Искажённая недосказанность. Поэма

Парить и петь, любить, мечтать, как боцман.
Поведать небылицы.
А дома поздним вечером уснуть
В постели белоснежной.
Вновь в мире грёз и снов тихонечко тонуть
Как горизонт безбрежный.

Глава 3 «Отдых настигнет нас, или Путь-дорога»

Приехали на скорой санитары

А мы их и не звали.

Но в голове грохочут две гитары,

Как на большом вокзале.

Хотели завернуть дремучих в стены.

Огни реанимаций.

Горючих артефактов зреют вены.

Усталые повстанцы.

Не тут-то было. Утром очень рано.

В халатах наблюдали за жилищем.

Дежурила у входа вся охрана.

А я готовил пищу.

Уехать надо срочно,

Скрыться в тёмный лес.

Тугая тяжесть нас схватила прочно.

И всадник в каске на капот залез.

Как пробка, затвердевший элемент.

Так месиво угрюмо.

С капота дружно скинули цемент.

Пора на всё бы плюнуть.

Без разницы нам, дальше едем прямо.

В убежище бессмертных.

Где ели тянут маковки упрямо.

И радуга не меркнет.

Полечимся и свежестью подышим,

Зажжём костёр, побудем.

Прекрасных звуков тысячу услышим.

Все горести забудем.

Сия берлога нас влечёт и манит.

Медведи в мёде тают.

А аромат цветов и трав дурманит.

Мохнатый шмель летает.

Спокойствие, за нами нет хвоста.

Запомните, что хвост – это у белки.

Шуршит в постели колос, береста.

И на корнях уже расставлены тарелки.

Шипит мяско пристреленного зверя.

И злачно отдыхает рожь.

Бывает поздно настигает нас потеря.

И рано нас предупреждает дрожь.

Нежданно и негаданно настигло шесть индейцев.

Как черти забинтованные накинулись на мясо.

Да копьями пронзив его, с отравой красных перцев.

Испортили нам блюдо, пустились в свой ужасный пляс.

Угомонили нелюдей вот прямо их оружьем.

Валите прочь, бегом, а позже плавно.