С неба падает лунная крошка
на просмоленный черный город.
Завывают ветра истошно
и швыряют кленовый ворох.
Октябрятскими звёздами листьев
залепило квадраты окон.
Подворотни пугают свистом.
Город словно забыт Богом.
Снова чёрные думы о смерти…
Камень в душу… На плечи – горы!
Может быть это просто ветер?
Ну а может, сирена скорой…
2012
Время с горы
Время с горы камнем.
Солнцем горят грани.
Это мой врач давний.
С юности самой ранней.
Полночь пронзит сумрак,
лунным поддев рогом.
Кто-то опять умер…
Кто-то родился снова…
Время сомнёт в точку
всё, чему срок вышел.
Или порвёт в клочья
небо над самой крышей.
Камень с горы ближе.
Рокот его громче.
Осень хвостом рыжим
путает след гончим.
Врем с горы катит.
Давит собой ближних.
Этой горы хватит
на сто эонов с лишним.
2012
День сурка
Снова под вечер хоронится солнце в лесу.
Завтра оно воскреснет на день сурка.
Ты разогреешь на ужин вчерашний суп.
Вот уж, действительно, всё в наших руках.
Прожит ещё один незабывамый день.
Выпито-съедено пять килограммов еды.
Где-то в конце тоннеля нас ждет эдем.
Ну а в начале конца дожидаемся мы.
Семь миллиардов сурков и для каждого свой
неповторимый и незабываемый день.
Радость порою такая хоть, волком вой.
Но почему-то не воется… Видимо, лень.
2013
Время убиваю
Время убиваю игральными картами.
Дымом отравляю, топлю его в кружке.
Оживлять пытаюсь ноябрями-мартами…
Девочка шоссейная предлагает сушку.
Может не взрослею, или просто глупый —
в даты календарные словно по мишеням.
Месяцы… Годы… Сваливаю трупы…
В зеркале вижу итоги сражений.
Плотно упакован костями и жилами.
Кожа отражает минутные стрелы.
Отмечаю сбитые даты морщинами.
Украшаю голову серебристо-белым.
А на небе солнце мается весною,
щедро рассыпается травою зеленой.
Мне бы отстреляться и родиться снова.
Вспомнить как делал рогатку из клена.
2012
Я живой
От начала до края земли
размотался клубок дорог.
Комом в горле последний блин…
Не поверил в меня мой Бог.
Растворился в голодной зиме
сорок пятый огарок лет.
Предоплата за то, что сумел
не пропить золотой рассвет.
То что ты называешь жизнь,
для других – погребальная лесть.
Дали жизнь, так давай, держись!