Миллион для гения

– Кстати, хотел к тебе обратиться,… к твоему мужу, если ты не возражаешь, конечно.

– А что случилось, Леонидов. Зачем тебе мой муж?

– Я написал несколько книг, хотел показать профессионалу, и вообще, поговорить.

Она на минуту задумалась. Помолчала.

– Фу, черт, Леонидов! С тобой совсем потеряла голову! Мне же бежать за ребенком на кружок! Давай! Давай созвонимся позже!

Она уже летела с невероятной скоростью. Ветер свистел в телефонной трубке, и Леонидов едва за ней поспевал. Ветер теперь был совсем не весенним, а горячим, по-летнему знойным. Трубка в руках раскалилась и начала плавиться. И он тоже уже плавился на этой жаре, на бегу, едва за ней поспевая. А она все мчалась, не замечая никого.

– Так я могу показать ему свои работы? – сумел догнать он ее и, запыхавшись задать вопрос. А ветер все свистел, но она все-таки услышала.

– Да! Конечно, Леонидов! Какие могут быть вопросы? Присылай на мою почту, я ему передам! Поможем, конечно, поможем! Леонидов, давай присылай! Пока, пока, пока! – просвистело на прощанье.

Он бросил горячую телефонную трубку на письменный стол и долго еще смотрел, как она светилась красным огнем, остывая. А весна, прикрыв глаза, растворилась в вечернем знойном воздухе. И все-таки она была эта весна! Точно была! Как хорошо, что она была! Леонидов еще долго сидел и смотрел в окно. Думал, вспоминал, и больше сегодня не написал ни строчки.

12

Ангел уверенно вел его за руку по жизни. Книги его стояли в разных магазинах Москвы. Алла, наверное, уже прочитала его рукописи, а ее муж, крупный издатель, скорее всего, уже готовил для него договор – «правильный» договор, чтобы новый писатель мог, ни о чем не задумываясь, просто работать, писать, делать свое дело. Ангел был доволен им, а писатель своим Ангелом и Галей тоже. И такой тройственный союз их радовал, казалось, жизнь перевернулась, жизнь наладилась, стала такой, какой и должна быть, если ты талантлив, а рядом с тобой такие люди.

Прошел месяц с того момента, как он попрощался со своими книгами навсегда. Книги за это время проворно разбежались по магазинам, по книжным лавкам, и теперь эти трое отправились их навестить. Сначала Леонидов просто хотел позвонить в издательство, но Галя настояла на таком походе, и теперь они прогуливались втроем, переходя от магазина к магазину. Втроем, потому что Ангел теперь был рядом. Он ни на минуту не желал его покидать, особенно в такой день.

У Леонидова было двоякое чувство. Сейчас они войдут в магазин, он найдет на полке свою книжку, своего младенца, тот с укоризной на него посмотрит, и ему будет неловко. Но с другой стороны – он так хотел найти ее… их! Этого чувства не передать. Так бывает, когда на небе находишь свою звезду, смотришь на воду и видишь свое отражение. А самое удивительное, когда удается подглядеть, как кто-то держит твою книгу в руках, перелистывает ее, читает…

Ангел прополз уже все полки, но ни одной книги не нашел.

– Проданы! – заявил он.

– Что? – не поняла Галя.

– Что, что? Все проданы – пошли в другой магазин…

– Пошли в третий…

– В четвертый…

Они оделись, как на праздник. На ней был восхитительный летний наряд или, скорее, по такой жаре его полное отсутствие, лишь намек на одежду. Есть одежда, которая совсем не одевает, только намекает или даже раздевает. Но Гале нравилось. С ее фигурой она могла себе это позволить. Ангел всю дорогу на нее пялился, и ей было приятно. С легкой руки жены пришлось надеть пиджак – мало ли кто узнает. Ангел тоже вырядился, теперь он всегда надевал костюм из того самого магазина. Тогда он успел прихватить кое-что и для себя. И какая бы ни была погода, жара или дождь, не важно, всегда на нем был восхитительный строгий костюм и галстук-удавка. Но сейчас он представлял собой зрелище ужасное – «денди» в шикарном наряде с белыми крыльями за спиной, весь перепачканный, в пыли, ползающий по полкам магазинов с высунутым языком. Ангельский пот лил ручьями, наводняя маленькие лавчонки, а толку никакого.

– Продали! Я же говорю, все продали! – снова воскликнул он, спрыгивая с книжных пыльных небес.

– Я знаю, куда нужно ехать! – воскликнула Галя, отряхивая Ангела. – В самый крупный магазин в городе – Мир Книги!

– В Мир так в Мир, – согласились они.

Длинные галереи книжных полок, сотни метров книжных залов, целые этажи книг! Где-то здесь должны находиться его четыре маленьких детеныша. Четыре крошечных создания, которые затерялись в этой гигантской книжной стране.

– Как мы их здесь найдем? – воскликнул Леонидов.

– Целое кладбище! Братская могила! – проворчал Ангел, оценивая масштаб поиска, закатывая рукава.

– Я подойду к той девушке за компьютером, и через минуту мы будем держать твои книги в руках, – нашлась Галя.

– Не интересно! – вошел во вкус Ангел, – будем искать! И снова – полка за полкой, стеллаж и еще один, проход, другой, третий, секция, отдел, этаж, крыша! А Леонидов стоял посередине торгового зала, озирался по сторонам и думал:

Сейчас на какой-нибудь полке появится его книга, и он будет на нее глазеть. Интересно, что он будет чувствовать. Это как в первый раз отвести своего ребенка в школу, а потом издалека наблюдать, как тот совсем один, без родителей, робко заходит туда; это, как получить его аттестат, взять в руки его первую грамоту, первую награду. Да, что уж там – отправить в космос! А потом стоять на этой большой Земле маленькой черной точкой, песчинкой и с гордостью смотреть наверх. И вот блеснуло что-то в звездном высоком небе. Это он! Это его корабль! А ты маленькая песчинка, крошка, точка, затерявшаяся на планете, а твой сын там, он на недосягаемой высоте! Люди идут рядом, поднимают головы, тоже смотрят наверх. С них спадают шляпы, они топчут их, толкаются, но опять идут, ничего не замечая, потому что невозможно оторваться от яркого свечения, от удивительного полета – полета на недосягаемую высоту. И если стоит писать книги, то такие, от которых исходит яркий свет и тепло, и стоять они должны на высоте полки, благосклонно смотреть на тебя, как смотрит икона из рамы, как луч пробивается сквозь окно, как…

– В нашем магазине их не было, – спокойно ответила девушка за компьютером.

– Как не было? – переспросила Галя. Она была потрясена.

– Как не было? – заорал Ангел. Он был взъерошен, ужасно перепачкан и изрядно помят. За это время успел перепахать всю страну книг на животе от полки до полки…

– Не было, – повторила девушка и равнодушно отвернулась.

– А ну-ка, давай, оторви свой зад от стула и пошевели пальчиками толстыми по клавиатуре. Расселась тут, курица! – выдал он. – Устроила насест! Лежбище! – продолжал Ангел. – Чертова кукла! Ты знаешь, что такое написать книгу?! Ты знаешь, как сложно ее продвинуть, отпиарить, отколбасить,… то есть, отпечатать и принести сюда. А ей лень, видите ли, зад свой поднять…

Он мог говорить все что угодно, она все равно его не слышала, даже не видела, хотя это было к лучшему. Выглядел он ужасно – не по-ангельски. Но то, что она его не видела, Ангела раздражало еще больше! Он уже заскочил на стол, уселся на него верхом, свесил ноги, поставив их на ее белое платье, и начал дубасить девицу по голове.

– Ты будешь работать, курица, или тебе помочь? Или тебя носом твоим гламурным так ткнуть в монитор, что он расплющится? Или твои мозги заплыли тупостью, что уже ничего не соображаешь? А ну-ка, пошла отсюда! Давай, давай! Катись, клуша…

Вдруг он замер, в ужасе уставившись на экран: – Не было! – воскликнул он. Потом обернулся на Галю и Леонидова и, прокручивая длинную базу данных в компьютере, снова повторил: – Наших книг здесь не было! Точно не было!

Снова уставился на девушку, снял ноги с платья, погладил ее по голове и чмокнул в лобик: – Ладно, пупсик, прости. Это я так, не со зла. А похудеть тебе все равно не мешало бы.

И, спрыгнув со стола, развел руки-крылья от беспомощности.

Потом они ни с чем возвращались домой, и Галя успокаивала его, сегодня он перетрудился больше всех и переволновался, нужно все-таки уметь держать себя в руках, и в крыльях ангельских тоже.

Теперь Ангел выхаживал по комнате, широко жестикулируя-дирижируя, а Галя говорила по телефону, включив громкую связь:

– Я не понимаю, в каких магазинах лежат наши книги – о них никто не слышал! Прошел уже месяц! Целый месяц! Дайте нам адреса магазинов!

На том конце трубки зависло спокойствие и здравомыслие. И некоторая усталость объясняться с назойливыми клиентами.

– Ваши книги давно лежат в магазинах.

– В каких? – хором спросили они.

– В электронных, – ответил уставший голос. – Никуда ездить было не нужно и ничего искать, достаточно было включить компьютер.

– В электронных? – тихо переспросила Галя, – почему в электронных?

– Потому что мы работаем с электронными магазинами, – спокойно ответил уставший издатель.

– Но, вы нам не говорили, что работаете только с ними?

– А вы и не спрашивали, – разумно ответил тот. – Но, не волнуйтесь, по договору мы обязаны продавать ваши книги – вот мы и продаем. Какая для вас разница – где продаем?