Льдом и мечом

Троица на краю огромной дыры, вместо дна – чернота, у ног острые камни.

Вокруг простирается чудовищных размеров кратер, берега громадной ямы где-то высоко над горизонтом, она усеяна пропастями как муравьиными норками.

Впереди упираются в небо скалы. Подошва ближайшей скалы сожрана ямой, внутренности каменного гиганта тоже изрыты пещерами.

Эгорд тащит растерянного Тимориса.

– К скале!

– Демоны заметили! – дышит рядом Камалия.

Эгорд задирает голову.

Берега и впрямь обрастают демонами, словно красным мхом, лавины когтисто-зубасто-шипастой плоти валят по склонам, огибают пропасти. Потоки рычат, чувствуется их жажда сомкнуться на троице, поглотить, порвать.

Тиморис наконец осознает, что произошло, несется рядом, встречный ветер сушит лицо.

– Могли хоть предупредить, что будет телепортация!

– Не убежать! – кричит Камалия. – Демоны быстрее, догонят в пещерах!

Эгорд ускоряется, камни из-под сапог летят в бездну.

Троица оббегает один остров пустоты за другим, приходится вилять, каменные пасти так и норовят поглотить. Скалы приближаются, беглецы ныряют под тень гигантского бурого навеса. Шипение демонов ближе, кажется, дышат в спину…

– К той пещере!

Эгорд указывает пальцем, помогает Камалии забраться на крутой склон.

Грохот, под ногами трясется, Тиморис балансирует, чтобы не упасть. В чем дело?! Эгорд оборачивается.

Демоны-жуки!

Великаны с разбега прыгают в кратер, сворачиваются, шары из панцирей с грохотом катятся, мелочь с визгом превращается в кровавые пятна. От ударов о выступы шары подпрыгивают, летят через разинутые каменные рты. Некоторым не везет – застревают, проваливаются… Но не меньше трех докатятся, раздавят беглецов…

Эгорд выбрасывает руки вверх с яростными словами заклинания.

К навесу летит поток ледяного пара, заволакивает выступ молочной пеленой. Следом летит толстый ледяной клинок. Звонкий треск, из облака град прозрачных осколков…

Навес падает.

Беглецы успевают прыгнуть в пещеру, мимо входа сверху вниз проносятся острые тени, гром закладывает уши, тьма нагромождается, высится стеной. Гаснет последний луч солнца.

Эгорд поднимается, ступни ощущают пологий склон и мелкие камушки, вокруг – кромешная тьма. Рядом кряхтит Тиморис, наверное, пытается встать. Воин-маг наполняет черноту шепотом заклинания.

Меч наливается солнечным светом, будто вынут из горна, лучики прорезают тьму.

Тиморис помогает Камалии подняться, отряхивается, вокруг танцуют пылевые призраки, норовят опять вселиться в ткань.

Впереди – огромное горло пещеры, словно угодили внутрь окаменевшего праотца всех драконов. Сталактиты и сталагмиты гуще травы, некоторые слиты в колонны.

Эгорд наполняет руку льдом, та вновь готова пустить копье замерзшей воды.

– Не знаю, приведет ли этот путь в цитадель Клессы, но другого нет.

Тиморис пытается отдышаться.

– Ты хуже бесов. Нас в башне чуть не придавило, чудом спаслись от толпы бесов, а ты рвешься в новую безнадегу…

Эгорд удаляется в недра подземелья.

– Спаслись не чудом, а ногами и знанием заклинаний. На чудо надеются слабаки.

Тиморис догоняет.

– Надо же отдышаться! Осознать, так сказать, миг спасения, насладиться…

– Не хочешь отомстить за жену? – отрезает Эгорд. – За Старг?

Из-за спины у шеи Эгорда скрещиваются сабли, сталь упирается в подбородок.

– Не трогай жену! – пригрозил Тиморис.

Эгорд невозмутим.

– Нападаешь со спины?

– Прекратите.

Камалия еще более невозмутима, проплывает мимо, как дух, мантия шуршит о камни.

– Берегите гнев для демонов.

Пара немых секунд, Эгорд и Тиморис смотрят вслед. Клинки возвращаются в ножны.

– Пошутил, – говорит Тиморис хмуро. – Привычка. И демоны довели. Как вспомню, сколько раз сегодня чуть не погиб… Иди, озари девушке дорогу, факелоносец.

– Вспомним всех, кого потеряли, порадуемся победе, отдохнем. Но сперва…

– Знаю, знаю, иди уже… Дай погрустить человеку.

Вскоре Эгорд и Камалия идут рядом, Тиморис плетется позади.

Каменных кольев все больше, приходится обходить, протискиваться.

У развилки жрица указывает на высокий узкий проем.

– Туда. Мои заклинания рассылают во все стороны невидимых гонцов, они шепчут, там есть… что-то. Не знаю, но нечто иное, чем древние безжизненные камни.