Ворон. Скафандр Богов

– Я не стану обсуждать это с первым встречным, – Мыкуй посмотрел на клиента очень подозрительно.

– Господин Мыкуй, вы, как видно, очень образованный Темный, подскажите молодому юноше, где он может добыть себе какое-нибудь мифическое снаряжение, вроде вашего Лука Бога Перуна? Может быть, существуют какие-нибудь храмы или подземелья, где они могут встретиться?

А теперь он совсем некстати намекнул на конкуренцию.

– Я не стану обсуждать это с первым встречным, – повторил NPC-оружейник.

Девушка больше не пританцовывала и строго пялилась на Стрельца.

«Вот урод!» – обиделся тот, когда исчерпал весь список подходящих к случаю реплик, и покинул магазин. На улице он раскрыл дневник, чтобы проверить изменения в квестах после разговора с оружейником, и обнаружил новую заметку:

«Мишка, плюшевый мишка…

Кристофер Глупый ищет плюшевого медвежонка, которого потерял где-то на улицах Вельзевула. Он говорит, что эта вещь дорога ему как память об отце и родном Уличе, и если я найду пропажу, Кристофер договорится с оружейником Мыкуем дать мне скидку на его товары.

Побывал у Мыкуя, ассортимент в магазине просто шикарный! Но дорого пипец.

Мыкуй – не только бизнесмен и оружейный мастер, но и просвещенный коллекционер и не все отдает на продажу. И, скорее всего, этот дядька знает места, где можно раздобыть какой-нибудь мощный артефакт. Но раскрывать первому встречному злачные места, конечно, не станет – для чего ему терять клиентов? Нужно выходить на его более сговорчивых друзей, чтобы втереться в компанию и обзавестись хорошей репутацией. Кристофер Глупый – идеальный вариант, фамилия говорящая».

Вельзевул он покидал самыми окольными путями в надежде столкнуться где-нибудь в подворотне с плюшевой игрушкой Кристофера Глупого, но безрезультатно.

«Хорошо. Враг качается, пока мы жрем и спим. Сначала займусь основным квестом, а потом буду выполнять второстепенные».

Лошадка его мчалась по тракту вон от знойных песков, среди которых прятался за стеной неприступных скал город Хозяина. Ускоряющая трасса вела сквозь саванну с мобами второго уровня: крылатыми слонами и тигро-зебрами. Где-то в вышине за облаками раздавались леденящие сердце орлиные крики. В фиолетовом небе и на фоне серебристой луны мелькали стайки перепончатокрылых, а однажды далеко-далеко в мистической дымке он заметил медленно идущее чудовище на длиннющих ногах и, кажется, с хоботом, издававшее пароходные звуки, от которых все до единого звери в ужасе приникали к земле. Это фантастическое создание имело росту не меньше ста пятидесяти метров и, остановившись, в полутьме напоминало треногу пришельцев из «Войны миров» Уэллса. Стрелец сообразил, что впервые, хоть издалека, видит настоящего босса-гиганта.

Лес Лживых Камней показался с вершины холма. Стрельцу открылась панорама презеленой долины, огражденной с севера и востока сумеречной грядой Дедовых гор, а на западе перерастающей в безбрежное и шероховатое лесное море. Едва различимая светло-серая полоса тракта виляла по долине, пока не сталкивалась у основания гор с темным скоплением башен и крепостных стен, вкупе силуэты которых напоминали очертания Вестминстерского дворца. Улич можно было зрительно отлепить от общей массы мрачных каменных гигантов только едва уловимым с расстояния фиолетовым заревом ночного освещения и широкими лучами Проектора, транслирующего окружающий мир из башни, похожей на Биг Бэн.

Он спускался в долину, удивляясь контрастом между сухим отношением к жизни красной полупустыни Вельзевула и сочностью природы Улича. А еще тому, как резко обезвоженная почва саванны сменилась альпийскими лугами, даже граница четко видна. Будто один сосед щедро поливает свой газон, а второй – откровенно забил. Это наблюдение натолкнуло на мысль, что здесь кончается диапазон Проектора Вельзевула и начинается область покрытия Проектора Улича.

Ближе к Уличу стали видны фиолетовые «светлячки» местных обитателей. Чуть выше травы порхали сказочные бабочки или миниатюрные дриады, горящие светло-сиреневыми люминесцентными огоньками. Осветительной пользы такие бабочки не приносили, зато поля от них выглядели красивее. Часто на фоне ночного неба появлялись далекие ветряные мельницы. В ушах играла эльфийская, легкая мелодия.

Гэгэ свернул на тропу, ведущую в лес, по обе стороны которой паслись странные куры, одетые в пушистых мех. Ради пробы он выстрелил в такого моба – и сельскохозяйственный динозаврик уронилось лапками кверху. Затем подстрелил еще с десяток – не ради скудной наживы, а забавляясь прикольной анимацией смерти.

«Низкоуровневые. Как грызлюки у Вельзевула», – подумал он.

Лес впустил его охотно и даже словно проглотил: только Стрелец въехал под сень деревьев, как весь целиком и полностью оказался в новой локации без плавной смены кадров или декораций. Чат пригорода Улича, жужжание насекомых в траве, кудахтанье – моментально стихли. Взамен пришли новые звуки – таинственные, несущие угрозу, спрятанные в темноте между ветвей, невидимые за колоннадой широких стволов, приглушенные, эхообразные – где-то в далекой-далекой чаще. Были четкие: он слышал уханье совы неподалеку, шелест листьев над головой, скрип и хруст беспокойных деревьев; где-то совсем рядом запел соловей. И далекие – распознать такие было невозможно, а вкупе создавали они глубокий как лесные дебри, мистический и устрашающий фон.

Осторожный топот коня, копыта которого то и дело проваливались в трухлявое нутро валежников или спотыкались о мшистые камни, смешивалась с этим фоном и принуждал оглядываться, ловить едва заметные передвижения полувидимых и мнимых тварей лесных. Ночь и темные деревья как будто что-то замышляли недоброе против Стрельца, изображая за чертой фиолетового света странные образы – то ли вселяющие ужас, то ли интерес.

«А интересно, кто мне достанется в питомцы? Я бы хотел дракона. У главного героя обязательно должен быть личный дракон».

Вдруг… хотя какое может быть «вдруг» или «нежданно-негаданно» для нас с тобой, дорогой Читатель, когда мы знаем доподлинно, что все события в нашем рассказе подстроены от и до?..

Так вот, «вдруг» между кустов он увидел оленя. Животное мирно собирало губами мох и почесывало себя копытом за ухом.

Олень заметил Стрельца и перестал жевать. Гэгэ думал о том, какие бонусы предоставит ему такого рода питомец и можно ли будет его оседлать как маунта. Лошадка – транспорт неплохой, но и не помпезный: большинство нубов от 1000 GS, встреченных им в городе, гоняла точно на таких же гнедых, порой с некоторым тюнингом: на них стелили красивые попоны, плели дреды на гриве и прочее в том же духе. Другое дело – оседлать тираннозавра, стальной байк или что-нибудь совсем уж уникальное, чтобы ни у кого не было такого – пусть завидуют. На оленях, сколько он видел, никто не разъезжал…

Гэгэ смотрел на оленя с надеждой, олень смотрел на него подозрительно и тупо. После нескольких секунд зрительного недопонимания олень навострил уши, поджал рога и рванул куда-то через кусты.

«Тьфу! Трусливый травожуй»

Издалека затянул басовитый вой. Гэгэ представил себе белоснежного волка-красавца, здорового как медведь и с приятным запахом из пасти, – невероятно милого с хозяином и девчонками, но злого до лопающихся глазных капилляров с врагами. От такого «песика» Стрелец бы не отказался и даже надумал себе, что волчара нарочно зовет именно его, сгорая от нетерпения стать ездовым питомцем главного героя.

Гэгэ безжалостно погнал маунта на вой через бурелом, но конь (опять-таки) «вдруг» споткнулся и в падении самовольно, превратившись в клубы пара, исчез. Стрелец кувыркнулся в заросли папоротника – и моментально подскочил: рядом, почти у самого носа, в кушерях скользило толстое змеиное тело – чешуя в лунном свете угрожающе переливалась.

Он прикинул, какой длины получится гадюка, если вся вылезет из папоротников, и панически сглотнул – такая целиком сожрет и попросит добавки.

Выбравшись из бурелома, он почувствовал себя в безопасности. Он продолжил углубляться в чащу, теперь неспеша, внимательно озираясь, чтобы не пропустить скрытую в темных зарослях опасность и, собственно, саму цель похода – личного питомца. И даже не призвал маунта обратно: то ли забыл, то ли обиделся, – так и продолжил путь пешком.

Волчьего воя теперь не было слышно. Лес Лживых Камней снова окунул его в тягучую атмосферу звуков и неясных силуэтов.

«Был бы я сценаристом, – причитал Гэгэ, чтобы разговором с самим собой как-то имитировать социальное взаимодействие в глухом лесу, – сочинил бы главгеру парочку друзей: сексапильную Целительницу и мускулистого Богатыря. Целительницу можно было бы полапать нет-нет, а тупому Богатырю указывать, что делать. И втроем мы бы тут всех нагнули. Но нет, броди Нывыкршфтык… млять… в одиночку! Не шарит Ворон нихрена в сюжетах».

Думаю, Читатель вправе узнать, почему это ему, осилившему треть моей книги, до сих пор непонятен, да чего там – не обозрим сюжет. Где мотивация, где четкая линия событий? Кто здесь хороший, кто плохой? К чему все эти недореализованные персонажи (Темнина, Кристофер, Тасья, Кондуктор и пр.), которые, возникнув однажды, вдруг исчезают без обещания вернуться, а на их место Автор подсовывает новых «однодневок»? Где связь с аннотацией, обещающей противостояние инопланетян с землянами?..

Попробую объяснить развернуто. Существует классический бланк-сценарий на основе голливудского успеха, и тренинги, блоги, руководства, даже институты, где молодых авторов учат эти бланки заполнять. Человеку нравится его лицо в отражении. Оно красиво – потому что знакомо. Наш мозг – изобретательный хитрец: не секрет, что этот вычислительный орган обладает чудовищным аппетитом и, как бы признавая свою неполноценность, стремится сэкономить калории на второстепенных с точки зрения жизнедеятельности процессах. Его коронный приемчик – подставить перед нашими глазами картинку не в режиме реального времени, а воспроизвести ее из свежих cookie-файлов нашей памяти. (Вам знакома ситуация, когда вы упорно не можете найти «забытые» на видном месте ключи или, спускаясь по лестнице, не помните, выключили утюг или нет?) Мозг не любит перенапрягаться, он поощряет нас не тратить энергию на запись «мусорных», повторяемых файлов и тупит остроту органов чувств (если, конечно, не уверен, что в будущем это подключит к нему приток новых калорий или посодействует в зачатии потомства). Поэтому человеку нравится его лицо – лицо, которое не надо каждый раз запоминать. Так же, как и нам, поколению Y, основному на данный момент платежеспособному потребителю контента, воспитанному ностальгически-милой советской мультипликацией и продвинутым Диснеем, боевиками, Рэмбо и Терминатором, первыми MMORPG и фэнтезийной литературой, кажутся неинтересными произведения, в которых нет сформированных в детстве художественных лекал, потому что принятие нового требует экономически необоснованных каллорийных затрат. Вопрос не в том, какое творение называть искусством (искусством можно назвать вообще что угодно, кроме природы), и не в пользе философии в рутинной человеческой жизни (хотя мы любим иногда блестнуть умом: не потому ли, что нам хочется похвастаться через демонстрацию траты энергии на отвлеченные думы набитым холодильником и, соответственно, полным кошельком?). Вопрос заключается в том, готовы ли мы по-настоящему двигаться дальше?

Теперь, когда ты, мой дорогой Читатель, осилил еще и этот философский блок, вернусь к теме нереализованных персонажей. Этот роман замысливался в жанре литРПГ, и хотя он не соответствует стандартам, мне хотелось передать в нем антураж компьютерной бродилки, насколько это возможно, и взаимосвязь между квестами. На вступительной локации всегда не шибко интересно: для начала нужно осмотреться, пообщаться с NPC, выполнить нудные задания и немного подкачаться для героических тусовок. А Темнина и в особенности Тасья Горемыко, я уверен, еще «выстрелят» в этой истории самым непредсказуемым образом.

А тем временем, пока мы размышляли, с главгером начала происходить трансформация.

Светлыми, вопреки его опасениям и напутствию Вельса, в округе не пахло: во всяком случае, не слышно голосов и фиолетовых фонарей не видно. В какой-то момент Стрельцу это показалось подозрительным (вдруг впереди поджидает засада?), и увлеченный самоанализом, который продуцировали «тишина» и плавное спокойствие не-города, он вдруг решил, что за ним кто-то наблюдает. Или, быть может, он хотел так считать, чтобы не чувствовать себя одиноким, оторванным от общества? Накидывал, так сказать, полотно привычного фона на это темное безлюдие.

Хотя подождите. Что-то… что-то промелькнуло между стволами деревьев. Во-он там! Какое-то знакомое лицо, подсвеченное фиолетовым светом. Как будто бы Джеймс.

Да-да, точно он!

Гэгэ остановил маунта, натянул лук и только навел кончик стрелы на силуэт Лаза, как что-то с шипением проползло сбоку, между копытами, конь заржал, вздыбился и повернулся в сторону угрозы, помешав наезднику выстрелить. Шипение, впрочем, быстро уползло в кусты, не дав себя толком рассмотреть.

Стрелец повернул маунта обратно – и вот удача: одновременно с его разворотом в том же самом месте стала возникать остроухая голова. Видно, Джеймс спрятался, когда зашумел конь, а сейчас решил выглянуть проверить.

Стрела наготове, руки в той же позиции – нужно просто встать как стоял и пустить пернатую в цель. Второго такого шанса не будет – замочить Лаза на территории свободного PvP, допросить при возможности, ну и чё-нибудь, может, упадет ценное с этого шпиона… Карта секретная там, или Плащ-невидимка…

Стрела вонзилась в темноту с тугим деревянным дребезжанием.

«Сука!»

Быстренько накастовал другую – вполсилы, главное успеть, пока этот гад «на мушке».

И снова промазал.

Конь снова зафыркал и затопал на что-то, что вновь зашипело у него под ногами. Гэгэ разозлился и «свернул» маунта обратно в свисток призыва. Как только исчез конь, исчез и остроухий силуэт.

«Сволочь! Ушел!»

Он приблизился к месту, куда попали стрелы: они торчали друг возле друга на стволе необъятного дерева.

«А все-таки реакция у меня подкачалась на тренировке!» – удовлетворенно заметил он.