Без времени

– В общем…, я немножко заболела.

– Как заболела? – не понял он, – при чем здесь “заболела”? Что у тебя не так?

Она на мгновение задумалась.

– У меня нашли странную редкую болезнь.

– Болезнь? Какую?

– Ты будешь смеяться, – сказала она, – болезнь раннего быстрого старения. – И произнесла какое-то незнакомое название. Сказала это и теперь смотрела на него с тревогой и трепетом во взгляде. Он задумался на секунду, удивленно на нее уставился и с облегчением выдохнул: – Ну, ты и дура! Нельзя же так пугать… Болезнь! Еще скажи, что ты больна этой жизнью.

– Но, я не шучу! – удивилась она.

– А я тоже не шучу, – воскликнул он, – тебе давно пора заняться собой.

Он встал с дивана и прошелся по комнате.

– Старение! Конечно старение! – с обидой в голосе воскликнул он.

– Молодая девчонка и так себя запустить, не думать о себе и обо мне кстати тоже. Посмотри вокруг, полно всяких средств, 21-й век!

– Ты не понял! – воскликнула она.

Но он уже и слушать не хотел.

– Какого черта! – продолжал он, – ты нужна мне молодой!.. Старение! Купи себе крем, десяток кремов! Сходи на массаж! Сходи в фитнесс! Зарядку делай, в конце концов!

Он задыхался от возмущения. Уже собирался выйти из комнаты и закончить этот нелепый разговор. Она его очень разочаровала.

– Я мало денег тебе даю? – в сердцах воскликнул он. – Иди, сделай маску для лица, черт побери. Редкая болезнь… Старение!!!

– Мне не нужны твои деньги! – зло воскликнула она, – я в состоянии себя сама содержать! Какая дура, что вообще рассказала! – вскочила она, пряча конверт.

– Деньги мои тебе не нужны? – зло воскликнул он, – а что тебе нужно, если не мои деньги? Я лучшие годы отдал тебе, работал на тебя, чтобы у тебя было все. Деньги ей не нужны!

– Мне от тебя ничего не нужно! – подойдя ближе, зло бросила эти слова ему в лицо.

– Поставь себе силиконовый нос, – продолжал он, – силиконовый рот, пей витамины. Любовника найди, в конце концов, если не можешь быть в твои годы молодой любящей женой.

– Я решу, что мне делать! Учти, разговора этого не было, – зло смотрела она. – И я ничего тебе не говорила! Нашла с кем поделиться, дура. Разберусь сама со своими проблемами.

Она вышла из комнаты, бросив напоследок: – И впредь не смей рыться в моих бумагах…

Он в бешенстве прошелся по комнате, потом уселся на диван.

– Надо же, так завести его с самого утра! И все из-за какой-то ерунды, – и пожалел, что сейчас перед ним не оказалось еще одной сахарницы, которую с удовольствием грохнул бы об пол надоевшей квартиры, с надоевшей женщиной, в надоевшей дурацкой жизни… Входная дверь хлопнула, и только телевизор на кухне продолжал вещать нескончаемые новости…

2

Сидя в своем офисе, он долго рассматривая стену напротив и о чем-то думал. В последнее время он часто так делал, устремив свой взгляд, с замиранием, сосредоточенно глядя на нее. Мог так просидеть долго, пока не отвлекал звонок телефона или голос вошедшей секретарши. А на стене находился гигантский коллаж из картин, украшавших кабинет. Там были фотографии больших и маленьких кораблей, парусников и моторных лодок, морских ракет с мощными двигателями и океанических лайнеров. Это была его мечта и его игра. Говорят, у каждого мужчины должна быть своя игра! Он свою нашел. Нет, его бизнес не был связан с грузоперевозками или судостроением. Он занимался прозаическим бизнесом, который делать можно было только на суше, и как управляться с самой маленькой моторной лодкой, он пока не представлял. Но так было до поры до времени. Уже давно его желанием и не тайной мечтой стало купить один из таких кораблей, закончить школу яхтсменов, выйти в открытое море и, наконец, поплыть… А еще приобрести небольшой домик где-нибудь в горах – маленькое шале, которое свисало бы со скалы, а там вдалеке снова угадывался бы незабываемый пейзаж с видом на море или океан, где всегда солнце, высокое небо и чистый воздух, незамутненный выхлопами цивилизации и суетой городов и дорог. Только море, горы и маленький кораблик у пирса. И еще Она… Они…

Но, оторвался от этого созерцания и снова вспомнил обо всем. Вспомнил о ней! Он был очень зол!

Прошло несколько дней с момента их последнего разговора, вернее ссоры. Несколько дней они не разговаривали или делали вид, что не замечают друг друга. Находясь в одной квартире, возвратившись с работы, молча проходили мимо, расходясь по разным комнатам, заканчивали свой день. Он устал от этого. Он не терпел равнодушия, пустоты в своей жизни. Наконец, когда у него появилось желание сделать что-то для себя, спустя столько лет каторжного труда, получить от жизни все, быть кому-то нужным, в ответ молчание, жизнь в разных комнатах и неумение засыпать в кромешной тишине. И еще это письмо… Ее письмо…

Десять лет он шел к своей мечте. Казалось, целую вечность посвятил бизнесу, посвятил ей! Было тяжело. Он не имел богатых родителей, не имел родственников или друзей во властных структурах, где делился тот самый пирог, который приносил лишь немногим большие деньги и возможности. Добиваться всего приходилось самому. Самому доказывать и обходить подводные камни, выбираться из сложных ситуаций “цивилизованного” бизнеса, который давался только избранным. Но кое-что удалось. Он заработал на квартиру, чтобы больше не зависеть от родителей – ее родителей и своих тоже. Потом заработал на достойную жизнь. Они купили машину, купили вторую. Он трудился в поте лица, впрочем, как и многие. И наконец забрезжил просвет. Начали появляться заказы, которые приносили хорошие деньги, а на что их потратить он уже знал. Оставалось немного – полгода, может быть, год…

Мечта – что это? Детство, ребячество? – думал он. Когда они были почти нищими, все было намного проще. Нужно было лишь сводить концы с концами, зарабатывая немного на жизнь, а там будь что будет. Но появились эти деньги. Однажды поймал себя на мысли, что стоит перед чертой, которую скоро переступит и окажется в какой-то новой жизни, где совсем другие правила. Он знал многих своих старых друзей, которые уже сделали этот шаг и теперь быстро менялись. Менялись на глазах. Менялись их жизни и судьбы, они становились другими, менялись желания. Они с легкостью разрушали свое прошлое, шагая вперед, словно с завязанными глазами. Их вовсе не интересовало – куда. Эти деньги словно ослепляли дальнейший путь. Их обладатели становились легковесными, циничными, способными на все с помощью этих денег, но не способными без них ни на что. Однажды и он почувствовал, что подошел к этой заветной черте вплотную. Эти люди – его прежние друзья, словно стирали самих себя, они не хотели ничего, что нельзя было купить за эти деньги и наоборот, желали теперь только того, что стоило еще больших денег. И бег этот был нескончаемым. Он знал человека, который теперь способен был украсть, чтобы увеличить капитал. А раньше он был учителем в школе… Учителем литературы. Другой, потеряв все на неудачной операции, покончил с собой, третий просто избавился от своего конкурента… Бывшего друга. Просто? Да, очень просто! Конкурента не стало. Не стало совсем. Потом они вместе пришли на поминки и утешали несчастную вдову, а завтра тот спокойно переступил порог чужого офиса, сев в чужое кресло. Кресло своего закадычного друга детства. Переступил…

Раньше все эти люди были нормальными ребятами, отличными парнями, друзьями, но теперь все так изменилось. Тогда и понял, что стоит у черты, за которой скоро окажется сам, а что там дальше? Словно земля уходила из-под ног, он был на краю, собираясь сделать этот шаг. Пока лишь готовился, но зияющая дыра под ногами уже притягивала, манила – он чувствовал, еще немного и остановиться будет невозможно. Тогда и появилась маленькая мечта. Интуиция подсказывала, что нужно заполнить каким-то смыслом эти бестелесные бессмысленные деньги и только тогда можно будет двигаться вперед. Как подсказала когда-то, глядя на предложенную ему сигарету с опиумом, что делать этого не стоит. И почему нет клиник, где лечили бы от алчности? От наркотиков есть, от чего угодно, только не от этой зависимости. А сильнее ее придумать что-либо сложно – многие столетия мир озабочен лишь одним – купить себе оставшуюся жизнь. Купить, и, может быть, часть забрать с собой, туда, где тебя ждут одного…

Но теперь он готовился переплыть эту пропасть на своем корабле вместе с Ней. Теперь ничего не страшно. Деньги, а завтра снова только деньги, более крупные,… но если есть перила, за которые можно держаться, а над головой паруса, а за бортом бесконечное море, а рядом Она…, Они – ничего не страшно. Теперь можно плыть в согласии с ветром и самим собой… И с Ней… Вот только где теперь она? Почему ее нет рядом?

Он снова посмотрел на стену, по которой плыли маленькие и большие корабли. А где-то там, на отвесной скале, уже висело маленькое шале, одиноко глядя на бесконечное море, дожидаясь его… Их…

Но сейчас только пустота занимала место в его душе:

– Зачем все это? Куда все делось?

И еще что-то беспокоило. Что?! На днях он, случайно бросив на нее взгляд, заметил, как она изменилась. Какая-то усталость во взгляде, вокруг глаз морщинки, а ведь ей всего тридцать! Заметил несколько седых волос. Не рановато ли? – подумал он тогда. Движения ее стали медленными, неуверенными. Обычно она порхала, все горело в ее ловких руках. Быстро готовила еду, быстро одевалась, спешно уходя на работу или возвращаясь. А теперь седые волосы и морщины. Он какое-то время еще думал об этом, потом набрал номер телефона своего старого приятеля. С ним был знаком еще со студенческих времен. Потом иногда встречались, но со временем все реже и реже. Хотя, запомнил, что тот работал в уважаемой клинике и лечил не простых смертных людей. Можно сказать, “бессмертных”, судя по тому, какие посты они занимали и сколько времени на них сидели. Они поговорили, вспомнили молодость, задали друг другу обязательные, ничего не стоящие вопросы, и ответили бессмысленным, привычным “нормально”. Так было принято, так теперь общались все. Это раньше можно было с порога задать вопрос или попросить о чем-то, но времена изменились, и они изменились тоже, без такой прелюдии теперь было нельзя. Но друг уже ожидал тот самый вопрос, ради которого о нем вспомнили. Без нужды теперь никто никому не звонил.

Он произнес еще несколько бессмысленных слов,… фраз, и, наконец, спросил:

– У тебя нет хорошего пластического хирурга? Извини, что беспокою по пустякам. Сейчас время такое… Сам понимаешь…

Приятель посмеялся:

– И твоя туда же. Не могут они без технологий. Думают, любить их больше станут. Твоей всего тридцать, зачем ей это?

Он тоже посмеялся и уже хотел закончить этот нелепый разговор, – действительно, какие ее годы, – но зачем-то произнес:

– Понимаешь, она сделала анализы, ей поставили какой-то дурацкий диагноз.

И обронил то незнакомое для него название болезни… или не болезни вовсе. Такой реакции от своего приятеля он не ожидал. Тот всегда был спокойным, флегматичным человеком, но сейчас выражал столько эмоций и удивления, что на мгновение он замолк и замер.

– Что ты молчишь? – кричал его друг в телефонную трубку, – повтори еще раз, как ты назвал диагноз? Ты слышишь меня?!

Он повторил. Теперь долгая тишина зависла в трубке, он даже подумал, что связь прервалась. Потом четкий энергичный голос донесся с того конца провода: – Немедленно бери все анализы и приезжай ко мне!

– Ну,… хорошо, – пробормотал он, – на днях заскочу, закончу с делами и встретимся, пообщаемся, кстати, давно не виделись…

– Ты меня плохо слышишь!? – уже орал его друг, – я сказал немедленно! Все бросай и быстро ко мне! Быстро, я сказал!

– Хорошо, – удивился он. Таким своего друга он не помнил. Да и был ли тот когда-либо таким? Он был очень удивлен, но почему-то безропотно выполняя это поручение, вскочил со стула, быстро спустился на улицу и помчался домой.

Ее не было. Оно и к лучшему. Он не хотел объясняться, еще сам не понимая, что делает и зачем этим занимается. А сам в этот момент пилкой для ногтей вскрывал, как воришка, дверцу своего старенького стола, за которым теперь сидела она и которая почему-то была заперта. Про себя подумал:

– В его доме закрытая дверь? Такого не было никогда! Закрываться от кого-то! Закрываться от него! Какие у нее могут быть секреты! Еще этого не хватало! Ладно, с этим потом…