Царское время

– Позвольте, Николай Павлович, высказать мнение по этому поводу? – с места поднялась Ковалевская.

Я как раз хотела высказаться… В заграничных университетах и высших школах давно уже в ходу «контракт на обучение» – в котором соответственно среди прочих есть раздел права и раздел обязанности.

– Это годится для студентов обучающихся за плату, – хмыкнул профессор Гамбаров с кафедры гражданского права. Но что касается тех кто поступил за счет казны – тут как быть?

– Отнюдь! – покачала головой Софья Васильевна. Ведь по сути – за них ведь тоже вносится плата – пусть и государством. И соответственно контракт на обучение то же – всего лишь в нескольких пунктах разница.

– Несколько секунд общество взирало на нее с откровенным изумлением.

– Господа! – воскликнул профессор уголовного судопроизводства Вульферт. Как правовед я испытываю откровенный стыд – что столь очевидный выход нам подсказали со стороны!

– Думаю что юридический факультет в ближайшие дни разработает проект образовательного договора! – тут же как ни в чем не бывало, взял ход обсуждения в свои руки ректор.

…Расходились уже в глубоких сумерках.

– Неужели это то о чем мы мечтали? Царь-либерал… – забывшись пробормотал Столетов, когда они вышли из парадной Московского университета.

Оказавшийся поблизости Боголепов покачал головой.

– Да нет же! Вспомните слова профессора Ковалевской. Ему нужна грамотная Россия – дабы быть вровень с соседями. Конечно же будучи служителем наук я это всецело одобряю, – опять же просвещение есть начало свободы – как говорили еще энциклопедисты… Но вот что до либерала… – ректор вздохнул. Поверьте старому человеку, помнящему еще николаевские времена! Нет – Он кто угодно только не либерал. У тигра лапы тоже мягкие, но вот когти ох какие острые! Не приведи Господи, если он их выпустит! Или забыли как не так давно он с нами разговаривал…

В тот же момент на другой московской улочке беседовали два других профессора – но уже с историко-филологического факультета.

– Право же я не знаю, – размышлял вслух экстраординарный профессор кафедры русской истории Барсов, и в голосе его звучала явная растерянность. Георгий Александрович … его решения… Они парадоксальны и выверены! Это не похоже ни на его великого деда ни тем более на отца… Некоторые вспоминают Петра Великого – но то был совсем другой царь… Буря, натиск, ураган… На слом все что стоит на пути без разбора… А тут прямо таки математический расчет и вместе с тем непреклонность! Как в шахматы грает – честное слово!

– Вы знаете, Евгений Василевич – качнув высокой бобровой шапкой, сообщил собеседник – глава кафедры мидиевистики Виноградов. Я тут пытался искать какое-то совпадение по характеру… И мне кажется – нашел… – и словно опасаясь чего то вполголоса. вымолвил. – Может быть – новый Иоанн Третий пришел к нам в лице этого мальчика?

– Дай Бог, чтобы не Четвертый! – ответил Барсов. И повторил – Дай то Бог! «Но впрочем – в свой срок мы это узнаем!»

* * *

20 января 1890. Санкт-Петербург. Министерство просвещения.

– Да – учебная программа должна давать знания! Знания и умения ими пользоваться! Но она не должна доводить учащихся до бесцельного переутомления, телесного и нравственного истощения их организмов, подрыва уважения к себе, потере аппетита к жизни, анемии всех сил и иссыханию разума. Сергей Николаевич сделал паузу и налил воды из графина в тонкий стакан и осушил одним духом дабы прогнать сухость в горле. – Я понимаю, господа, – продолжил он обведя взглядом зал. Собравшиеся – сплошь немолодые солидные люди в вицмундрах и при шпагах («Экая беда – а я свою забыл опять!») почтительно слушали. – Многие из вас скажут – зачем заводить речь об этих старых и скучных вопросах? Образование наше – худо ли или хорошо – давно уже сложилось и есть ли смысл чего-то существенно менять? Я не согласен с этим. Решительно не согласен! Вопрос образования – без малого едва ли не самый острый и больной для Матушки-России – после хлеба насущного. Неизбежно и необходимо возвращаться к нему, как необходимо землепашцу опять и опять возвращаться к своей ниве. И это не старый вопрос, потому что каждый год в наши старые гимназии и народные училища приходят новые дети! Новые заметим себе дети, а не старые! – позволил себе он пошутить… И рутине с косностью в нашей школе не место! Чтобы понимать смысл обучения надо уметь смотреть вперед. Ибо нации не делятся на большие и маленькие. Они делятся на культурные и некультурные. А значит – на исторические и неисторические – те кто служит орудием и пищей для исторических наций – как африканские племена или индейцы.

…Танеев мысленно еще раз удивился. Сейчас перед ним – собранные почти со всей европейской России попечители учебных округов и директора гимназий – персоны солидные, выслужившие свои должности годами… А он – не достигший тридцати пяти лет человек говорит им с повелительным наклонением – и они внимают. Воистину как солдаты перед фельдфебелем! – вспомнил он разговор с Государем в первый день своего министерства. Вот он сейчас представил им реформу обучения – вдвое урезана латынь – в пользу иностранных языков, российской истории и географии, греческий язык вообще убран – и никто не возразил. Достаточно оказалось знаков отличия статского советника – чтобы все эти уважаемые люди – но ниже его чином слушают и мотают на ус. «Не место красит человека, а человек место? Это если только человек – маляр!» – вспомнил он шутку Козьмы Пруткова. А по правде – то орден или знатный чин дает авторитету побольше ума да учености. Ну-с и используем сие для доброго дела… – Сознавать все вышесказанное – вот первейшая ваша обязанность! – продолжал он. Обязанность учителей будь то столичная гимназия или уездное училище! Ибо образование есть еще и гарантия у государства в его дальнейшем существовании… Не будем же вязать бесполезных гирь на ноги тем, кому и без того предстоит тяжелый путь в гору жизни. Не будем кормить затхлой соломой нашу молодую силу! Ибо только сила – сила разума и наук может поднять нашу державу и наш народ на вершину истории! И закончив речь решительным жестом, сошел с кафедры. Без команды гимназическое начальство встало и разразилось аплодисментами… «А шпагу все таки надо будет привыкнуть носить!»

* * *

Указ об утверждение новой редакции Университетского Устава 1884 г. (Извлечения)

1. Утвердить Ученый Совет в качестве высшего органа управления высшим учебным заведением или Университетом.

1.1. На Ученый совет возлагаются нижеследующее обязанности.

Выборы ректора с последующим утверждением Е.И.В.

1.2. Выборы деканов факультетов с последующим утверждением министром просвещения.1.

1.3. утверждение на должность профессоров и приват-доцентов.

1.4. Установление Правил поступления, оплаты и прохождения учебы.

Установить что инспекция и инспекторы учебного заведения подчиняются исключительно Ректору.

2. Пост попечителя упраздняется

3. Из наказаний исключается наказание арестом и карцером.

Оставление лишь Выговора с лишением стипендии и исключения.

4. Вводится Императорская стипендия в размере 48 рублей в год для успевающих студентов.

5. Вводится Императорская надбавка к стипендии в размере 10 рублей в месяц – для талантливых и благонадёжных студентов.

6. Постановить что срок обучения в высших учебных заведениях устанавливается в пять лет, за исключением медицинских.

Срок обучения в медицинских высших учебных заведениях устанавливается в семь лет. до 1895 года

7. Успешно окончившим высшее учебное заведение присваивается звание бакалавр.

Защитившим диссертацию 2-го класса – звание магистра, защитившим диссертацию 1-го класса – звание доктор.

8. Вводится Императорское вспомоществование в виде ежегодных выплат магистру в размере 100 рублей, доктору в размере 200 рублей.

9. Отменяется требования получения разрешения от инспектора для поездок в каникулы.

10. Запрещается прием иудеев на экономические, финансовые и правовые отделения всех высших учебных заведений Российской Империи.

11. Отмена процентной нормы для иудеев для поступления в прочие отделения высших учебных заведений по всей территории Российской Империи.

12. Учреждается Совет Ректоров при Императоре. 13.Отменяется запрета с учетом п.10 на обучение женщин во всех высших учебных заведениях Российской Империи на любых отделениях. 14.Установление полного равенства прав женщинам в области обучения в любых высших учебных заведениях. 15.Действие п.10 не распространяется на территорию генерал-губернаторства Варшавского и Великого Княжества Финляндского

* * *

В комнате был приятный полумрак, тяжелые портьеры на окнах пропускали внутрь солнечный свет весьма скупо.

На ковре в середине комнаты стояла высокая стройная полуобнаженная девушка. Ее густые темно-рыжие волосы рассыпались по плечам, красивое лицо освещала многозначительная улыбка… Зыбкий газовый свет отблескивал на округлых плечах, высокой и крепкой почти неприкрытой груди, гладком животе… Узкие, изящные босые ступни тонули в высоком ворсе ковра. Странного кроя блузка и короткая юбка ничего не скрывали.

Вероника подняла руки за голову и соблазнительно прогнулась выпячивая грудь на которой сквозь батист выделялись твердые соски… Георгий окинул ее взглядом с ног до головы ощутив поднимающуюся волну и внутри нее растекалась волна она затуманивала ему голову и подчиняла себе… Изящная небольшая грудь. Широкие бедра. Стройные, но не худые ноги; с высокими лодыжками и без выделяющихся икр… Да – стройные ножки как сказал поэт нечасто встретишь в России…

И глаза – словно живые драгоценные камни!

Пальцы его задержались на застежке ее сорочки, и он потянул за нее. Вероника задержала его руку:

– Пожалуйста, не рви ее. Я ее шила два дня – сама придумывала…

Согласно кивнув он осторожно расстегнул черепаховую фибулу…