Приключение Марадуфу в Сибири. Фантастика

– О, тепло! – говорит он и смотрит вниз. – Чую, бананами здесь не пахнет!

12

А в это время в Хакасской тайге, в деревне лесорубов на деляне, происходит ЧП. С треском и грохотом падает спиленное дерево. Где-то, кто-то кричит:

– Берегись!

Но уже поздно. Под деревом лежит мужик, его зовут Федька. Нога придавлена спиленной сосной. Со всех сторон бегут мужики лесорубы, поднимают дерево и вытаскивают Федьку из-под сосны. Подбегает Бригадир.

– Ну, что тут у вас? – кричит он.

– Да вон! – кто-то кричит из толпы, – Федьку прищемили!

– Ничего себе, прищемили! – отвечает Федька сквозь зубы, – По ходу перелом ноги!

Бригадир чешет затылок.

– Да! – говорит он, – Угораздило же! Надо в деревню его! В медпункт. Грузите в уазик!

Мужики дружно поднимают его и на руках несут в машину.

13

Бригадир быстро ведёт уазик по лесной заснеженной дороге, а Федька лежит, постанывает.

– Ну, что же я, так не удачно-то, а? – говорит он, – Прозевал вспышку!

Бригадир его успокаивает.

– Ты главное Федька не переживай! – говорит он, – Не спеши из больницы убегать, подлечись. Я наряды закрою, как положено. Тебя не обижу. Ты у меня на хорошем счету.

– Да я, Бугор, пару деньков отваляюсь, да и приду на деляну! – говорит Федька, – Что мне койку протирать?

– Ну, как знаешь?! – отвечает бригадир, – Дело хозяйское.

14

В деревенском медпункте медсестра накладывает Федьке гипс. Бригадир стоит в пороге. Федька хитро посматривает на неё и улыбается. Держится бодрячком, как будто у него всё нормально.

– А ты, Бугор, прав! – говорит он, – Я, наверно, с недельку здесь подлечусь. Что мне на деляне с поломанной ногой-то делать?

Медсестра поглядывает на Федьку и кокетливо улыбается. Бригадир тоже улыбается и поддакивает.

– Конечно, подлечись! – говорит он, – Зачем торопиться-то. Но всё, мне пора. На днях заеду, проведаю…

Федька машет рукой Бригадиру.

– Давай, Бугор! – говорит он.

Бугор грозит Федьке пальцем.

– Федька! – говорит он, – Ты смотри тут аккуратней!

Федька потирает рука об руку.

– Не боись, Бугор! Всё будет в лучшем виде!

15

А в это время в тайге, в охотничьей заимке, сидят три охотника-промысловика. Один лет пятидесяти на вид, коренной национальности, по прозвищу Ванька Лиса. Прожжённый, очень грамотный охотник. И двое русских молодых парней лет под тридцать, Вовка Черебан и Хромой. У Вовки фамилия Черебанов, от того и прозвище, а у Хромого, потому что он действительно хромает на одну ногу. Когда-то угодил в свой собственный капкан, но, тем не менее, ему это по тайге бегать не мешает. На столе стоит еда и бутыль с алкогольным суррогатом. В углу стоят ружья, а на стене над полатями, висит балалайка. Хромой аккуратно разливает суррогат по кружкам.

– За весь день одна белка… – говорит он, – Что-то нам нынче не фартит?!

Вовка Черебан поднимает кружку.

– Да, нынче сезон какой-то не удачный, – говорит он и выпивает, – Зверья вообще нет! Штук десять капканов проверил, пусто! Петли проверил, тоже пусто! А на ружьё смотреть стыдно. В этом сезоне ещё не одного выстрела не сделал… – он втыкает вилку в мясо, – А вы заметили? Следы-то на снегу только мышиные! Значит и охота у нас будет такая же…

Ванька Лиса около печи выделывает шкурку зайца.

– Дичи действительно мало… – говорит он, – Старики говорят, когда зверя станет мало, то это значит, что люди его стали сильно истреблять! Вот тогда тайга призовёт себе на помощь Духа. По-Хакасски, мы зовём его Чисайна, а на русском Леший. Так вот, Чисайна всех изгонит из тайги, а каждого зверя и каждое дерево возьмёт под свою защиту…

Хромой выпивает залпом кружку, ставит её и вытирает губы.

– Ну, ты наговоришь сейчас?! – говорит он, – Это сказки прошлого! Кузнецкий Алатау всегда был богатым. Тайга тысячелетиями кормила людей и ещё столько же прокормит. Вы, хакасы, привыкли верить всяким суевериям…

Ванька Лиса откладывает шкурку зайца в сторону и вместе со своим стулом подсаживается к столу. Вовка Черебан наливает ему суррогата. Ванька выпивает и закусывает.

– Шаман предсказал, – говорит он, – а мы Шаману верим…

Несколько секунд стоит тишина. Все молча едят. Потом Черебан выпивает ещё одну кружку суррогата, ставит её на стол и закусывает.

– А, я почему-то, тоже верю?! – говорит он, – В округе четыре деревни и все об одном и том же говорят…

Хромой встаёт, выходит из-за стола, снимает со стены балалайку, укладывается поудобнее на полати и весело играет.

– А, я не верю! – кричит он, – Бред какой-то! Леший, Чисайна! Двадцать первый век на дворе…

Ванька Лиса продолжает жевать мясо.

– Верить, или не верить, это уже дело твоё?! – говорит он, – Но смеяться над этим не надо! Время расставит всё на свои места.

Вовка Черебан резко выскакивает из-за стола, весело раскидывает руки в разные стороны, весело притоптывает ногами и кричит:

– Музыка! Вот это лучше всяких суеверий! – он громко поёт, – Ой, ня верю я в енти суяверия!

16

В это время над охотничьей избушкой резко идёт на снижение дельтаплан. Марадуфу в нём сидит, как на иголках. Он изо всех сил пытается управлять аппаратом, но у него ничего не получается. Дельтаплан падает на пушистую кедру и зависает на ней в перевёрнутом виде. Какая-то сила выбрасывает Марадуфу из аппарата. Он летит вниз, сшибая ветки на своём пути, падает в сугроб, резко соскакивает на ноги и кричит: