет…

Преступление неудачная беременность жадности в ожидании кесарева сечения законом.

Семья единственный любительский театр, где билеты проданы раз и навсегда, на все спектакли семейной драмакомедии.

Будущее и настоящее грешат монументализмом ради солидного памятника прошлому.

Все пройдет, все забудется, все простится, лишь бы прошлое не сболтнуло лишнего.

Земеля сама рациональность. Все у него по своим местам и в свое время, – милосердие и жестокость, грех и святость, любовь и ненависть… и благородные седины к помпезным похоронам.

Бормашина стоматолога выгрызает мозг бездыханного пациента, чтобы превратить в животного, проклинающего стоматологические услуги цивилизации.

Деньги гаденыш дьявола, ничто не утолит его неволю гадить скопидомам жадностью в знак благодарности за преданность.

По тюрьмам кучкуются неудачники, кто не умнее везучего дурака.

Больше денег, – удовольствий меньше даже чем у бездельника, у которого больше радости украсть и прогулять, чем накопить и сторожить накопленное, украденное у твоих удовольствий.

Деньги насилуют воображение с изысканным извращением вседозволенности…

Деньги скрещивают дозволенную самому себе независимость с вседозволенностью прав денег на тебя.

Преступление – любопытство, которое не утоляет жажду всем известным результатом шашней с Законом.

Зона, возлюбленная преступления, отпрыски этой плодовитой парочки на ходу подметки рвут у закона, но остаются босыми.

Дурак обретает вкус к свободе в зоне, за решеткой.

Тюрьма тоскует по законопослушным недоумкам.

Слесарь высшей категории – стоматолог.

Афоризм – прыщик удовольствия, рука так и тянется к перу, почесать лист бумаги.

Медвежатник рецидивист и в аду будет искать сейф дьявола.

Самая благодарная аудитория проповедника здорового образа жизни – в аду.

Вот как можно положиться на объективность совести, если она сама себе и следователь, и судья, и прокурор, и защитник, даже помилование сама себе настрочит, а я лишь отбываю срок ее пожизненных исключительных полномочий.

Совесть богобоязненна. Бывало, чертыхнешься под горячую руку, так эта пунктуальная ханжа изноется, пеняя душе за недогляд моего невежества.

Дай совести голос, так соседи сбегутся с дрекольями поучить меня за непочтительность к сердобольной моей сожительнице.

При автомобильной аварии совесть ведет себя как предатель, так и рвется свидетельствовать против тебя, даже если ты не виноват, – как бы не подумал дознаватель что мы кореша.