Свеченье слов

И всё же смысл в них есть, но он так глубоко запрятан, что до него практически не докопаться – как в том же стихотворении:

смысл
как в лепестки
в себя завернут
он прячет сам себя
и с лепестками облетает

Другой вопрос – как поэту избавиться от подражания и стать независимым, то есть самим собой? Вот и рецепт:

опустоши себя как ведро
болезненно ототри от своей неподвижности
всякий жест
прочь излишки мудрости
фарс гармония
поза ритм
сторонись чужих стихов
никаких облаков внутри
ни звезд
сегодня репетиция себя

    (№ 234)
Но, кроме стихов, есть еще музыка, живопись и скульптура – ими переполнена его поэзия, ведь он – сын великого композитора и сам музыкант, играющий на флейте, а также художник и скульптор по призванию. Так, многие его стихи можно охарактеризовать как музыкально-поэтические пейзажи:

в сельской церквушке
настой тишины таков
что фразы виснут как бирюльки
и образуют фриз чудовищ
с хвостами общих мест
шероховатая стена пауз
расписана фреской молчания
где ангелы дуют в трубы
и музыка слышна
или нет

    (№ 333)
или:

как флаг
за полосою нежной
поле желтое
с наклейкой голубой в конце
хором поднятые руки верноподданных деревьев
патриотических ворон восторг
славят холодную эру
осени струится вырождение
под флейту всепрощающей зимы

    (№ 307)
Прижизненной славы практически не испытав, он смотрит на нее с ужасом:

приснилось мне что вдруг
на чай заходит слава
с длинным дурацким ножом
и режет меня на славу
пестрым глаза лохматит
зашивает суровой ниткой
бросает в море к рыбам
что кивают ракам отрыбисто
смотри
опять падла дрейфует

    (№ 264)
Но больше всего его занимает собственная смерть – от нее не увернешься, как ни старайся:

придумал я немало ухищрений
чтоб смерть свою обманом обойти
она же скрылась за спиною
и тень ее огромная как небо
была как колоссальный раб…

    (№ 399)
Что такое смерть – человеку понять невозможно, но попытаться это осмыслить – необходимо:

не жить
это быть в другом месте
а кто знает где?
камни от знания каменеют
вода от невежества течет
я заглянул в дыру себя
ужас наполнил меня как вода
до краев дыхания
то жизнь была
сильней всего
окаменелостью трещала оболочка
воспоминание хлюпало как кочка
роза по-прежнему
сощурив бесчисленные лепестки
понимающе пахла собой

    (№ 260)
Он видит будущее как землю без человека – спокойно, без эмоций, просто констатируя факт:

насекомые унаследуют планету
жужжащую поверхность льда
вытряхнутые сундуки душ
пропитают туманы как гарь
палящее презрением солнце
декорацией прикроет драму
за ненадобностью зрителя