Отставной диверсант

– Отличное представление! – воскликнул собирающийся писать рапорт куратор, видя, как «Авенджеры», ворвавшись в периметр укрепления, расстреливают «держащих оборону» манекенов.

Воспользовавшись брешью, которую неожиданно проделал в обороне потерявший свой костюм курсант, остальные бросились в отчаянную атаку. И первый из них, взлетел на бруствер как раз вовремя, чтобы выпустить последнюю оставшуюся у него ракету в ближайший манекен.

«Авенджеры» бегали по территории захваченного укрепления, радостно вопя через свои внешние динамики какие-то боевые кличи. Стрелять было больше не в кого – мишени пали все и АССУ, следуя программным установкам, окончательно отключилась. Впрочем, все равно стрелять курсантам было уже нечем…

Малыш сидел, откинувшись на насыпной бруствер, и смотрел в чистое утреннее небо, особенно красивое для того, кто только что вновь непостижимым чудом сумел избежать верной гибели. И даже полевой медик, ковыряющийся в его плече и делающий какие-то уколы, совершенно не портил восхитительности момента…

* * *

– Разрешите, сэр? – заглянул в приоткрытую дверь кабинета руководителя сектора Сьерра Альфа дежурный координатор.

– Проходи, – мрачно кивнул полковник Хогг.

Мрачному настроению причин было более чем достаточно.

Джон Хогг родился в госпитале военной базы мобильной пехоты Федерации Объединенных Наций расположенной в Менонге, в семье потомственных военных, чьи предки были солдатами задолго до Всемирной Войны. Хогг старший командовал Третьей дивизией Земного флота. Даже мать Джона тоже служила в армии Федерации, имея звание сержанта медицинской службы. Оттого лучшего места для того, чтобы разрешиться от бремени, чем госпиталь, чета Хогг и придумать не могла. Поэтому, перед юным наследником славного рода Хоггов не стояло никакого выбора. Его будущее было предопределено и очевидно еще с рождения. Начальные классы прошли для Джона в одной из гражданских школ Менонга, где он показал отличную успеваемость. После занятий мальчик спешил вернуться на базу, чтобы принять участие в тренировках, которые устраивал для детей офицеров один из выделенных Хоггом-старшим сержантов-инструкторов. Пацанам нравилось, что сержант обращался с ними почти как со взрослыми: физическая подготовка, полосы препятствий, рукопашный бой… И, конечно же, в кругу офицерских детей маленький Джон тоже не мог ударить лицом в грязь – ведь его отец командовал дивизией. А сын командира дивизии должен быть лучшим.

Когда большинство его ровесников только начали обращать внимание на сверстниц, входя в возраст прыщавого и озабоченного юношества, Джон уже с головой окунулся в тяжелые армейские будни, перейдя из гражданской школы в военный колледж имени Янга Уикса. Это престижное учебное заведение располагалось в пригороде Монровии, поэтому здесь Хогг-младший по-настоящему почувствовал себя полностью оторванным от родителей. Конечно, немногим более четырех тысяч километров по прямой – не другая планета или хотя бы материк, да и отец ненавязчиво, но пристально следил за жизнью сына, используя свои каналы. Но мальчику, который еще не покидал до этого момента отчего дома дальше чем на несколько километров, и дольше, чем на несколько часов, город Монровия казался другим миром.

Но, как известно, время – корабль, никогда не бросающий якоря. И годы обучения в военном колледже минули, закалив Джона Хогга и огранив его так, как не правит многих и настоящая служба в армии. Видимо наследственные гены сыграли в становлении юноши немалую роль, потому что, помимо отменной успеваемости, он проявил и недюжинные способности лидера.

Лучший выпускник курса имел почетное право пойти в любое высшее военное учебное заведение без вступительных экзаменов. Джон Хогг выбрал Офицерскую школу в Пуэрто-Монт. Почти наверняка Хогг также с отличием закончив школу, пошел бы по стопам отца, поднимаясь по служебной лестнице в рядах мобильной пехоты Федерации. Но на одном из занятий Джон повстречался с ведущим курс противодействия разведывательно-диверсионным группам противника офицером из Бюро Разведки и Контрразведки Федерации Объединенных Наций. Преподаватель сумел настолько увлечь курсанта Хогга, что в середине последнего курса, Джон написал рапорт с просьбой о межведомственном переводе в Бюро Разведки и Контрразведки. Судьба благоволила Джону Хоггу – он получил сначала кураторство Бюро, а сразу после выпускных экзаменов и сам перевод распределением в один из офисов Бюро в Старой Европе. Через год перспективный офицер поступил в Академию имени Никсона в Сокото. Год учебы в академии пролетел совсем уж незаметно на фоне всей прошлой учебы, открыв Хоггу дорогу к высоким чинам и званиям…

Управление внешней разведки в Бюро Разведки и Контрразведки Федерации Объединенных Наций имело в своей структуре пять секторов. Схема построения была проще некуда – четыре государства, являющиеся потенциальными противниками удостоились чести иметь по именному сектору. Да еще пятый сектор, который занимался невесть чем, прорабатывая потенциальные угрозы извне, со стороны еще не обнаруженного, но столь же потенциального противника. Даже над названиями секторов не стали долго ломать голову, а окрестили их аббревиатурами названий государств используя фонетический алфавит. Так и получились: сектор занимающийся Государством Алатырь – Сьерра Альфа; Союзом Исламских Республик – Юникорн Индиа Ромео; Евразийской Империей – Экоу Индиа; Австралией – Альфа. Пятый сектор от названия «Другие» в английской транскрипции получил первую букву Оскар. Этот способ давать названия показался столь удачным, что даже у контрразведчиков сектор внутренней разведки назывался также по заглавным буквам Федерации Объединенных Наций – Фокстрот Юникорн Новембер.

Как и само Государство Алатырь, сектор Сьерра Альфа был наиболее крупным и многочисленным в Бюро Разведки и Контрразведки, расположив свой центральный офис в раскинувшемся над водами реки Нигер городе Сегу. А полковник Хогг, пройдя по своей успешной карьерной лестнице, являлся его руководителем. И все было хорошо, пока спецслужбы Государства Алатырь не потянули за тщательно спрятанные ниточки, словно рыбу неводом вытаскивая агентов Бюро самого разного уровня. Никогда ещё Бюро Разведки и Контрразведки Федерации Объединенных Наций не знало столь многочисленных серийных разоблачений своей агентурной сети. Агенты гибли, бесследно исчезали или высылались, секретная информация становилась достоянием алатырьских спецслужб, вся построенная сектором Сьерра Альфа структура трещала по швам, попросту погибая… Это ли не причина для руководителя сектора пребывать в мрачном настроении?

– Какие новости? – спросил полковник, хотя по глазам дежурного координатора уже понимал, что хороших вестей сегодня вряд ли дождется.

– Ничего, что могло бы вселять оптимизм, сэр, – поморщился офицер. – Группа Стивелла, которой мы передали команду вывезти или ликвидировать хранилище, не сумела даже приблизиться к нему. Алатырьцы словно с цепи сорвались. Боюсь, после провала Стивелла у нас не осталось шансов на ликвидацию хранилища. Черт нас дернул его так расположить. Появилось новое предложение, сэр.

– И что же предлагают? – нахмурился Хогг.

– Идея почти бредовая, – заторопился офицер. – Направить к Марсу неопознанный корабль и попытаться прямым ударом уничтожить хранилище. Возможно, просто устроив катастрофу и обрушив на район расположения хранилища этот неопознанный корабль.

– Это не почти бредовая идея, – ответил полковник, терпеливо выслушав предложение. – Она абсолютно бредовая. Кто, интересно, предложил такую идею? Впрочем, не интересно совсем. По крайней мере, этот идиот, по всей видимости, совершенно не представляет что такое Государство Алатырь. Хотел бы я посмотреть на того, кто сумеет провести корабль сквозь систему планетарной защиты. А уж последствия такой акции даже я представить затрудняюсь. Трудно вообразить какой ответ последует со стороны алатырьцев. А в том, что они сумеют разобраться в истоках такой нечаянной аварии с неопознанным кораблем, я ни на миг не сомневаюсь.

– Я тоже так полагал, но решился озвучить…

– Нужно срочно отправить еще одну группу, – вскочил со своего массивного кресла Хогг. – Ронять на Алатырь корабль нельзя, но, если алатырьцы доберутся до хранилища, мы в таком дерьме окажемся, что нам уже не отмыться. К чертям эвакуацию. Дать задание уничтожить хранилище любой ценой.

– Сэр. У нас нет сейчас на территории Государства Алатырь ни групп, ни одиночных агентов, которые сами не оставались бы на волосок от провала, – ответил без прикрас дежурный координатор. – В таком положении никто из них просто не сумеет добраться до хранилища, но при этом мы потеряем их всех.

– Значит, отправим кого-то отсюда, – отрезал полковник, а затем, несколько мгновений подумав, добавил. – Знаешь что. Чем глупее и примитивнее действия, тем больше шансов переложить ответственность на инициативность рядовых функционеров. Нам нужны те, кто и хранилище ликвидировать сможет, при удачном стечении обстоятельств, и от кого мы сможем откреститься в случае провала. В идеале – это должны быть те, кто и вовсе живыми алатырьцам не дастся.

– Где же нам взять таких камикадзе? – улыбнулся невольно дежурный координатор. – Япония сгинула в пучине Всемирной Войны.

– Нам не нужны камикадзе. Нам нужны те, кого брать живыми будет, к примеру, нерентабельно, – пояснил Хогг. – Поставь перед аналитиками такие вводные для поиска. Уверен, что мы сумеем отыскать нужных нам людей.

* * *

– Ну, что, брат, ты, насколько я в курсе, закончил обучение, – констатировал Ралф, и в его голосе отчетливо звучали горделивые нотки, словно это он только что с отличием завершил свое обучение в Стоктонском учебном центре.

Ралф Филби умудрился вырваться из паутины своих дел и прилететь в Стоктон за два дня до выпуска учебного курса Стоктонского учебного центра. Он не мог прибыть именно на выпуск, но справедливо посчитал, что лучше проведать и поздравить друга чуть раньше, чем не проведать вовсе. Он даже добился от командиров Никсона короткого увольнительного, что, впрочем, в последние дни пребывания курсантов в центре не являлось очень сложной задачей. И вот теперь они сидели в небольшом кафе, расположенном неподалеку от учебного центра. Отмечать встречу и окончание учебы спиртным не решились, но хозяин кафе предложил великолепный кофе и вкуснейшую свежую выпечку.

– В принципе, да, – не стал возражать Никсон. – На днях должно быть торжественное построение в честь окончания. Так что, если опустить формальности, я действительно уже закончил учиться.

– Переживаешь перед распределением? – улыбнулся Филби, вспоминая, как сам страшно волнуется каждый раз, когда его судьба делает мало-мальски важный поворот.

– Вряд ли, – пожал плечами Майкл. – Просто жду. Какой смысл волноваться, если никак не можешь повлиять на события.

– Ты счастливчик, – позавидовал Ралф. – А я всегда здорово психую, хоть и стараюсь вида не показывать. Ты слышал о новостях с границы?

– У нас тут новости не слишком быстро доходят, – отрицательно качнул головой Малыш, едва не облившись при этом горячим кофе. – А те, что доходят, обычно уже сильно несвежие.

– Может это и к лучшему. Новости-то не из разряда радостных, – заметил Филби. – Опять несколько случаев боевого контакта на границе неосвоенного.

– Контакта с кем? – едва не поперхнулся Майкл и опасливо отставил чашку с кофе, боясь, что на третий раз оно все же попадет не туда, куда надо.

– Этого даже сами участники контактов не всегда знают. Одно ясно на двести процентов – мы подобрались совсем близко к тем, о ком раньше могли только предполагать. Сведения противоречивы, да и наши еще в таких контактах не участвовали. В основном это подразделения Евразийской Империи. Они же больше всех остальных вместе взятых занимаются исследованием неосвоенного. Одних только научно-исследовательских судов несколько сотен в постоянном поиске. А теперь у них еще и новая программа, в которой совместно участвуют ученые и военные.

– Сдается мне, что расшевелят скоро осиное гнездо. Найдут приключений и на свои, и на наши задницы, – проворчал Малыш, вспоминая свою встречу с чужими на Новых Колониях.

– Ты недооцениваешь потенциал человечества, – улыбнулся Филби. – Есть даже подозрение, что имперцы ведут реальные и полноценные боевые действия вдали от дома. И действия весьма успешные. И выжидая ничего хорошего в таких делах не дождешься. Тут, брат, имперцы верно говорят – двух смертей не бывать, а одной не миновать. Мы готовы к встрече. И можем надеяться на мирный исход именно благодаря этой готовности.

– Да пёс с ними, – махнул рукой Майкл. – Ты мне лучше про свои новости расскажи…

* * *

– Сегодня я не стану говорить своих обычных цветистых речей, – искренне пообещал шеф учебного потока, выглядевший как всегда идеально. – Сегодня вы сами знаете себе цену. Сегодня ваши плечи приняли на себя новую тяжесть, которую вам должно с честью нести по своей жизни. Это тяжесть лейтенантских погон. И я верю, что разойдясь отсюда сегодня своими дорогами, вы многократно в разных уголках мира, в разных мирах, будете прославлять Стоктонский учебный центр, доказывая снова и снова, что здесь учатся только лучшие из лучших…

Шеф учебного потока, вопреки обещанию, говорил еще долго и напыщенно. Потом он передал слово следующему офицеру учебного центра, затем еще одному… Наконец, все закончилось и новоиспеченных лейтенантов отпустили с миром.

Никсон подхватил свою сумку с немудреными пожитками и устремился к выстроенным вдоль длинной стены столикам. За ними сидели рядовые и сержанты роты обеспечения учебного центра. По длинным спискам они отыскивали новое место назначения подошедшего к столику выпускника и быстро оформляли ему проездные и прочие необходимые документы. На плацу замерла колонна армейских автогравов, готовая доставить выпускников в Стоктон, откуда они уже сами будут добираться до своих новых мест службы.

– Город Сегу, Управление внешней разведки, Сектор Сьерра Альфа, свободное назначение, – сообщил сидящий за столом сержант, отыскав фамилию Майкла в списке. – Поздравляю вас, сэр, с окончанием курса.

– Спасибо, – кивнул Никсон. – Послушай, а что такое свободное назначение?

– Это совершенно обычная вещь у нас. Часто выпускников распределяют в головной офис, а уж потом, оттуда рассылают по настоящим местам службы. Так удобнее и секретнее. Тогда пишут как в вашем случае – наименование головного офиса и формулировку «свободное назначение».

– Ну да, – усмехнулся Майкл. – Секретнее. Ладно. Удачи, сержант.

– Всего наилучшего, сэр…

* * *

– Сэр! Разрешите войти?