Невидимый рубеж. Книга третья. Долиной смертной тени

Жена Забелина Рита Виккерс подъехала к гимназии, в которой училась их дочь, к двум часам дня. Хотя прошел месяц, как начались летние каникулы, Виккерс пристроила Аню, так звали дочь, в городской летний лагерь при школе. В него ходило много детей, и дочери было нескучно. Она должна была скоро появиться из школы; ей исполнилось двенадцать, совсем уже взрослая, но Маргарита пока не рисковала отпускать дочь на улицы одну, давать полную свободу. Этих маньяков сейчас столько развелось! А ведь когда она училась, о таких вещах не только не шептались, но и в детективных фильмах никогда не показывали. Кражи, воровство, ну, в крайнем случае, убийство.

Конечно, не факт, что сексуальные преступления по отношению к детям не случались, но они не носили массовый, распространенный по стране характер. Теперь же, что ни день, появляются новые ужасные сообщения, страшные подробности.

Рита повернула зеркало заднего вида, посмотрела на лицо. С грустью пришлось заметить, что от старости не убежишь. Вот появилось несколько седых волосков у виска. Вот возникли две морщинки с края глаз. Она провела пальцами по коже, словно надеясь массажем ликвидировать эти злосчастные следы увядания кожи, но все осталось как есть. А ведь ей еще нет и пятидесяти!

Прекрасный летний день был уже на излете, но все равно ласково грело теплое солнышко, на небе не наблюдалось ни облачка. Место, где она припарковалась, было тенистым, закрытым от солнечных лучей густой листвой растущих на обочине деревьев, поэтому ее черный джип не грелся, и Виккерс не включала кондиционер.

Она планировала подвезти дочь до дома, а потом вернуться в офис и поработать до вечера. Ликвидировав почти все дела в Уральске, она оставила за собой только торговый центр, переведя основной капитал в Москву. Здесь она создала фирму по оптовой торговле продуктами, не большую и не маленькую – среднюю. На крупную пришлось бы значительно потратиться – набирать солидный штат, думать о логистике, о серьезных кредитах в банке, а с маленькой было скучно.

Рассеянным взглядом она пробежала по тротуару, ведущему к выходу из школьного двора. Двор школы был огорожен зеленым металлическим забором, прутья которого выстроились ровной шеренгой и оканчивался широкой дверцей. Вдоль всего тротуара, до самой автобусной остановки, тесно примостились машины, и Маргарите с трудом удалось втиснуть свой джип.

Она видела, как по тротуару медленно прогуливались женщины, среди которых Виккерс узнала знакомых из класса, где училась дочь. Они тоже отправили своих детей в летний лагерь, и теперь пришли их забирать. Рита хотела выйти из машины, поздороваться, но в последнюю минуту передумала, решив подкрасить губы.

В это время мимо проехал мусоровоз с двумя рабочими. Маргарита краем глаза заметила, что машина притормозила возле остановки, один из рабочих в синем комбинезоне резво выскочил из кабины, забрал из бачка мусор и нагнулся, заправляя пустой пакет.

Она с удовлетворением отметила про себя, что Москва, все-таки, относительно чистый город, регулярно убирается и облагораживается, разбивают клумбы, высаживают цветы, деревья. И пусть за это приходится платить повышенным числом гастарбайтеров – она согласна.

До уха Виккерс долетел звонкий шум детских голосов. Рита обнаружила, что учителя уже отпустили детей, закончив работу лагеря. Детвора высыпала на двор. Родители быстро, наметанным глазом находили своих детей и разбирали их, как заботливые наседки своих цыплят. Дети постарше, многоголосой, веселой толпой выходили из ворот и с шумом, гамом, разлетались в разные стороны, точно грачи по весне.

Хлопнула дверца машины – в салоне очутилась Аня.

– Привет, мам! – она чмокнула Маргариту в щеку и Виккерс машинально, материнским взглядом окинула дочку. Анна чертами лица больше походила на отца, на Сергея: и прямой нос, и голубые глаза, и овал лица – все было от него. От матери дочка унаследовала только темно-рыжие, почти каштановые, волосы.

– Как прошел день, Анюта? – весело спросила Маргарита, заводя мотор – с дочкой они всегда общались в несколько ироничном тоне, словно старшая сестра говорила с младшей.

– День прошел клево! – так же весело, в тон матери ответила Аня. Она кинула сумку на заднее сиденье и привычно пристегнула себя ремнем.

– Ну что поехали?

– Мам, заедем в «Старбакс»? – Аня умоляюще посмотрела на мать.

Рита не успела ответить. Впереди, по ходу движения раздался громкий хлопок, точно кто-то наступил на пустой бумажный пакет, надутый воздухом, а затем ее машину накрыл оглушающий грохот. Как определила Виккерс, звук шел от автобусной остановки и следом сразу раздался крик, визг, косматый густой дым взвился вверх.

Ей было плохо видно, что там творится, но пластиковая крыша остановки уже не возвышалась над машинами, ее не было, так же, как и большого куска металлического забора позади. По краям дыры в заборе вверх торчали острые прутья железной решетки, выгнутые силой мощного взрыва. Подчиняясь инстинкту самосохранения и боясь за дочь, Маргарита вознамерилась нажать на газ, рвануть прочь, пока снова не громыхнуло. От Сергея она слышала, что часто закладывают два устройства и когда на место прибывает оперативно-следственная группа, то срабатывает второе. Но ехать вперед, значить проезжать рядом с остановкой.

Она беспомощно оглянулась назад, чтобы определить расстояние до задней машины, в надежде развернуться и поехать в обратную сторону. В глаза ей бросилось застывшее лицо Маши, ее пальцы, судорожно вцепившиеся в ремень безопасности.

– Сейчас дочка, погоди! – успокаивающе пробормотала она. – Погоди, сейчас поедем!

– Мам, а что там случилось? – испуганно спросила Аня. – Кто там на остановке?

Мимо по тротуару бежали женщины и дети с искаженными страхом лицами, некоторые размазывали кровь по лицу и оттого выглядели еще страшнее. Поддавшись общей панике, Виккерс нажала педаль газа, подавая машину назад. Она хотела сделать это плавно, осторожно, но не рассчитала и резко ударила в капот машину, стоящую позади. К общим крикам добавился и вой сигнализации.

– Мам, ну, что там?

Голос дочери, которая смотрела во все глаза в сторону того места, где некогда была остановка, слегка отрезвил и привел в чувство Маргариту. Чего она запаниковала? Они далеко от взрыва, им вреда не будет, до них недостанет. Она взяла себя в руки.

– Сиди здесь, не выходи! – бросила она дочери и выскочила наружу.

На улице запахи горелой резины, пластика, бензина, ощущались еще сильнее, чем в салоне машины. Доставая сотовый телефон из сумочки, Виккерс медленно пошла вперед.

Навстречу уже никто не бежал.

Чем ближе она подходила, тем страшнее ей становилось. У самой остановки, перегородив дорогу, стоял покореженный «Опель» без лобового стекла. Взрыв развернул его и отбросил почти к середине дороги. Рита боялась посмотреть, что сталось в эпицентре взрыва. Ее мучила невозможность, нереальность происходящего с ней, с ее дочерью, со всеми, кто очутился здесь и в этот час.

Как такое оказалось возможным неподалеку от центра многомиллионного города полного людей, машин, суетливой уличной жизнью? Как такое могло произойти белым днем, мирным и тихим, наполненным звонко-звучащими детскими голосами? Сама мысль о возможном несчастье в такой солнечный день, казалась Рите дикой и бредовой.

Она, медленно шагая и держа в руке сотовый телефон, о котором совершенно забыла, приблизилась к эпицентру взрыва еще на несколько метров. Дым рассеялся, и ей открылась ужасающая картина: она увидела несколько тел – это были женщины и дети, все лежали без движения, не подавая признаков жизни.

Будучи достаточно опытной женщиной и многое повидав в жизни, сама попавшая под пули бандитов, Рита считала себя достаточно хладнокровной, чтобы не терять голову в подобных ситуациях. Но тут ее охватила паника. Она вдруг представила себя здесь вместе с Аней, ведь они иногда тоже стояли здесь, ждали автобус, теперь могли бы вот так же лежать, неживые…

Она вспомнила о телефоне и лихорадочно набрала номер мужа.

– Сергей, – закричала она в трубку, едва тот ответил, – тут взрыв, остановку взорвали.

– Где ты, в каком месте? – уточнил муж, и голос его показался Маргарите излишне спокойным, как будто он ей не поверил, не посчитал серьезным ее сообщение.

– Я у Ани, возле школы. Остановку тут взорвали. Ты меня слышишь?

– Рита, спокойно! Вы не пострадали?

– Нет, с нами нормально. Аня уже забралась в машину, когда…

– Скорую вызвали?

– Нет. Не знаю. Сережа, так страшно, так страшно! Там же могли бы мы с Аней.

– Рит, послушай меня, возвращайся в машину, вызывай скорую. Я сейчас подъеду. Поняла? Дождись меня, не уезжай!

Виккерс растерянно посмотрела вокруг, повернулась, медленно пошла назад к машине. Она была потрясена случившимся и чувствовала себя опустошенной. Перед глазами стояла картина с разбросанными по остановке телами женщин, детей. Один мальчик чуть моложе ее дочери, лежал на спине у края тротуара, неловко подвернув ножку. Рядом валялась женская сумочка, осколки разбитого лобового стекла «Опеля». Кто мог это сделать, кому надо? Убить детей могли только выродки, такие как в Беслане

.

Она села в машину и принудили себя сохранять спокойное выражение на лице, хотя горло перехватило спазмом, а глаза налились слезами. Ей не хотелось пугать дочь.

Через полчаса подъехал Забелин на черной служебной машине. Он был вместе с Гонцовым. К этому времени Рита уже полностью взяла себя в руки, ее переживания выдавали чуть покрасневшие глаза. Место происшествия было оцеплено. Сновали медики, полиция опрашивала свидетелей, Риту уже опросили. В штатском ходили сотрудники следственно-оперативной группы.

– Сергей Павлович, – сообщил Гонцов, вернувшийся к их машине, – там полиция и следственный комитет занимаются. Это не наш объект.

Гонцов имел в виду, что производство следствия по терактам было отнесено к разным силовым ведомствам. ФСБ, в частности, расследовало теракты на объектах, имеющих стратегическое значение, или на тех, где случилось большое количество жертв. На этой остановке погибло пять человек – двое взрослых и трое детей и дело отошло полиции.

Мимо них медленно проехали санитарные машины.

– Юрий Юрьевич, договорись со старшим, чтобы нам сообщили, если найдут улики. Особенно это касается возможного участия ваххабитов.

Гонцов пошел к остановке, вокруг которой работали следователи.

– Это кто? – удивленно спросила пришедшая в себя Маргарита.