Проект А. Рассказы +

– Ужас какой! – покачал головой Кеннет.

– Да, ужас, – охотно согласился Роман.– А после младенца пересаживают в бутоны. Ну, красные такие, большие. Как цветы… На сохранение…

Мы, не сговариваясь, вздохнули, покивали. Я потёр подбородок. Легоста— макушку. Доктор потеребил мочку уха.

– Да, дела… – протянул я, и чуть, для приличия помолчав, продолжил:– А почему, вернее, откуда тут, за миллионы световых лет от нас – точно такие же люди, как и мы?

– Как почему? – удивился Роман, искренне обрадовавшись перемене разговора.– А вы, что, не в курсе? У людей всегда так. Где бы они не жили. Вы что, не посещали другие миры? Да нет же… Ведь вы у нас. Почему же не знаете?

Мы переглянулись, а водянин, оценив глубину нашего невежества, продолжил:

– Сколько мы не путешествовали по вселенной, везде находили таких же людей, как и мы. Это – закон природы. А вы, простите, что: не встречались с людьми? На других планетах? – Нет, – промолвил я, несколько колеблясь, – сомневаясь в том, что словам аборигена можно верить

– Вам, наверное, не везло, – грустно сказал водянин.– Очевидно там, куда вы прилетали, эпоха людей или уже закончилась или ещё не начиналась. А те, кто там обитал либо не знали, либо не хотели говорить. Да и здесь вы захватили нас на самом краю. Мы ведь чудом остались. Мы, так сказать, «постскриптум». Наш период уже прошёл.

– А раньше? – не преминул поинтересоваться я.

– О, тут были города и страны. Всё, как положено. Москва, Париж… Россия, Америка, Франция, Китай… Да вы и сами знаете. Но теперь всё рухнуло.

– Как печально, – проговорил Рассел.

– Невероятно печально, – подхватил водянин.– Но вы же нам поможете?

Он с надеждой заглянул мне в глаза.

– А как? – спросил я.

– Ну, тут я вам не советчик… Это вы летаете за миллионы световых лет. Значит ваша цивилизация на гребне. Вам, как говорится, и карты в руки.

– Уничтожить рыб я не могу, – задумчиво произнёс я, – это антигуманно.

– Анти… что? – переспросил Роман.

– Я хотел сказать: противоречит человеческой этике и представлениям о добре и зле.

– Хорошо, – с некоторым сожалением согласился водянин. – Уничтожать кого-либо – это… действительно не согласуется с тем, что человек привык считать правильным. Но… Решайте сами. Мы не вправе требовать, а можем только просить.

– Вы бы хотели привести в соответствие с природными законами свою генетику? – спросил я.

– Может быть… Наверное… – протянул Роман.

– У нас есть специалист по генной инженерии и клонированию. Превратитесь в полноценных людей. А там, скорее всего, сами додумаетесь, как обойти рыб на очередном витке развития.

– Сами? – с сомнением произнёс абориген. Эта мысль явно поставила его в тупик. – Сами? – повторил он и почесал в затылке.

Мы смотрели на него, ничего не говоря, лишь ожидая, когда он созреет. Я видел: моя мысль одобрена представителями команды. И гордился.

– Чёрт возьми… – наконец вымолвил водянин.– А сможем?

– Но вы же люди! – воскликнул Рассел.

– Люди! – словно проснувшись, проговорил Роман. – Попробуем. Давайте!

И дело завертелось. За неделю мы облетели Воду, работая не покладая рук. Нынешнее поколение уже было обречено, но мы трудились во имя будущего. Под руководством и при непосредственном участии Рассела, мы провели около полутысячи операций. И девяносто процентов из них должны были дать положительный эффект. Так люди Воды получили второй шанс.

Рыбы, естественно, прознали о наших действиях. Но, охваченные замешательством и противоречиями, никак не вмешивались в происходящее.

Однажды на связь с нами вышел Уа. «Я знал, – писал он, – что владычество рыб на Воде недолговечно. Нам суждено вновь уйти в глубь рек и озёр, морей и океанов. А поверхность вернуть людям – законным владельцам суши. Что ж… Там, под толщей вод, мы построим наши новые города и постараемся не конфликтовать со старой расой, возрождённой из небытия. Жаль, что у нас не вышло. Прощайте!»

Мы двигались по планете методично и размеренно, стараясь как можно лучше выполнить свою задачу. Думается, это нам удалось.

Как-то раз нас попытались атаковать. Воинственный конгломерат ершей выпустил по «Виктории» ракету, но мы сдержались. Единственно, поставили защитный экран и ощетинились пушками, продемонстрировав наш немалый потенциал. На этом всё и закончилось.

Когда же наш труд был завершён, мы вновь встретились с Романом. Он так и сиял.

– Спасибо, спасибо вам, – восклицал он, пожимая нам руки. – Прилетайте ещё. Всегда на Воде будете как дома!

– Конечно, – сказал я.

– Обязательно, – произнёс Люк.

– Может быть, – проговорил Фернандес.

И через несколько минут, стартовавшая «Виктория» уже уходила за пределы Воды. Или С-альфа-4, как она называлась в «Звёздном каталоге».

Мы не договаривались о нашем дальнейшем пути. Но я решил, что наша следующая остановка – Земля. Я чувствовал – родная планета ждёт нас. Мы ей нужны. Ведь там – на краю галактики – древнюю людскую колыбель захватили коварные бездушные минералы. А мы, команда «Виктории», являлись лишь беглецами, жалкими осколками давно уставшего от беспрестанных побед человечества. И позорно бежали, не имея перед собой иной цели, кроме спасения собственной шкуры.

Но теперь мы возвращались. Сплочённые как никогда. Отважные до безрассудства.

Мы не хотели, чтобы нас воспринимали, как забавный и совсем необязательный постскриптум. И верили, что именно нам предначертано вступить с камнями в борьбу, и вернуть свой утраченный мир. Для себя и наших потомков. И всего человечества.

Мы неслись среди звёзд и знали, что это нам по плечу. Потому что мы – люди. А это значит, что среди наших достоинств есть (и вечно будет!), такая штука, как человеческая гордость.

    2009

Справа от солнца

– И сколько нам нужно времени? Туда дойти? – спросил Легоста. – Ну, это смотря куда, – неопределённо проверещал винь; местные вполне сносно изъяснялись на ломаном «сны» – диалекте, бытующем на востоке Галактики.– Если отворяющий двери… – Кто? – переспросил я. – Отворяющий двери, – терпеливо повторил туземец, впрочем, складывая уши трубочкой – я уже знал, что это заменяет им улыбку.– Если он вас впустит в дневной шорох, то войдёте… И начнёте работать, а если решит, что вы из пробегающих…

Я остановился. Он что – надо мной потешается? Какой «отворяющий двери»? Какой «шорох»? Что за «пробегающие»? – Послушай, – проговорил я.– Это наша – человеческая база. Мы сюда приехали работать. Нам нужно посмотреть документы. Какого дьявола там стоит этот… открывающий?

Абориген глянул на меня с сожалением. – Потому что там есть двери. И их нужно открыть. Поэтому. А для чего ж ещё? – Ладно, – буркнул я. – Пойдём, посмотрим. На месте разберёмся.

Минут сорок мы уже карабкались вверх по каменистому склону, а конца пути видно не было. Мне и самому не терпелось расспросить аборигена о том, скоро ли мы доберёмся, но я уже понял, что сколько-нибудь внятного ответа ждать не следует. – А когда наши там были? Давно они всё бросили? – подал голос Мбану – свирепый крепыш, суровый потомок венерианских отщепенцев. – Если взять по календарю северных, то восемнадцать эхо прошло, а если по небесным знакам считать, то не меньше трёх забытых, – охотно пояснил винь. Мы вышли на открытую площадку и несколько перевели дух. – Перекусим? – Легоста глянул на меня с надеждой. – Нет, нет, нельзя, – прочирикал винь.– Если до темна не дойдём – загрызут. Тут – в горах – кровососы членисторукие есть. Здоровенные, злющие!.. Лучше придумайте скорее, что вы хотите там найти. – Ну, мы пока не знаем… – начал я. – Вот видите! – тут же пискнул винь. – Вы не знаете!

Он даже палец вверх вскинул, подчёркивая свой, такой невразумительный для меня ответ. А потом, опустив взгляд кротких зелёных глаз, совершил кувырок, вырвался из хватки Легосты и пустился наутёк. – Ах ты! – воскликнул Мбану. – Не переживай, – успокоил его я. – Всё одно от этого пушистика ни капли толка.

И мы потопали дальше.